Сорванная роза - Нурсиля Абдуллина

в такой атмосфере. Плюс выводило из себя общение с дворником, который приходил за деньгами пьяный и требовал оплату, хотя не работает толком. С каждым днём желание работать здесь уменьшалось. В один день ближе к концу месяца мне заплатили 5000 рублей. Сказали – аванс, полная оплата будет в октябре.

Общалась с Лёшей. Разговоры с ним возвращали меня к реальной жизни. Мы слушали друг друга и старались дать совет. Тёплый сентябрь. Я старалась наслаждаться осенними днями в городе. Майнак всё же иногда мне писал. Тут ещё появилась Сушмита, которая начала меня уговаривать поговорить с ним. Эта та, у которой на дне рождения в сентябре прошлого года я взяла Майнака за руку.

В последний день сентября я съездила на Айгирские скалы с группой туристов. Один день в осеннем лесу освежил меня. Я вновь вспомнила, как люблю природу. Осенний дождливый лес, жёлтые мокрые листья под ногами. Шум реки и проезжающей электрички. Особенный запах последнего дня сентября вокруг. Оказывается, если один раз пропустить это время года, начинаешь видеть больше. Среди всех незнакомых людей находишь своё отражение в другом человеке, и вам кажется, что вы знакомы давно. Всегда найдётся тот, кто тоже поехал один. Хоть и я вернулась с мокрыми кроссовками, я была довольна и снова ощутила себя живой.

Когда поднимались на вершину, поняла, что взяла много лишних вещей, и было тяжело подниматься. Хотелось просто скинуть этот рюкзак и пойти налегке. Бесконечные мысли тоже так копятся и не дают идти дальше.

После поездки во мне что-то перевернулось. Я окончательно осознала, что работа моя мне не нравится и пора двигаться дальше. Для отвлечения это было хорошо, но пора менять. Я ушла оттуда. Просто не пришла в понедельник на работу утром. Написала в Ватсапе, что больше не буду у них работать. Мне без конца звонили, писали что-то. Но я не брала трубку. Не было желания даже объяснять свой уход.

Снова безработная, снова в поисках. Я начала заново подавать заявки, ходить на собеседования. Но подряд получала отказы. Меня не взяли в отель, в школу английского языка администратором, в аэропорт и ещё в две частные школы. Я уже начала опускать руки. Как так, почему? У меня же есть опыт работы. До этого везде брали. Может, я потеряла свою уверенность. В один из ночей, после очередного отказа насчёт работы, я лежала и плакала. Слёзы лились беспомощно. Я не понимала, что делаю не так. И тут в Ватсапе увидела его новый статус. Он выложил новую фотографию, вроде выглядит не так печально, весьма довольное лицо. Я не выдержала и отправила ему смайлик в надежде, что он напишет. Через некоторое время Майнак ответил: «Привет. Как дела?» Мы начали переписываться посреди ночи. Я знаю, что ночь – это уязвимое время. Днём мы лучше контролируем себя. Но правила уже нарушены. Я была слаба, мне хотелось поддержки. Я сдалась. Под утро мы уже снова были вместе. Я сказала, чтобы он приехал сам, если хочет что-то исправить. Он согласился. Я готова уехать с ним навсегда. Я устала от этой квартиры на первом этаже с давящими потолками, от сомнений, от бесконечных мыслей, от себя.

Я вернула его. Точнее, он далеко и не уходил. У меня за полтора месяца без него многое поменялось в голове. Сейчас я не живу только в ожидании нашей встречи, нашего будущего. Для меня важен каждый мой день. Я живу сейчас. У меня нет зависимости от него. Я освободилась. Я должна ценить такого человека, как он. Я не могу допустить того, что его жизнь будет испорчена. Я не хочу, чтобы он уничтожил себя. Он единственный, с кем я веду себя по-настоящему, такая, какая есть, без масок. Наша встреча никак не могла быть случайной. Слишком много было знаков. Я не могу всё это игнорировать. Это будет глупо с моей стороны. Мы начинаем эти отношения сначала, с каждым днём улучшая себя. Больше нет места слезам, истерикам, молчанию. Снова всё сначала, но уже по новому пути. Наша любовь сможет пережить все трудности. Я верю в нас.

Октябрь проходил. С Алиной и с Ангелиной сходили на концерт группы «Би-2» на «Уфа-Арену». Люди, которые вышли из строя и пошли своим путём, излучают волшебство, за которым тянутся остальные.

Оказалось, Сушмита мне не просто писала. Не потому, что беспокоится о наших отношениях. Она сама влюблена в него и в сентябре была рядом с ним и поддерживала его. По словам Майнака, у них ничего не было. Но она почему-то странно себя вела. Я не понимала, зачем меня надо уговаривать вернуться к нему. Я знала, что он любит только меня, и особо не обращала внимания на Сушмиту.

Мои позитивные мысли часто менялись и снова уходила в бездну никчёмности. Может, я уже сошла с ума? Я не понимаю, что происходит вокруг. Я совершенно не вписываюсь в этот системный мир. Я не знаю, где моё место. Хочу поменять свою реальность. Меня сбивают с пути бытовые проблемы. Непонятные задачи, которые я должна делать. Нужно взять контроль в свои руки. Играть по своим правилам. Меня засасывает в бездну. Сильная нервозность. На меня давят эти стены и потолок. Я задыхаюсь. Единственное – я могу писать и думать. Значит, ещё не всё потеряно. Я не соответствую этому миру. В моих мыслях он другой. В моих книгах написано иначе. Там верят в добро, в человеческую осознанность. А снаружи – там всё не так. Потерявшаяся душа. И вправду она. Надо бы дописать эту книгу. Нужно раскрыть идею. Пожалуйста, можно мне уехать.

А если он будет ограничивать мою свободу? Зачем тогда мне быть с ним? Только потому, что хочу убежать от нынешней ситуации? Я же всё равно в этом вижу возможность путешествий. А если он не будет ездить со мной? Не знаю. Уже год проходит. Наверно, пора решить окончательно – ты с ним или ты одна. Ты не должна от него зависеть. Может, отпустить и начать новую жизнь без него и без иллюзий? Ты же сильная, я знаю. Просто вспомни, какая ты была. Ты же всё можешь, Нурсиля! Если я не увижу решительных действий от него до конца января, то я расстаюсь с ним навсегда. И уезжаю во Вьетнам преподавать детям.

Так ли сильно он мне нужен? Может, любовь уже прошла? Дилемма этого года. Я больше не смогу этот груз таскать с собой.