Корабль Его Величества «Улисс» - Алистер Маклин

В полночь «Игер» медленно прошел мимо «Улисса» и подобрал спущенный с крейсера буксирный трос. Две минуты спустя на «Улиссе» заработали все четыре машины — и винты вспенили воду и морской ил на мелководье. Цепь, спущенная с юта «Рестлера», имела около пятнадцати морских саженей в длину и провисала под углом тридцать градусов, вследствие чего корма авианосца чуть-чуть опускалась, но и это было важно, ибо хоть и немного, но все же приподнималась сидевшая на грунте носовая часть корабля. Кроме того, винты «Улисса», тральщика и авианосца прокладывали своеобразный канал в песке и иле и гнали воду под киль «Рестлера».

За двадцать минут до полной воды «Рестлер» медленно сполз с мели. Буксирный трос, соединявший «Улисс» с «Игером», отдали, «Рестлер» застопорил машины, и «Улисс» потянул его по полукругу на восток.

К часу ночи «Рестлер» отделился и в сопровождении «Игера» повернул на юг. Стоя на мостике «Улисса», Тиндэл с грустью смотрел на удаляющийся авианосец.

— Думаю, что командир сумеет изобрести способ управления кораблем и доберется до Скапа-Флоу, — проворчал адмирал.

Ему вдруг стало холодно, и он почувствовал себя очень усталым. Иначе и не мог чувствовать себя командующий соединением, потерявший две трети авианосцев. Тиндэл воздохнул и повернулся к Вэллери.

— Когда, по-вашему, мы догоним конвой? — спросил он.

Вэллери медлил с ответом, но его выручил Карпентер.

— В восемь ноль-ноль, — уверенно и четко доложил штурман, — если пойдем двадцатисемиузловым ходом.

— О боже! Опять этот юноша. Что мне с ним делать, — проворчал Тиндэл. — Между прочим, молодой человек, нам нужно обязательно догнать конвой до рассвета.

— Конечно, сэр, — невозмутимо продолжал Карпентер. — Я об этом подумал. Если идти вот этим курсом со скоростью тридцать три узла, то мы догоним конвои за полчаса до рассвета.

— И надо же, он и об этом подумал! Уберите его отсюда, иначе я переломаю все его циркули. — Тиндэл вдруг умолк. С трудом слез со своего табурета и взял Вэллери под руку. — Пошли вниз, командир. Нам, старикам, делать тут нечего. Незачем мешать молодым.

Вэллери и Тиндэл покинули мостик.

На «Улиссе» все находились на боевых постах в соответствии с обычной для предрассветных часов боевой тревогой, когда в утренней мгле показались расплывчатые очертания кораблей охранения и судов конвоя. Массивный корпус «Блю Рейнджера», шедшего справа от конвоя, можно было узнать сразу. Часы показывали ровно семь ноль-ноль.

В семь ноль-две «Блю Рейнджер» был торпедирован. «Улисс» находился в этот момент в двух кабельтовых от авианосца. Те, кто были на мостике, ощутили действие ударной волны от двух взрывов, услышали, как их раскаты нарушили предрассветную тишину, и увидели два огромных столба пламени, взметнувшихся над мостиком и над средней частью корабля. Мгновение спустя раздался громкий голос сигнальщика, который что-то кричал, показывал рукой вперед, вниз. Это была еще одна торпеда, но она прошла за кормой авианосца и, оставляя за собой фосфоресцирующий след, унеслась в просторы моря.

Стараясь перекричать шум, Вэллери отдавал распоряжение машинам через переговорную трубу. «Улисс» продолжал идти двадцатиузловой скоростью. Чтобы избежать столкновения с поврежденным авианосцем, нужно было резко отвернуть в сторону. Три сигнальных фонаря и боевые прожекторы уже передавали с «Улисса» на суда конвоя сигнал: «Держаться на своих местах». Маршалл отдавал по телефону распоряжения главному минному старшине приготовиться к сбрасыванию глубинных бомб. Стволы орудий «Улисса» были направлены вниз, туда, где скрывался коварный враг. Едва видимый в темноте, «Снррус», рассекая волны, уже несся через строй конвоя к тому месту, где предположительно должна была находиться немецкая подводная лодка.

«Улисс» прошел мимо горящего авианосца менее чем в ста пятидесяти футах от него на такой большой скорости, что невозможно было разглядеть ничего, кроме огромных черных клубов дыма и столбов ревущего пламени, охватившего взлетную палубу. Находившиеся на ней самолеты медленно сползали за борт и, падая в воду, поднимали вокруг себя мириады ледяных брызг. Корабль закружился в танце смерти. «Улисс» развернулся и взял курс на юг, чтобы попытаться уничтожить врага.

Минуту спустя замигал сигнальный фонарь с мостика эсминца «Вектра», шедшего впереди конвоя. «Контакт с подводной целью, курсовой семьдесят правого борта. Сближаюсь».

— Передайте: «Ясно вижу», — приказал Тиндэл.

Но не успел сигнальщик выполнить приказа, как на «Вектре» снова замигал сигнальный фонарь: «Контакты. Повторяю: контакты. Курсовой девяносто правый борт. Сближаюсь. Повторяю: контакты, контакты».

Тиндэл выругался.

— Передайте: «Вас понял. Следите за целью», — приказал он и повернулся к Вэллери: — Идите к нему на присоединение, командир. Кажется, началось. Это «волчья стая» номер один, и, наверное, довольно большая. Не понимаю, почему она здесь. Ох уж эта мне разведка, все напутает!

«Улисс» снова развернулся и направился к «Вектре». Уже должно было бы стать светлее, но пламя горевшего на «Блю Рейнджере» бензина, похожее на гигантский факел, каким-то странным образом погрузило все вокруг в глубокую темноту.

«Вектра» была в двух милях впереди от «Улисса» и описывала небольшой круг; двигаясь в южном направлении. Заметив ее, Вэллери приказал изменить курс на присоединение. В этот момент он увидел, как Бентли, находившийся в дальнем углу компасной площадки, что-то кричал. По выражению его лица Вэллери понял, что тот торопится сообщить что-то. Вэллери быстро подбежал к нему.

Море вокруг «Улисса» горело. Гладкая и спокойная поверхность воды была покрыта мазутом, на котором бешено плясали огромные языки пламени. Неожиданно Вэллери увидел такое, что сердце его пронзила острая боль — в горящем море находились отчаянно борющиеся со стихией люди. Сотни беззвучно рыдающих людей бились в страшной агонии. Гибли в волнах и огне.

— Семафор с «Вектры», сэр, — доложил Бентли. — «Произвожу бомбометание. Три подводные цели. Повторяю. Три подводные цели. Прошу немедленной помощи».

Тиндэл подошел к Вэллери. Он слышал доклад Бентли. И тоже стал вглядываться в даль.

Для человека, оказавшегося за бортом корабля, нефть — самое настоящее проклятие. Она сковывает движения, поражает глаза и легкие, вызывает сильную рвоту. Но горящая нефть — это сущее исчадие ада. Она несет человеку страшные мучения: топит его, сжигает его тело, губит удушьем, поедая пламенем необходимый для жизни кислород с поверхности моря. И даже в холодной Арктике нет спасения от этой ужасной смерти. Все это Вэллери знал.

Он знал также, что задержка «Улисса» у борта горящего авианосца была бы подобна самоубийству. Подойти ближе к борту корабля, даже если бы было время и имелась возможность сделать это, не погубив тонущих людей, — значило бы позволить подводным лодкам изготовиться для удара по конвою и уничтожить торпедами одно судно за другим. Первейшей же задачей «Улисса» была охрана конвоя. Обо всем этом Вэллери