Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

— Сонорус, — скомандовал он, наставив палочку на своё же горло. — Все адресаты сегодняшней рассылки газеты должны немедленно встать со своих мест. Полученные материалы немедленно положите на пол в проходах между скамьями! Финита.

Студенты неохотно стали подчиняться. Префекты других домов и младших курсов, не совсем осознавая, что от них хотят, так же стали подниматься со своих мест. Нотт бурным командованием отправил их сжигать все найденные выпуски, давая тем самым гриффиндорцам возможность снять копии. Он надеялся, что они смогли бы оценить такой широкий жест, а если бы остались неясности — через Джинни Теодор мог обратиться к львиному факультету.

Впрочем, когда он поймал её взгляд, она поняла всё без слов, и гриффиндорцы тут же зашевелились.

— Акцио, все несожжённые копии «Ежедневного пророка», — громко скомандовал он, поднявшись к директорской трибуне, чётко мысленно представляя себе свежий, полноразмерный экземпляр, как тот, который он получил. Мысль о копиях и уменьшенных вариантах, что наверняка возникли за это время, он отогнал.

К Теодору подлетели четыре экземпляра газеты, а младшекурсники с Гриффиндора и почему-то Джейкоб Хэмтон с третьего курса Слизерина сильно покраснели.

— Инсендио! — испепелил их Теодор.

— Сегодня в замке вводится комендантский режим! — гневно заявил Снейп, с трибуны, как только Нотт оглянулся на него, ожидая указаний. — Запрещается собираться вне гостиных факультетов. Книги из библиотеки будут доставлены в гостиные по запросу префектов старших курсов к эльфийской общине Хогвартса. Деканам и смотрителю замка — убедиться в сохранении дисциплины на факультетах и в коридорах. Выполнять!

Миссис Пинкертон скомандовала отправиться на выход Райвенкло, которых остальные студенты провожали с нечитаемым видом, и когда они выстроились в проходе, наложила на каждого волшебника свои досмотровые чары с помощью зонтика. Вслед префекты во главе с Голдштейном и декан Флитвик удалились сопровождать студентов, а за ними последовали студенты Хаффлпаффа.

Теодор спустился вниз с помоста, лихорадочно размышляя, что ему делать с тем, что Лестрейндж передал ему весть. Неделя гноллов. Значило ли это, что Тёмный лорд и его вернейшие слуги покинули Британию, а повстанцы и противники этой власти попытались нанести удар и свергнуть тех, кто остался? Был ли этот памфлет призывом к действию, или скорее преследовал цель выявить нелояльных?

Даже на Слизерине студенты смотрели друг на друга и на преподавателей с недоверием и злобой.

Кризис усугублялся. Слизеринцев отправили в гостиную предпоследними, однако Теодор не отправился вслед за ними.

— Мистер Нотт, займитесь досмотром Гриффиндора, — обратилась смотритель Пинкертон.

Ему не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Теодор, тыкая палочкой в студента и шепча себе под нос: «Ревелио», шёл мимо студентов, опуская глаза, чтобы не видеть озлобленных взглядов студентов. Гриффиндорцы, не изменяя своей традиции, сидели, как попало, и в середине стола Теодор наткнулся на шестикурсников. Джинни насмешливо смотрела на него, и он не смог сдержаться от улыбки.

— Ты чудесно выглядишь сегодня, — шепнул он, задержавшись возле неё. Фогарти, стоявший рядом с ней, махнул кому-то впереди, и третьекурсник Ситон тут же начал препираться с миссис Пинкертон в голове колонны.

— Спасибо, — она потупила взгляд и не смогла сдержать улыбки. — И за это, — она едва заметно кивнула на палочку, — тоже. Сегодня, Ливерпуль, клуб «Пещера», в шесть.

— И я тебя, — машинально ответил Теодор. Стоило думать, это было послание от Рональда.

Значит, его ждал путь до подвала «Сладкого королевства».

* * *

Клуб «Пещера» он нашёл, воспользовавшись подсказкой ливерпульского старика, моряка, который в половину пятого вечера, ещё даже до королевского чая, был пьян. Это было как хорошо — пьяный старик легко забыл встречу с Ноттом от лёгкого невербального заклинания, — так и плохо: прежде, чем узнать расположение точки назначения, он выслушал про себя гнусную ложь (старик назвал его мужеложцем, ведь клуб для таких!), оскорбление малолетним дибилом (старик гордо рассказал, что в этом клубе выступали «Битлы») и, наконец, поучение (старик посоветовал ему не пить там ром, ведь он сам лично пробовал эту дрянь).

Расставшись со словоохотливым магглом и с трудом скрывая раздражение, Нотт, поняв примерное положение места, воспользовался услугами местного извозчика и доехал на маггловском транспорте, внушив водителю, что заплатил авансом.

Это было нарушением Статута, но Теодор не знал иных методов.

Войдя внутрь без пяти минут шесть, юноша понял, что никаких опознавательных знаков ему не оставили. На мгновение он даже испугался, что пришёл не туда — но вывеска за спиной бармена в концертном зале не оставляла места сомнениям, а в магическом квартале никаких «Пещер» не было абсолютно точно.

«Наверное, он ещё не подошёл», — успокоил себя Теодор и сел за один из столиков. Повсюду были развешаны логотипы и сувенирная продукция музыкальной группы «Битлз». Творчество её было Нотту не сильно знакомо, но душевную песню про прошедший день он слышал неоднократно, и по колдорадио, и вживую. Она очень нравилась его отцу, певшему её пьяным в последние годы перед Хогвартсом.

«Я вчера

Огорчений и тревог не знал.

Вдруг все беды сразу повстречал.

Вот бы вчерашний день снова настал».

Это было его несбыточной мечтой — вернуть всё туда, где оно было до апреля восемьдесят шестого. Двадцать… пятого, да, двадцать пятого числа, когда Люциус Малфой явился вечером к ним в дом.

Будто бы в унисон с его мыслями, заиграла негромкая музыка — в которой Тео тут же распознал именно эту песню.

— Привет, Нотт, — рядом с Теодором невесть откуда взялся Рональд Уизли, тут же усевшийся рядом. Впрочем, на самого себя он походил слабо: волосы имели скорее чёрный цвет, чем рыжий, а кожа лишилась всякого намёка на веснушки.

— Не так быстро, — палочка слизеринца уткнулась в бок гриффиндорцу. — Как звали твоих кузенов на свадьбе в августе?

— Эээ… кузенов?.. а, ты про… Финес и Фёрб.

Тео убрал палочку, подспудно чувствуя какую-то недосказанность.

— Здесь, в Ливерпуле, уже совсем весна, — произнёс он вместо ответа. — В школе тоже теплеет, но по другому поводу.

— Читал, да? Это наши. Редактору Каффу помогли вырваться вместе с остальными, кого они держали в заложниках и заставляли готовить выпуски, — горделиво произнёс Уизли, будто бы сам был причастен к этим событиям.

— Это аукнется нам всем, — туманно вздохнул Нотт.

Перед тем, как оставить замок, ему пришлось пресечь несколько перепалок между сторонниками и противниками, но не Тёмного лорда, а активных действий. Как-то неожиданно для него самого случилось, что на Слизерине, твердыне чистокровности и оплоте традиционности в Хогвартсе, не осталось (или же они молчали в глубоком меньшинстве) тех, кто бы поддерживал террор Тёмного лорда.

Впрочем, это было ожидаемо. Цензура в