Пирамида. Ленинградский альпинизм в четырех киносценариях - Григорий И. Сидько

Из комнаты доносятся дружные аплодисменты, смех. Коридор заполняется голосами. К кухне приближаются быстрые шаги.

Валера прячет флягу под стол. С невинным видом они оборачиваются к окну.

В кухню заходит Светлана — в короткой джинсовой юбке, белой крепдешиновой блузке и со слегка подкрашенными глазами:

— Привет! А вы чего тут сидите?

Андрей (как бы не замечая ее): Валера, обрати внимание, какое необычное архитектурно-планировочное решение. Архитектура — это застывшая музыка…

Валера (смущенно): Привет! Мы готовимся… мы сейчас… мы уже идем.

Андрей оборачивается и видит Светлану:

— Света!.. Какая ты ослепительная сегодня!

Светлана смущенно улыбается.

Андрей: Это какой год был?

Светлана: Это Вовик был. Так здорово! Жаль, что вы не успели… Теперь будет семьдесят шестой, а следующие вы. Пошли в комнату!

Андрей: Мы сейчас, нам тут надо… Слушай, Светка, у тебя, случайно, ботинок нет сорок третьего размера? Мне на лето надо.

Светлана (смеется): Нет!

Андрей (разочарованно): Жаль…

Стуча каблучками, Светлана уходит по коридору.

Дверь на лестничную площадку распахнута — там курят Слава, Сергей, Гена, Виктор, Виталий, еще несколько человек. Слава о чем-то рассказывает, все смеются.

В комнате горит верхний свет. Большим покрывалом завешивают окно и балконную дверь. Юлик и Костя устанавливают на табуретке восьмимиллиметровый кинопроектор, Татьяна разворачивает на стене экран.

Валера и Андрей выходят на лестницу.

Андрей: Люди добрые! Дайте закурить, — Гена дает им по сигарете. — Слушайте, у кого есть ботинки, сорок третий размер, на лето? Осенью отдам две пары.

Высовывается из квартиры Наташа:

— Народ! Пошли в комнату, все готово.

Постепенно комната снова заполняется, все рассаживаются по своим местам.

На "сцену" выходит Ира, смотрит в программку:

— Выступает семьдесят шестой год. Кинематографическая зарисовка из цикла "От Люмьеров — до наших дней". "Год 1969". Пожалуйста!

Зрители хлопают.

Выходит Татьяна:

— Сегодня в нашей синематеке вы увидите старую кинопленку, случайно обнаруженную на дне сундука, принадлежащего бабушке Кости Калинина… Свет погасите, пожалуйста!

Несколько голосов (разом): Свет!

Голос из угла комнаты (язвительно): Давайте погасим свет…

Голос Тамары: За дверью выключатель!

Наконец, кто-то находит выключатель и гасит свет.

Татьяна включает магнитофон. Звучит легкая мелодия начала тридцатых годов.

Юлик запускает проектор. На экране возникает небольшого размера черно-белое изображение с расплывчатыми краями. На него то и дело выползают узоры из скопившейся на пленке грязи. Мерцает неравномерный свет проекционной лампы.

Появляется первый титр:

За ним следующий:

На экране — очень молодые Виктор, Эдик, Виталий, Альберт, Тамара, Ира и еще какие-то люди в спортивной одежде бегут по набережной Фонтанки, мимо решетки Летнего сада, скачут на одной ножке вверх по лестнице полуразрушенного особняка; лазают по кирпичной стенке Петропавловской крепости, в бойницах которой лежит их городская одежда; двигаются друг за другом невысоко над землей по большим гранитным блокам старого здания.

Съемки выполнены явным непрофессионалом: камера все время дрожит, постоянно куда-то панорамирует, ни секунды не задерживаясь на одном месте, то наезжает на лица людей, то снова отдаляется. К тому же, из-за неверной скорости проектора, люди на экране движутся слишком быстро, как в старых фильмах.

В комнате начинают узнавать себя и друг друга, веселятся, негромко комментируют изображение.

Титр:

Новый титр:

xНа экране — в большом темном помещении идет официальная церемония вручения дипломов…

Улица перед зданием ЛИСИ:

Молодые Виталий, Эдик и Виктор демонстрируют в камеру свои свеженькие, только что полученные дипломы.

Титр:

Музыка сменяется на более трагичную, чувственную.

Титр:

Теперь кадры совершенно статичны.

На экране появляется переснятый со старой открытки вид железнодорожного вокзала.

наплыв:

Крупно возникает табличка с названием города, по-видимому висящая на здании этого же вокзала:

Далее — несколько переснятых со старых фотографий жанровых сценок провинциальной жизни начала века.

Титр:

На экране — Татьяна, дома, в прическе начала века, любовно сдувает пыль и протирает тряпкой большую фотографию Кости — в широкополой шляпе, с трубкой во рту. Титр:

Зрители радостно хохочут.

На экране — Костя, в той же шляпе, с дымящейся трубкой во рту, бамбуковой тростью и плетеной корзиной за плечами, быстро и целеустремленно поднимается вверх по тропе.

Титр:

На экране — Татьяна в бешенстве рвет фотографию Кости на кусочки, топчет обрывки ногами и, заламывая руки, плачет огромными искусственными слезами, оставляющими на лице следы черной туши.

Титр:

Опять титр:

Снова появляется то же самое изображение Кости, уходящего вверх по тропе.

Титр:

Снова появляется плачущая Татьяна, рвущая его фотографию на куски и топчущая их ногами.

Титр:

Пленка в кинопроекторе неожиданно застревает и на экране быстро разрастается пятно плавящейся эмульсии. Юлик выключает проектор.

Крики: — Сапожники!

— Свет!

Зажигают свет. Зрители встают со своих мест, разминают затекшие ноги, спины, шеи.

Юлик: Немного терпения, сейчас будем продолжать!

Воспользовавшись паузой, Андрей, Володя и Валера выбираются на балкон.

Вокруг — новые, прямоугольные, еще только частично заселенные коробки домов.

Валера достает из кармана флягу, предлагает Володе выпить.

В балконную дверь выглядывает Ира:

— Вы идете? Мы продолжаем.

Андрей: У тебя нет, случайно, ботинок сорок третьего размера?

В комнате снова начинает стрекотать проектор. Ира скрывается за покрывалом.

Из окон дома напротив раздаются крики: "Горь-ко! Горь-ко!"

Валера (мечтательно): Хочется большой и чистой любви…

Финальный смех и аплодисменты в комнате, повидимому, означают окончание кинопоказа. С окна снимают покрывало.

Светлана открывает дверь:

— Андрюша, Валера, ваш выход.

Андрей (хмуро): Ну что, пошли?

Они заходят в комнату.

Ира: Выступает семьдесят седьмой год призыва. Лирическая пантомима "Застольный дуэт".

Зрители хлопают.

Выходят Андрей и Валера, раскланиваются.

Андрей: Нам понадобится стол, три табуретки, бутылка водки и какая-нибудь закуска.

Несколько человек притаскивают из соседней комнаты небольшой журнальный столик и недостающую табуретку. С кухни приносят миску салата и бутылку коньяка:

— Водки нет. Коньяк пойдет?

Андрей: Ладно, пусть будет коньяк.

Они с Валерой садятся за стол, друг напротив друга.

Андрей (к зрителям): Да, я хотел спросить — ботинок сорок третьего размера ни у кого нет на лето?

Первый голос: У вас же пантомима, в ней не говорят!

Андрей: Это еще не