Полководцы Сталина - Виктор Стефанович Кожемяко

Немцы, перехватив инициативу, 8 мая прорвали оборону Крымского фронта, который потерпел очень тяжелое поражение.

Толбухин крайне тяжко это переживал, хотя оказался уже далеко оттуда. Назначен был всего-навсего заместителем командующего Сталинградским военным округом…

– Когда вы говорите «всего-навсего», я понимаю, что и округ-то в тот момент был второстепенный, «негорящий» – не фронт. Но как быстро во время войны все менялось! Проходит совсем немного времени, и уже нет на всей карте боевых действий более горящего слова, чем Сталинград.

– Именно! И в конце июля 1942 года Федор Иванович Толбухин назначается командующим 57-й армией, которая войдет во вновь созданный Сталинградский фронт.

С честью выдержал сталинградский экзамен

– Расскажите нашим читателям, хотя бы кратко, как проявил себя Толбухин в грандиозной битве за Сталинград.

– Прекрасно проявил. Не случайно же после ее окончания он будет назначен на пост командующего фронтом. На деле доказал, что достоин этого.

Задачей толбухинской 57-й армии стала оборона южных подступов к городу. Сюда рвалась 4-я танковая армия генерал-полковника Гота. Рвалась, чтобы овладеть тактически очень выгодными высотами в районе Красноармейска, выйти здесь к Волге и с юга ворваться в Сталинград.

Но армия Толбухина с честью выполнила свой долг перед Родиной и сорвала замысел врага. Немцам так и не удалось увидеть Волгу с высот Красноармейска.

– А могли бы особо сказать о личной роли командующего?

– Об этом очень много можно говорить. Сошлюсь на свидетельство, уже послевоенное, одного из сталинградских комдивов – генерал-майора Ивана Константиновича Морозова: «С самого начала своих действий под Сталинградом и до перехода в контрнаступление 57-я армия без шума, спешки, продуманно и организованно вела оборонительные бои и частные наступательные операции. Мы называли ее армией порядка и организованности и любили ее командование за исключительно внимательное и бережное отношение к людям, к воинам, в каком бы звании они ни были».

Вот это – толбухинский стиль. И проявлялся он постоянно, во всем. А себя Федор Иванович не щадил. Например, перед началом сталинградского контрнаступления чувствовал он себя физически весьма неважно: болело сердце, обострился диабет, врачи предписывали соблюдать строгий режим. Но командарм отклонял все попытки товарищей «разгрузить» его и по-прежнему ездил в войска, уточнял в каждой дивизии ее задачи. Словом, работал, не считаясь ни со временем, ни с нездоровьем, подавая пример другим своей неутомимостью и собранностью.

– Мне опять хочется отметить, насколько продуманно происходило выдвижение кадров на высшие посты в Красной армии. Достойных же было много, но из них умели выбрать самых достойных.

– Согласен с вами. И Толбухин в этом смысле хороший пример. Вот выдержал он сталинградский экзамен, и ему присваивается звание генерал-лейтенанта, он награждается полководческим орденом Суворова I степени, а потом, вскоре, в звании генерал-полковника поручают ему командование фронтом.

– Да, Южный фронт. Кстати, я заметил, что в том же 1943-м его награждают еще одним высоким орденом полководца – орденом Кутузова I степени, и он получает очередное, третье за год, звание – генерал армии.

– Это уже за прорыв «Миус-фронта» и освобождение Донбасса.

Полководческая зрелость приходит в крупнейших операциях

– Знаете, Александр Яковлевич, в 1972 году во время моей командировки в Донецкую область наш собкор по Донбассу Дмитрий Филиппович Акульшин сказал: «Я обязательно должен свозить вас на «Миус-фронт». Когда-то он был здесь военкором «Правды» и с восторгом рассказывал мне о Толбухине. А я на месте боев был поражен сохраненным в тогдашнем состоянии участком земли, которая, казалось, гремит под ногами: настолько густо пропитали ее осколки снарядов, мин и бомб… Расскажите про «Миус-фронт».

– Этот мощный оборонный рубеж на берегу реки Миус, прикрывавший Донбасс, фашисты начали создавать еще в октябре 1941 года. Они и назвали его «Миус-фронт». К лету 1943-го он состоял из трех основательно укрепленных полос, общая глубина которых достигала 40–50 километров.

Два наших первых удара не достигли успеха, хотя удалось не только сковать группировку противника в Донбассе, но и отвлечь его силы из-под Харькова, не дать возможности отправить дополнительные дивизии на Курскую дугу, где развертывалась в это время решающая битва.

Критически проанализировав причины первых неудач, Толбухин по-другому спланировал прорыв «Миус-фронта», который и был осуществлен 18 августа. А затем командующий предпринял небывало дерзкий маневр с использованием кавалерийского корпуса. Ночью он углубился на 50 километров в тыл врага, и вместе с подошедшими частями механизированного корпуса, при содействии Азовской военной флотилии они наголову разгромили таганрогскую группировку немцев. В результате 8 сентября 1943 года был освобожден город Сталино – нынешний Донецк.

– Сейчас, когда имя этого города и многих других городов Донбасса каждодневно у нас на устах, когда вновь снаряды и бомбы рвутся на этой земле, с особым волнением воспринимаются те события Великой Отечественной…

– Конечно. Низко кланяясь героям-толбухинцам, мы должны помнить, что они тогда предотвратили тотальное разрушение Донбасса, о котором говорилось в специальном приказе Гиммлера. Он требовал (дословно!), «чтобы не остались в сохранности ни один дом, ни одна шахта, которая бы не была выведена на долгие годы из строя…» Сорвал Толбухин их разрушительные планы.

– А дальше – с ходу, без отдыха, дабы не утратить наступательную инициативу, – Мелитопольская операция. Тоже, как я понимаю, стратегически чрезвычайно важная. Недаром же за умелое руководство войсками при освобождении Мелитополя Федор Иванович был награжден орденом Ленина. Читаю в книге вашей: «В этих боях он достиг подлинной полководческой зрелости».

– Именно так. Дело не только в освобождении Мелитополя. Гитлеровцы возлагали большие надежды на плацдарм, закрывавший доступ советским войскам в Никопольско-Криворожский район, действительно важнейший во многих отношениях. С помощью искусных оперативных маневров Толбухин предотвратил реальные угрозы удара ему в тыл и создал условия для очередной, Никопольско-Криворожской операции, которую его фронт, переименованный из Южного в 4-й Украинский, успешно провел совместно с 3-м Украинским фронтом. Войска Толбухина отрезали немцев в Крыму.

– Удивительно, как судьба связала его, северянина, ярославца, с югом нашей Родины, особенно с Крымом! Когда началось планирование Крымской наступательной операции, не мог же он не вспоминать свое пребывание на этой земле вместе с героическим и трагическим десантом суровой зимой в начале 1942-го.

– Еще бы! И вот подумайте, прошло с тех пор два года. Я бы сказал, всего два года, но какими необыкновенно насыщенными были они для наших воинов, для всей страны, отражавшей мощнейшее вражеское нашествие. К началу крымского наступления советские войска превосходили противника в танках и самоходных артиллерийских установках уже в 3,1 раза, в авиации – вдвое, в орудиях и минометах – в 1,6 раза. Но роль полководческого искусства оставалась важнейшей, и в