Тайна Моря - Брэм Стокер

Еще до рассвета, в этих широтах наступающего рано, мы уже были на борту корабля и тихо разошлись по каютам, чтобы никто, знавший о нашем отсутствии, не догадался, когда мы вернулись.

Утро принесло только новые заботы. Мне доложили, что ночью вахтенный видел, как от корабля плывет человек, и выстрелил из аркебузы. В темноте он не видел, достигла ли пуля цели. Я ничего не сказал о своих подозрениях, но позже выяснил, что пропал русский финн Олгареф. Тогда я догадался, что он, что-то заподозрив, проследил за нами и, коль еще жив, может знать и о входе в пещеру.

Весь день я провел в раздумьях, как быть, и наконец решился. На мне лежал священный долг оберегать сокровище. Я должен найти Олгарефа, если он достиг берега, и убить его, коли потребуется, сохранив секрет пещеры любой ценой. Посему, о дети мои, вы видите, как тяжко Поручение папы, каких крайностей неукоснительно требует ото всех, кто его выполняет.

В течение дня я втайне приготовился к своей вылазке. В небольшую лодку на борту я принес несколько бочонков пороха — раздобыть их было весьма непросто, до того уж опустел наш пороховой склад, и лишь знание адмирала о важности моего Поручения и силе моей потребности убедили его расстаться и с этой малостью. Ввечеру я самолично доплыл до берега и с аркебузой в руках осмотрел в поисках финна множество выступов и тайных ниш. Часами я искал, обшаривая каждую щелочку, но Олгарефа не видел и следа. Наконец я бросил поиски и пришел к пещере, чтобы завершить задуманное. Запалив лампу, я прошел по мелководью у входа, что тянется вглубь под большою нависающей скалой, покоящейся на двух каменных махинах по обе руки. Я терпеливо брел во время отлива петляющими коридорами; свет лампы отражали черный камень — ошую и красный — одесную. Поворачивая направо, я знал, что сей час увижу перед собой золотую фигуру святого Кристобаля. Но тут я добрался до конца прохода и на миг оцепенел от ужаса. Фигура уже не стояла на широкой каменной полке, как была поставлена, а лежала одним концом на каком-то предмете в воде. Подняв лампу повыше, я увидел, что это не что иное, как тело Олгарефа.

Негодяй таки сбежал с галеона и втайне проследил за нами, найдя пещеру. Он забрался на скальную полку и в намерении похитить драгоценную фигуру потянул ее на себя; при падении вес золота, из которого отлит Христос, убил его. Очевидно, он не знал о других сокровищах и стремился лишь к тому, что видел. Готовясь запечатать вход в пещеру до той поры, когда я смогу вернуться, я не тревожил покойника, так и оставив его под святым ликом, коего он смел коснуться своей кощунственной рукой.

Коль сокровищам не суждено найтись до самого Судного дня, непросто ему будет выбраться из положения, которое сам и навлек злым деянием себе на голову.

Уходил я с печалью в сердце; затем, чтобы сберечь папские сокровища, установил бочонки с порохом так, чтобы добиться наибольшего разрушения. Завалив их тяжелыми камнями, я запалил длинный фитиль, удалился и стал ждать.

Наконец свершилось. С грохотом множества орудий, пусть и приглушенным, заряд рванул, и с великим клубом белого дыма, поднявшимся высоко в небо вместе с камнями и с землей, с сотрясением великой каменной громады, отдавшимся словно даже там, где дожидался я, вся передняя часть пещеры рухнула. Затем белое облако опустилось и уплыло по-над травой, лишь темный разреженный пар висел там несколько минут. Когда развеялся и он, я приблизился и увидел, что огромные каменные столбы опрокинуты и вход засыпан множеством валунов, не оставивших от пещеры и следа. Даже ведущий в нее канал завалило камнями, как и не бывало.

Тогда я вздохнул полной грудью, ибо на время папское сокровище было в безопасности — заперто в пещере в недрах земли, где в свое время я или моя кровь еще найдет его, пусть и с трудом.

На «Сан-Кристобаль» я вернулся в потемках, и мой родич, адмирал, сообщил, что уже ходят слухи, будто бы я отправлялся прятать клад. Посовещавшись, той же ночью мы, дабы сгладить подозрения, сделали вид, будто переносим на «Тринидад» большой груз, но подняв при этом шум, чтобы происходящее видели солдаты и матросы и разнесли молву о нашей затее.

Наутро показалась Армада — все, что от нее осталось; и, влившись в нее, мы начали мрачное путешествие через штормы, бури, испытания и утраты множества наших великих кораблей у негостеприимного берега Ирландии и лишь многие дни спустя наконец вновь очутились в Испании.

Впоследствии, переживая, как бы не было обнаружено папское сокровище, я втайне вернулся в Абердин, где в тяжелом северном климате и после множества мытарств меня и свалила болезнь, изнуряя теперь мои силы.

Где и как найти секрет, о том я поведал в тайнописи, спрятанной в особом месте, приложивши к ней и точную карту. Все это я описал, чтобы ты, мой сын, и вы, все мои дети, кому может понадобиться долго и много трудиться во исполнение Поручения, знали свое прошлое.

Письма и бумаги эти, коль скоро я не вернусь из здешних диких краев, передаст вам тот, чьей доброте я имею причину доверять и кто поклялся доставить их в ваше распоряжение. Vale[74].

Бернардино де Эскобан

Послесловие переводчика

Открывая роман под названием «Тайна Моря», ожидаешь найти романтику о морских приключениях, кладах, пиратах и тому подобном, а учитывая, что автор — Брэм Стокер, то с обязательной примесью готики и мистики. И все это в книге действительно есть — но может она предложить и сюрпризы тем, кто знаком со Стокером главным образом благодаря «Дракуле».

Что, впрочем, было бы неудивительно — «Дракула» в принципе затмил все прочие двенадцать книг и множество рассказов писателя, расположенных в разных частях жанровых спектров готики и романтики. Роман «Тайна Моря» вышел в 1902 году, через пять лет после «Дракулы», и, продолжая отдельные мотивы, был тепло принят публикой того времени: критики отмечали красоту языка, хотя признавали и избыточность мелодрамы, и экстравагантность остросюжетных поворотов. И так уже на время выхода к книге приклеился ярлык, воплощенный в словах одного критика: «Это причудливая эпатажная история, какие ни один из современных авторов не пишет лучше, чем мистер Брэм Стокер». То