Каникулы в Мухоморье - Морошка Сергеева

сидел похожий на Ойла грид, только старый. Лохматые усы-антенны свисали со лба прямо на глаза, мех напоминал засохший мох. Грид дремал. Услышав музыку, он проснулся и уставился круглыми глазами на летящего Вовку.

Глава шестнадцатая

Встреча с дедушкой Ойххом

– Дедушка Ойхх, я поймал волшебника! – гордо доложил Ойл. Он перестал играть, и Вовка плюхнулся на поляну. – Только он хитрый, притворяется, что он – это не он. А ещё много говорит, так что я ничего не понимаю.

– Хм-м… – дедушка Ойхх слез с камня, на котором сидел, и, опираясь на крючковатую палку, подошёл к Вовке. – А с чего ты взял, что он волшебник?

– Так ловушка сработала! Посторонний не мог в неё попасть.

– Она настроена на волшебство, это правда, – уточнил старый Ойхх. – А ещё на исполнение желания. Как зовут тебя, волшебник?

– Володя. И я не волшебник.

– Скажи, Володя-не-волшебник, как ты попал в нашу ловушку?

– Да я объяснял уже! Мне нужен был клад, я…

– Что такое клад? – не понял старик.

– Ну это монетки такие, кругленькие, которые в пещере у вас валяются, целая куча.

– Ты хотел себе наш мусор? Зачем? Разве ты саламандра? – удивился Ойл.

– Затем, что у нас это ценится очень высоко. На это можно купить еду и одежду.

– Вот чудеса! – Ойл почесал в затылке. – А у нас в эту пещеру складывают то, что никому не нужно. Кругляшки, блестяшки. Их нельзя есть, о них можно больно ушибить лапки. Каждый раз, когда мы расчищаем дорожки возле дома, мы уносим этот мусор в пещеру. А саламандрам он нравится, они его сортируют, складывают и охраняют.

– Тогда понятно, почему сундук перенёс тебя в Гриндию и ты оказался в яме, – закивал старый грид. – У тебя было желание обрести то, что принадлежит саламандрам.

– Вот видите, – выдохнул Вовка с облегчением. – Я попал туда случайно, я не волшебник, отправьте меня, пожалуйста, домой.

– Мы бы с радостью, Володя-не-волшебник. Но не знаем как. А пока мы что-нибудь не придумаем, будь нашим гостем, – старый грид махнул лапкой, приглашая мальчика пройти в деревню.

Не успел Вовка встать на дорожку, ведущую в поселение гридов, как под деревом появилась Яга.

– Далеко ли собрался, Володенька?

– Бабушка!

Никогда ещё Вовка не был так сильно рад видеть бабушку. Он бежал к дереву, приговаривая:

– Бабушка, миленькая, пожалуйста… хоть крапивой… хоть в жабу… только забери меня домой! Я больше не буду теряться, честно-честно!

Он добежал до Яги, с разбега крепко обнял и… пролетев насквозь, впечатался в дерево. Дерево спружинило, откинуло Вовку, и он свалился в траву.

– Эх, внучек, – покачала головой Яга. Только сейчас Вовка понял, что она прозрачная. – Не выйдет тебя так сразу отсюда вытащить. Тут надо поколдовать маленько. Погоди… Ой!

Изображение задрожало, моргнуло, как в телевизоре, и пропало.

Глава семнадцатая

Как спасти Вовку?

– Проснись, Яга, Вовку украли! – ворвался Кот в избу.

Яга мирно спала перед телевизором, покачиваясь в кресле и тихонько похрапывая. Рядом дремали домовушки. Рыбы, пользуясь случаем, доедали мороженое. Вокруг холодильника валялись пустые ведёрки. За последнее дрались сразу три рыбы.

– Да проснись же ты! – Кот принялся тормошить Ягу.

– Далеко ли собрался, Володенька? – пробормотала во сне Яга.

Кот схватился за голову. Он растормошил домовушек, и вместе они принялись раскачивать кресло-качалку.

– Тут поколдовать надо маленько… – снова пробормотала Яга.

– Надо, Ягуся, надо. Сейчас поколдуем. Навались, ребята!

Кот с домовушками нагнули качалку назад и резко отпустили. Бумс! Яга вылетела из кресла, плюхнулась на пол и проснулась.

– Ах ты ж, вредитель! Злыдень! Вот я тебя! – Яга встала с пола, ругаясь и потирая лоб, на котором набухала огромная шишка. – Ты же меня чуть не угробил своими шуточками!

Она схватила полотенце и принялась гоняться за Котом.

– Ладно бы рыбы! – хлоп! – Но ты! – хлоп! – Предатель! – шлёп!

Она попала Коту по спине, и тот обиженно взвыл. Он запрыгнул на печку и начал оправдываться:

– А ты! А ты! Ты внука опять проворонила! А я за ним присматривал! А ты только драться можешь. Ещё скажи, что в жабу превратишь. Вовка пропал, а ты как спящая царевна, храпишь, хоть принцев вызывай. Выспалась?

Кот ушёл в дальний угол, спрятался за подушкой и стал что-то бурчать себе под нос. Яга опустилась на стул возле стола и подпёрла щеку рукой. Из глаз закапали слёзы. Домовушки кинулись её утешать.

– Я внука во сне видела. Почти смогла помочь, а ты меня разбудил, – всхлипывала Яга. – Как я теперь ему помогу?

– Так ты что, знала, куда он пошёл? – Кот спрыгнул с печки, сел рядом с Ягой и уставился на неё зелёными глазами.

– Не знала я. Во сне мне приснилось. Я же блин когда съела, тот, волшебный, желание загадала. Чтобы если что случится, всегда знать, где Володя. Он же непоседа, куда-нибудь обязательно встрянет. А я переживаю.

– И что? Знаешь, где он?

– Где-где? В беде! Не успела я узнать, что это за место. Один добрый котик меня ласково разбудил. Аж шишка вскочила от такой нежности.

Кот молча потёрся ей о плечо. Рядом икнула объевшаяся рыба с ведром от мороженого на голове.

– Рыбы ещё эти, – всхлипнула Яга. – Будто без них проблем мало.

– Рыбы! – скомандовал Кот. – Кто хочет добавки мороженого, берёт лопаты, тяпки, вёдра и делает во дворе бассейн. Кузя, проследи. Нет бассейна – нет мороженого. Понятно?

Рыбы повскакивали и побежали к выходу. Последняя рыба, золотистого цвета, поставила себе на голову ведро и бодро маршировала, стуча сапожками.

– Смотри, у неё будто корона, – заметил Кот. – А что, если мы из неё сделаем волшебную золотую рыбку? И пусть она наши желания исполняет! Например, Вовку вернёт.

– А вдруг не получится? Если магию влить в глупую рыбу, то неизвестно, что она нам наколдует. Давай лучше в книгах посмотрим.

– Давай ты спать ложись и следи за Вовкой, раз у тебя через сон так хорошо получается. А я сам книги посмотрю. И с Филином посоветуюсь.

Яга согласилась и, хоть спать совсем не хотелось, вернулась в кресло-качалку и попыталась уснуть. Домовушки тихонько раскачивали кресло и напевали колыбельную. Вскоре глаза у Яги закрылись, и она чуть слышно захрапела.

Кот сделал вид, что пошёл листать книги, а сам потихоньку нырнул в кладовку. «Нельзя медлить! – говорил