Барсум атакует - Геннадий Петрович Авласенко

Лоран ничего не ответила.

– А откуда ты, интересно, обо всех этих режимах знаешь? – немного запоздало спохватился Свенсон. – Кажется, я тебе о них ничего не рассказывал. Или всё же рассказывал?

Но ответить Лоран не успела. Впрочем, возможно, она и не собиралась ничего отвечать.

– Алаф?! – прошептала вдруг Глория, открывая глаза. – Это ты, Алаф?!

– Глория! Маленькая моя!

Позабыв обо всём на свете, Свенсон смотрел теперь на Глорию. И она тоже смотрела на него затравленным каким-то взглядом.

– Что со мной, Алаф?! Где это я?!

– Да вы, оказывается, знакомы? – с некоторым даже разочарованием буркнул верзила. – А я поначалу, когда ты мне врезал, решил, было, что это Крысалов, несмотря на запрет, следом бросился…

– Крысолов? – недоуменно переспросил Свенсон.

– Это, наверное, кличка у него такая! – пояснила Лоран, так и не опуская плазмера. – У уголовников, у них сплошь клички… а настоящих имён чаще всего даже самые близкие кореши не знают…

– Точно! – кивнул головой верзила. – Меньше знаешь – крепче спишь! Вот я, к примеру, Циркач!

– Фокусы любишь показывать? – поинтересовалась Лоран.

– Ага, фокусы! – хохотнул Циркач. – В основном, фокусы с исчезновением! Захожу, бывало, в чью-либо квартиру, говорю волшебные слова: «Алле оп»!

– И что? – спросила Лоран. – Срабатывают волшебные слова?

– Всегда и всюду! Было в квартире ценное имущество – и вот его уже там нету! А где оно – это я один знаю!

– Что со мной, Алаф?! – отчаянно и даже с какой-то истерикой в голосе закричала Глория, и Свенсон вновь обернулся в её сторону. – Почему я тут, в этой грязи?! А ты… сам ты откуда тут взялся?

– Эта грязь… она лечит… – пояснил Свенсон и, нащупав под тиной и болотной грязью узенькую ладонь женщины, осторожно провёл по ней пальцами. – А ты была… в общем, тебя срочно нужно было спасать!

– Я бежала через ужасные эти заросли, – прошептала Глория, с благодарностью и какой-то непередаваемой нежностью вглядываясь в чумазое лицо своего бывшего подчинённого. – Это было так больно… и я думала только о смерти и ни о чём больше я даже не могла думать! А потом… потом я потеряла сознание… и, если бы не ты… Спасибо тебе за всё!

– Ну… это не совсем я… вернее, не я один… – начал, было, Свенсон, но взглянув искоса на расплывшуюся в широкой ухмылке физиономию Циркача, замолчал, так и не окончив фразы.

– Кстати, можешь уже вытаскивать эту куколку из болота, – подал голос Циркач. – Времени вполне достаточно прошло.

Он замолчал, перевёл хмурый взгляд со Свенсона на Лоран, точнее, на плазмер в её руке, всё ещё держащий его под прицелом.

– Слушай, начальник, да забери ты у этой дуры пукалку! А то ещё нажмёт не по делу!

– Я, может, и дура, – тут же отозвалась Лоран, – вот только начальников над собой не имею! И ты зря волнуешься, Циркач, или как тебя там! Если я и нажму, то это будет исключительно по делу!

– Начальник, ты слышал, что она такое бормочет?!

Ничего на это не отвечая, Свенсон на ощупь нашарил среди тины вторую руку Глории.

– Давай сначала высвободим твои руки, – прошептал он на самое ухо женщине. – Вот так! А теперь ты обхватишь меня за шею обеими руками…

Глория так и сделала. А Свенсон, осторожно подхватив её под мышки, изо всех сил потянул вверх, одновременно с этим, сам поднимаясь на ноги.

Протяжно и как-то даже обиженно чмокнув, болото, наконец-таки, выпустила несостоявшуюся жертву из цепких своих объятий.

– Глория! – прошептал Свенсон, нежно обнимая женщину и крепко её к себе прижимая. – Маленькая моя!

– Алаф, ты одежду испачкаешь! – прошептала в ответ Глория. – Видишь, какая я грязная!

Тут только она вспомнила, наконец, об отсутствии собственной одежды, потому как сразу же добавила, жалобно и растерянно:

– А ещё я голая совсем! Юбочка и та в болоте осталась…

– Главное, что ты живая! – прошептал Свенсон, продолжая сжимать Глорию в своих объятиях. – И что мы снова вместе… вот что главное.

В это время за спиной Свенсона вновь послышался характерный звук открывающейся бутылки шампанского. Резко обернувшись, он увидел Циркача, неподвижно лежащего на спине с раскинутыми в стороны руками.

И Лоран с плазмером, стоящую неподалёку.

– Он что, всё же попробовал отобрать плазмер?

– Вот ещё! – насмешливо хмыкнула Лоран, засовывая плазмер за пояс. – Это я так, на всякий случай. А сейчас…

Пройдя чуть далее вдоль болота, Лоран остановилась возле небольшого заливчика с относительно чистой водой. Потом наклонилась, некоторое время внимательно всматривалась в воду и вдруг выхватила оттуда что-то узкое и длинное. Потом отбросила это «что-то» на тропинку, и оно, сразу же изменив цвет с грязно-бурого на ярко-зелёный, свернулось в плотный шевелящийся клубок.

– Пойду ещё поищу!

Она медленно двинулась дальше по узкой, еле заметной тропинке, а Свенсон, продолжая вглядываться в живой шевелящийся клубок, понял, наконец, что же это такое.

– Это липучки, да?

– Именно! – отозвалась Лоран, ловко выхватывая из воды сразу две липучки. – Этого, я думаю, должно хватить. Как вы считаете, мистер Свенсон?

Свенсон никак не считал. Он и вообще не знал ранее, что липучки, весьма востребованные на многих, заселённых человеком планетах, водятся именно тут, в заболоченных диких местах Медеи-2.

А вот Лоран почему-то об этом хорошо была информирована. Как и о многом другом, кстати…

Быстро и ловко Лоран закрепила липучки на руках и ногах Циркача, всё ещё не пришедшего в сознание. Потом повернулась в сторону Свенсона, продолжавшего держать Глорию в своих объятиях.

– Как ты, Глория? – подчёркнуто фамильярно обратилась она к бывшей своей директрисе. – Надеюсь, всё у тебя в порядке?

– Как ты разговариваешь со мной, Лоран?! – возмутилась Глория, мягко, но настойчиво пытаясь высвободиться из объятий Свенсона (что, впрочем, ёй так и не удалось). – Какая я тебе Глория? Я для тебя – мисс Мередит, прошу этого не забывать!

– Мисс Мередит осталась в Колизее! – насмешливо отозвалась Лоран. – Вместе со своим допотопным костюмчиком, над которым, кстати, вся гимназия потешалась!

– Лоран! – в один голос воскликнули Глория и Свенсон.

– Что, Лоран? Я уже семнадцать лет, как Лоран! И даже почти восемнадцать!

В это время Циркач зашевелился и открыл глаза. И Лоран сразу же обернулась в его сторону.

– Очухался? – как ни в чём не бывало, спросила она. – Голова не кружится?

Циркач ничего не ответил. Вместо этого он вновь пошевелился, дёрнулся несколько раз… и тут только понял, что крепко связан липучками.

– Пришлось! – перехватив его взгляд, пояснила Лоран. – Потому, как я хочу задать тебе несколько вопросов.