Индустрия видеоигр. Эволюция миров и технологий - Иван Алексеевич Василенко

Место человека в социуме, проблемы его самопознания и самоидентификации, его отношения с окружающими, с семьей, с обществом, и в целом его отношение к жизни – все это тоже достаточно часто становится темой игр. Вот, например, серия японских RPG Persona – на первый взгляд, она вроде бы про сражения японских школьников с демонами. А на самом деле эта серия – вещь очень концептуальная, основанная на психоанализе Карла Юнга. Как известно, юнгианская «персона», архетип – это маска, которую мы надеваем, находясь в обществе. А тень, по Юнгу, – это та часть личности, которую мы не особенно хотим принимать из-за того, что она не соответствует нашим представлениям о том, как все должно быть.

Так вот, в игре мы как раз управляем персонами, которые тут называются воплощениями героев, и с помощью этих персон сражаемся с тенями. Тени в игре, в свою очередь, являются воплощением негативных и подавляемых эмоций, которым человек не дает выхода. Тот, кто смог обуздать свои эмоции и скрытые чувства, превращает тень как раз в персону, помогающую в сложных ситуациях. Если личность принимает серьезное решение и обретает четкую цель в жизни, персона может эволюционировать в более сильный вариант. Спасая мир от очередного гротескного зла, наши герои одновременно с этим прокачивают свои персоны и пытаются принять свои тени, чтобы стать лучше. Представляете, насколько сильный философский, почти экзистенциалистский подтекст заложен в игры этой серии!

Persona 5 Royal. Atlus, 2019. Одна из самых высокооцененных игр всех времен. В России, правда, мало кто ее понимает.

Firewatch. Campo Santo, 2016. Игра так впечатлила общественность, что ее разработчиков, студию Campo Santo, выкупила сама Valve. А подобное случается крайне редко. С 2016-го, однако, команда так больше ничего и не выпустила – сытая жизнь среди владельцев Steam все же вносит свои коррективы в рабочий график.

Инди-шедевр Firewatch также поначалу достаточно долго кажется игрой о каких-то захватывающих приключениях, а потом разочаровывает многих тем, что в основе всего лежит обычная бытовуха и проблемы маленького человека. Но в итоге, если вчитываться, вслушиваться и вдумываться, игроку открывается, опять же, очень нетривиальная история про бегство от проблем и от самого себя, про бездействие и связанные с ним последствия. Естественно, разглядеть это и задуматься над таким посылом, в том числе и в разрезе собственной жизни, смогут в первую очередь люди, имеющие достаточный жизненный опыт.

Catherine. Atlus Persona Team, 2011. По духу игра очень близка к Persona 5 Royal. Что нисколько не удивительно – оба проекта делали одни и те же люди.

Вообще игры, назовем их так, для тех, кому за 30 – ну, или около того, – выходят нередко. И чаще всего они посвящены проблемам семейных отношений, любви и так далее. Можно, например, вспомнить опять же японскую и очень необычную и по-своему культовую игру Catherine. Главному герою по имени Винсент там, правда, всего 22 года, но вопросы поднимаются вполне взрослые. Вроде бы это история о классическом любовном треугольнике, да еще и с примесью мистики, но на самом деле это игра об отношениях, изменах, о решениях, которые мы принимаем, – и об ответственности за них. Плюс снова отсылки к Фрейду, религиозные мотивы и куча метафор, главная из них говорит нам о том, что обязательно нужно карабкаться по утесу жизни, чтобы развиваться и стать другим человеком, иначе упадешь на дно общества либо и вовсе погибнешь.

The Novelist. Orthogonal Games, 2013. Написать книгу про игры и поставить в нее игру про человека, который пишет книгу. Достижение разблокировано!

Другая игра, The Novelist, рассказывает о писателе, который в поисках вдохновения вместе с женой и сыном приезжает в уединенный дом на берегу океана, где он хочет написать самую главную книгу в жизни. И там он сталкивается с дилеммой: как найти баланс между интересами творчества и семьей? И стоит ли вообще это делать? Игрок здесь играет не за него – он выступает в роли этакого призрака, который принимает важные решения, отражающиеся не только на жизни персонажей, но и на обстановке в доме. Если, например, не починить автомобильчик сына, он так и будет немым укором валяться в углу всю игру. В The Novelist явно чувствуется влияние некоторых книг и фильмов – например, Ингмара Бергмана. В конечном итоге перед нами предстает симулятор человека, оказавшегося на распутье и понимающего, что компромисс между личным эгоизмом и семьей или близкими людьми зачастую невозможен.

Faзade. Procedural Arts, 2005. Нет, это не пародия на «Бивиса и Баттхеда».

То, что невозможное иногда все же бывает возможным, в свое время попытались доказать авторы артхаусной игры Façade, где нам в роли старинного друга семьи предлагают помирить вдрызг разругавшуюся супружескую пару. И тут мы сами решаем, как их помирить – что делать, что говорить, какие фразы вбивать. Можно даже, наоборот, еще больше рассорить их: супруги чутко реагируют на все происходящее и могут даже попытаться выгнать игрока из квартиры, если им что-то не понравится.

О социуме и нравственности

Многие игры повествуют и о более остросоциальных проблемах. Например, об алкоголизме и о том, как эта проблема отражается на детях. Этой теме посвящен, в частности, хоррор Among the Sleep, где мы играем за совсем маленькую девочку, живущую с пьющей мамашей. Схожие мотивы прослеживаются и в нуар-приключении Contrast, где на глазах игроков и маленькой виртуальной девочки разворачивается настоящая семейная драма с участием мамы – ресторанной певички и вечно ускользающего от семьи и не вылезающего из долгов отца.

Сюжет другого хоррора, Lorelai, вообще напоминает фильмы Звягинцева или, например, «Дурака» Юрия Быкова. Главная героиня живет с пьющей матерью и отчимом, который к тому же пристает к падчерице, а ее младшую сестренку откровенно ненавидит. В итоге девушка погибает, но потом ее возвращает к жизни местный Мефистофель (правда, в юбке) и предлагает что-то изменить в жизни.

Among the Sleep. Krillbite Studio, 2014. То, что взрослому кажется ерундой, для ребенка может оказаться большой травмой.

Серия The Witcher или, например, The Sinking City – тоже не только про фэнтези или Лавкрафта. Они еще и про расовую нетерпимость и ксенофобию. В