Китай в XX веке. От рисовых полей до атомной бомбы - Алекс Каплан

южные провинции – и правительство в Пекине ничего не могло поделать с таким политическим демаршем. По мере ослабления центральной власти брожение на юге только усиливалось. Между тем в столице началось конституционное противостояние. Премьер-министр Дуань Цижуй категорически отказывался признавать конституцию республики, принятую в 1912 году, – в душе он, как и большинство китайских генералов того времени, оставался закоренелым монархистом и реакционером. Удивителен тот факт, что два других генерала – президент Ли Юаньхун и вице-президент Фэн Гочжан – считали конституцию и парламент необходимыми составляющими государственного устройства, способствующими установлению конструктивного диалога с революционно настроенным югом страны. В какой-то момент им даже удалось убедить Дуань Цижуя созвать парламент – в обмен на обещание южных провинций распустить свои диссидентские правительства. Однако терпение премьер-министра лопнуло, когда прибывшие в Пекин парламентарии с юга – все поголовно суньятсеновские ставленники, занимавшие левые позиции, – начали навязывать ему свою повестку дня.

Политический балаган этот завершился совершенно неожиданно. Одним из насущных вопросов, расколовших в те дни центральную власть в Пекине, был вопрос о вступлении Китая в Первую мировую войну. К лету 1917 года на стороне стран Антанты в войну вступили США, и общее положение дел на фронте не оставляло сомнений в том, кто выйдет победителем из ужасающей схватки. Премьер-министр Дуань Цижуй настаивал на вступлении Китая в войну на стороне Антанты, чтобы не упустить впоследствии возможность получить политические дивиденды. Надо учитывать тот факт, что роль иностранных государств в жизни Китая после их бесцеремонного вторжения в страну в начале XIX века была огромной и постоянно росла. Первая мировая война внесла свои коррективы, и иностранная экспансия приостановилась, исключая разве что бесцеремонные нападки Японии. Однако в Китае понимали, что такое положение дел продлится недолго – ровно до завершения Великой войны, и победившие империалисты с удвоенной жадностью бросятся делить еще недоеденный китайский колониальный пирог. По этому вопросу политики в Пекине разделились на два лагеря: одни были готовы продать родину иностранцам в обмен на их помощь и поддержку, другие считали иностранных империалистов главными врагами Китая («заморскими дьяволами», как выражались крестьяне) и хотели начать с ними бескомпромиссную борьбу. Одни готовы были жить в колонии, став взамен ее туземными правителями, как это происходило в Индии, где местные махараджи вели фантастически роскошный образ жизни, оставаясь при этом верными слугами британской короны, – другие жаждали независимости. За независимость Китая ратовали не только истинные патриоты, но и оппортунисты, коих в стране насчитывалось немало, не желавшие вступать в противоречие с китайским обществом, проявлявшим крайнюю нетерпимость к проискам иностранцев. Последнее крупное народное восстание в Китае – Боксерское восстание 1901 года – было направлено исключительно против иностранного влияния в стране, даже императорскому дому пришлось временно оказывать поддержку мятежникам, дабы не захлебнуться в волне народного гнева.

В то время как премьер-министр Дуань Цижуй ратовал за войну, его противники – президент Ли Юаньхун и вице-президент Фэн Гочжан – выступали против, в результате чего возник конфликт, один из многих между ними. Но именно этот эпизод политического противостояния вылился в серьезное столкновение, окончательно лишившее центральное правительство в Пекине уважения и поддержки народных масс и заставившее Китай балансировать над пропастью. Президент Ли Юаньхун воспользовался своим конституционным правом, заручившись при этом полной поддержкой парламента, – и отправил премьер-министра Дуань Цюжуя в отставку. Произошло это 23 мая 1917 года. Дуань Цюжуй без промедления бежал из Пекина в соседний Тяньцзинь, где начал готовить мятеж, собирая войска. Исходившая от изгнанного премьер-министра угроза была крайне серьезной, ведь на то время он являлся самым уважаемым в армии генералом – и собрать серьезные силы для похода на Пекин ему не составляло большого труда. В поисках выхода из сложившейся ситуации не имевший серьезной военной поддержки президент Ли Юаньхун совершил трагическую ошибку, чуть не стоившую ему жизни. Он обратился за помощью к командующему дислоцированной неподалеку от Пекина Аньхойской армией – генералу Чжан Сюню. В обмен на штыки перепуганный президент пообещал генералу распустить парламент. На тот момент времени Чжан Сюнь являлся, пожалуй, самым реакционно настроенным из всех высокопоставленных военных мракобесов китайской армии. Он оставался ярым монархистом до самого последнего дня своей жизни. Посему в 1917 году, когда выпал его звездный час на сцене китайской истории, человек этот свято верил в императорское правление – как самое для страны правильное. И это при условии, что даже среди военных оставались считаные люди, все еще лелеявшие мечту о восстановлении империи. Он так и не остриг косичку, обязательную для ношения во времена императорского правления, как бы бросая политический вызов всему, уже полностью остриженному, китайскому народу. В императорские времена ношение косички вменялось в обязанность всему населению – голову без косички немедля отрубали. Именно с этим ярым монархистом президент Ли Юаньхун связал свое политическое будущее в надежде откупиться лишь обещанием распустить парламент. Однако неожиданные действия генерала Чжан Сюня превзошли всяческие разумные предположения, которые мог бы выстроить опытный политик в то время, что указывает на глубину политического безумия, царившего в среде правящего класса Китая. Тринадцатого июня 1917 года президент Ли Юаньхун распустил парламент страны – как того и требовал генерал Чжан Сюнь. На следующий день войска генерала неожиданно захватили Пекин, а президент Ли Юаньхун был помещен под арест. Однако страну поверг в шок не собственно захват власти Чжан Сюнем, а его последующие действия: генерал без промедления объявил о возрождении в Китае империи и восстановлении на престоле последнего императора Китая – одиннадцатилетнего Пу И, проживавшего дотоле без особых забот в Запретном городе. Совершив монархический переворот, Чжан Сюнь отпустил арестованного и, казалось, смирившегося с судьбой президента в японскую миссию в Пекине. Не теряя времени, Ли Юаньхун обратился за помощью к своему вчерашнему противнику – бывшему премьер-министру Дуань Цюжую, ради борьбы с которым и затеял неудавшийся союз с генералом Чжан Сюнем. События эти, имевшие несомненную важность для жизни и развития Китая, произошли всего за один месяц.

Чжан Сюнь – китайский генерал, в 1917 году предпринявший попытку восстановить в Китае монархию во главе с малолетним низложенным императором Пу И

Император Пу И – больше напуганный возрождением монархии, чем обрадованный – просидел на троне 12 дней. Весь Китай, а больше всего военные, был глубоко возмущен столь грубой попыткой вернуть страну в феодальное прошлое. За те пять с половиной лет, что минули с момента победы революции, народ Китая, несмотря на постигшие его беды, свыкся с коренными преобразованиями в государстве и