Зуб мегалодона - Виктор Евгеньевич Рябинин

Еве показалось, что капельницу она готова была поставить ей прямо здесь, в коридоре.

– А меня уже выписывают, – снова слукавила Ева.

– Вылечились? – нисколько не удивившись, поинтересовалась медсестра.

– Да. Брата жду. Сейчас приедет и я пойду, – объяснила Ева на всякий случай своё присутствие в коридоре.

– Так Вы б в палате ждали. Чего здесь на проходе сидеть?

– Нет-нет! Он уже подъезжает! – в страхе, что её сейчас заставят идти в палату, вскрикнула Ева.

В пятый бокс Ева больше не вернулась. Только видела, как дочка женщины с молодым человеком вышли оттуда и тоже пошли на пост, по-видимому писать заявление.

Минут через пятнадцать в отделение приехал Лешка. Где-то по ходу он достал белый халат и выглядел весьма впечатляюще. Не церемонясь, он поднял Еву на руки и понес к выходу. На недоуменно-вопросительный взгляд дежурной медсестры на посту, он очень уверенно сообщил.

– Мы переезжаем в военный госпиталь. Там продолжим лечение. С вашим руководством договоренность имеется.

– Этот парень умеет брехать еще круче меня! – подумала Ева и еще теснее прижалась к мускулистому телу.

26.Им просто повезло

…От сильного и неожиданного толчка все члены экипажа батискафа попадали со своих мест. Больше других досталось профессору Ларионову и Вике. Ученый муж сильно ударился о крышку водяного насоса и разбил голову, потеряв при этом сознание. Девушку в момент неожиданной встряски, словно пушинку выбросило из кресла и сильно ударило о противоположную переборку. Словно горох, посыпались и распластались на палубе и все остальные члены экипажа. Лишь Геннадию удалось удержаться в командирском кресле, хотя и его основательно тряхануло.

Одновременно с этим все услышали жуткий, леденящий душу скрежет, а в иллюминаторе в какой-то момент показалась часть гигантской темно-бордовой челюсти, из которой, словно частокол, торчали огромные кривые зубы, боковые кромки которых имели пильчатую форму.

Ужас от этих смертоносных зубов и размеров чудовища моментально привел всех, кто это увидел в оцепенение, длившееся несколько секунд. Вельский первым быстро сориентировался и нажал на кнопку защиты. В ту же секунду корпус батискафа превратился в огромный шокер, который пытался перекусить подводный монстр. Мощный электрический разряд поразил пасть мегалодона, где находилось множество нервных окончаний. Гигантский хищник резко дернулся, стараясь не то выпустить добычу из гигантских зубов, не то выплюнуть батискаф из всепожирающей пасти.

Подводный аппарат снова сильно встряхнуло и он начал вращаться по невообразимой траектории. Вельский пытался остановить это хаотичное вращение, но из-за возникшей центробежной силы никак не мог дотянуться до рычагов управления. Даже испуганно-истеричный крик Вики: «Гена, да сделай ты, наконец, хоть что-нибудь!» никак не повлиял на ситуацию.

Изловчившись, он с третьей попытки, чуть ли не в прыжке, сумел наконец ухватиться за заветный рычаг. Через минуту вращение батискафа замедлилось, а затем и вовсе приостановилось.

– Экипажу по местам! Осмотреться в отсеке! – командным голосом объявил Вельский. – Вика, как ты?

– Тошнит. Наверное, сотрясение мозга. Но я потерплю. Сейчас главное – привести в чувства профессора, – тихим, но твердым голосом отозвалась девушка.– Василий Порфирьевич до сих пор без сознания.

– Внимание, экипаж! По местам. Всплываем и идем домой, – Гена развернул батискаф и лег на курс 355 градусов по направлению к «Камчатке». Одновременно он переложил рули на всплытие.

Батискаф управлялся намного хуже, нежели до контакта с мегалодоном. А то, что их атаковал именно этот подводный монстр, Гена не сомневался. В душе он даже торжествовал, потому как прежде не все верили в факт существования доисторического гиганта, а его рассказ о встрече с ним в водах Атлантики частенько ставился под сомнение.

Пришел в сознание профессор Ларионов. Как истинный ученый он первым делом еще слабым голосом поинтересовался: получились ли фото и видео мегалодона?

– Василий Порфирьевич, не волнуйтесь. У нас на корпусе было закреплено аж четыре камеры, – отозвался инженер-механик Савиных. – Даже если предположить, что эта прожорливая тварь их откусила или повредила, то хотя бы одна наверняка осталась действующей. Я в этом не сомневаюсь.

– Хорошо бы, – немного успокоился профессор. – Мы с Вами, коллеги, совершили важнейшее научное открытие и очень хотелось бы иметь тому реальные подтверждения в виде фотографий и видео. Вы, голубчик, по возвращению на «Камчатку», лично проверьте все камеры, – обратился он к Савиных.

Тот пообещал, после чего все члены экипажа батискафа принялись обмениваться мнениями после всеобщего стресса, полученного в ходе недавней встречи с подводным монстром.

– Я так испугалась! – вспомнила секунды ужаса Виктория. – Речь отнялась, не могла даже вскрикнуть.

– Не обманывай, ты так завизжала, что я сразу оглох на правое ухо! – поправил девушку специалист по акулам, океанограф Глеб Сергеев.

– Мы все сильно испугались, – признался механик Савиных. – Такой монстр даже во сне если присниться, то сразу обмочишься. Не дай Бог…

Гена Вельский в разговоре не участвовал. Он изо всех вил пытался заставить искореженный батискаф всплыть на поверхность, что удавалось очень медленно и с огромным трудом, потому как горизонтальные рули были практически смяты и согнуты.

Гена прикинул, что операторы на НИС «Камчатка» должны были контролировать передвижения батискафа под водой и по логике судно должно находиться недалеко от точки всплытия подводного аппарата.

Ситуация усугубилась тем, что внезапно перегорел предохранитель и автоматически выключились электромагниты, удерживавшие аккумуляторные батареи и аварийный балласт. Облегченный батискаф устремился к поверхности океана слишком быстро – со скоростью 3,2 км/ч. Геннадию пришлось ультразвуковым ключом подавать сигналы «я всплываю», чтобы предотвратить возможное столкновение с «Камчаткой». Ведь удар о киль судна мог разбить легкий корпус и привести к самым печальным последствиям. В этом случае батискаф вновь погрузился бы на дно впадины, но уже навсегда.

Прошло не меньше часа после начала аварийного подъема батискафа. Подводный аппарат выскочил на поверхность в полутора милях от поджидавшей его «Камчатки».

Вельский сразу же установил радиотелефонную связь с судном, а затем, продув балласт, отдраил люк.

От потока свежего воздуха и света кружилась голова. Гена первым по небольшому вертикальному трапу выбрался из батискафа и сразу заметил, что видеокамеры, находящиеся выше ватерлинии были срезаны, словно бритвой. В трех местах корпуса торчали сломанные гигантские зубы подводного монстра. Они наполовину увязли в корпусе. Гена понял, что если бы он не успел оперативно включить защиту, монстр вполне мог бы прокусить батискаф, тем самым обрекая экипаж на неминуемую гибель. Им просто повезло.

Позже, когда батискаф был благополучно поднят на борт научно-исследовательского судна «Камчатка», выяснилось, что единственная уцелевшая видеокамера все-таки смогла запечатлеть атаку подводного монстра, что привело в неописуемый восторг профессора.

27.

В омут с головой

В чёрном шифоновом дизайнерском платье