Звери в природе - Владимир Моисеевич Смирин

Очень радостное чувство было от встречи с морем, от летающих над водой глупышей и топорков — картины, так знакомой по Камчатке. Первых моржей я увидел к вечеру, когда мы подходили к острову. Вдалеке над водой то и дело вздымались быстрые кустистые фонтанчики белых брызг, а местами можно было видеть качающиеся на волнах головы зверей. Морды их торчали кверху, а клыки были направлены горизонтально. Я сразу же вспомнил две точно такие же головки моржей на звене вырезанной из кости чукотской цепочки, которую когда-то видел на выставке. Впечатление совпадало удивительно.

Когда меня высаживали на остров, были густые сумерки. Я рассмотрел лишь полого-холмистую равнину, палатки над береговым обрывом, около которых горел огонек. Я не мог отделаться от ощущения, что нахожусь в Северных Кызылкумах — до того характер местности и обстановка казались похожими. Меня встретили Т. Ю. Лисицына и А. А. Кибальчич, с которыми мне предстояло прожить на острове три недели.

Утром мы втроем отправились к лежбищу. Для этого надо было пройти около километра по волнистой тундре, в облике которой и днем было много общего с пустыней, хотя низины во многих местах были заболочены, а в некоторых из них располагались озера. Сходство с пустыней усиливали многочисленные норы арктических сусликов. Около некоторых из них можно было видеть самих зверьков. Мы прошли мимо маяка со старым гнездом ворона (тоже как в пустыне!) и приблизились к береговому обрыву. Первый же взгляд вниз ошеломлял. Под стометровым обрывом находился песчано-галечный пляж шириной примерно 50 метров. Этот пляж сплошь покрывали огромные тела зверей, которые выглядели до странности плоскими. Все лежбище казалось огромным ковром охристо-золотистого цвета, инкрустированным множеством клыков, причудливо разбросанных парами по его поверхности. Неожиданно было и то, что клыки у зверей не белые, а желтые. Этот ковер простирался вдоль берега более чем на километр и оканчивался как обрезанный ножом: у края лежбища звери лежали так же плотно, как и в центральной части.

Резная цепочка из кости. Уэлен, XIX век. Слева звено с головками моржей

В отличие от лежбищ котиков звери здесь действительно лежали, хотя полного покоя не было и здесь. Покой нарушался тем, что из моря выходили все новые и новые моржи. Больше всего их было у концов лежбища, но и вдоль всей его длины звери тоже выходили. Всюду в море виднелись плавающие и отдыхающие на воде животные. При первом взгляде на лежбище их окраска выглядела однородно золотистой, но при внимательном рассмотрении она оказалась более разнообразной. Головы и шеи наиболее крупных животных были розоватыми. Этот розовый цвет у давно лежащих на берегу зверей имел теплый оттенок, в то время как у недавно вышедших из моря животных он был мертвенно-голубоватым и очень светлым. На этом фоне четко выделялись черного цвета нос и верхняя губа. Эти черные пятна были не у всех зверей, но у некоторых выглядели так, как будто конец морды закопчен. В центральной части лежбища звери лежали на влажной серой глине, и их тела, сплошь вымазанные ею, были однотонно голубовато-серыми. Глина на поверхности тел очень быстро высыхала и, когда звери шевелились, поднималась в воздух тончайшей серой пылью. Над этой частью лежбища все время клубился сероватый туман. На участках с темным грунтом звери выглядели почти черными. Молодые моржи отличались бархатистой шерстью, более темной, чем у взрослых, имевшей слегка зеленоватый оттенок.

Над лежбищем все время слышались голоса животных: то рев, то свистки или гудение, то стоны. Громче других звучали протяжные вопли молодых зверей. Изредка слышался треск, напоминающий щелканье кастаньет (звери издавали его, стуча зубами), а с моря доносились звуки, похожие на колокольный звон. Рев плавающих моржей далеко разносился над поверхностью океана. Все это вместе с шумом моря сливалось в общую музыку, которая звучала несравненно спокойнее, чем гвалт лежбища котиков. Впечатление будет неполным, если не упомянуть о запахе, характерном для выделений всех животных, питающихся морскими организмами. Довольно сильный вблизи, этот запах доходил и до наших палаток, когда ветер дул со стороны лежбища.

Участок аракамчеченского лежбища

Береговые лежбища моржей имеют совсем иной смысл, чем лежбища котиков: это места отдыха зверей в период, когда море на больших пространствах свободно ото льдов. Жизнь моржей теснейшим образом связана с морскими льдами. Питаясь донными беспозвоночными, моржи придерживаются акваторий, где глубина не превышает 100 метров (глубже они за кормом не ныряют). Моржи не могут находиться в воде непрерывно, они должны выходить из нее для отдыха, чтобы восстановить необходимый для ныряния запас кислорода в мышечной ткани. Такую возможность в местах кормежки и создают плавучие льды. Сплошных льдов моржи также избегают — необходимы разводья. Поэтому тихоокеанские моржи, зимующие во льдах Берингова моря, весной начинают двигаться на север по мере отступания и таяния льдов. Лето они проводят в Восточно-Сибирском и Чукотском морях, а также в море Бофорта. В осенние месяцы, с августа до октября, море на больших пространствах освобождается ото льдов. Моржи идут по чистой воде сотни километров. Их миграция начинается задолго до образования новых льдов. Если бы они пускались в путь позже, они могли бы оказаться «запертыми» в Чукотском море, так как Берингов пролив может быть сплошь забит льдами раньше, чем более северные участки. За неимением льдов моржи вынуждены для отдыха выходить на береговые лежбища.

Испуг

Таким образом, акваторию обитания тихоокеанских моржей можно сравнить с гигантскими песочными часами, в которых все население моржей весной и осенью «пересыпается» через Берингов пролив: весной и летом — на север, осенью — на юг. На самом деле картина миграции моржей гораздо сложнее. Стада взрослых самцов и самок с детенышами идут отдельно и разными путями. Кроме того, значительное число самцов вообще не идет севернее Берингова пролива. С исчезновением льдов они во второй половине лета образуют лежбища на побережье пролива и северной части Берингова моря. Подобное лежбище находится и на острове Аракамчечен. Подавляющее большинство на нем составляют самцы, и выходят они на лежбище с середины лета. Число и состав зверей на лежбище сильно меняются, особенно во время осенней миграции.

Физиономии самцов

Количество зверей на берегу зависит и от погоды; в частности, моржи не любят,