Республика Шкид. Дом веселых нищих - Алексей Пантелеев

Поэт Костя Финкельштейн – Кобчик – запротестовал первый:

– Не надо. У нас журнал научно-литературный, солидный ежемесячник. Не надо.

– Не сто́ит, – подтвердил и Японец, чем окончательно вывел из себя любителя шарад и головоломок.

– Хорошо, – заявил тот. – Не хотите – не надо. Обойдусь и без вас.

Цыган вышел из редакции «Вперед», и в скором времени в «Комаре» появилось объявление:

«Головоломка» вышла на другой день. Потом столь же неожиданно Мамочка и Горбушка вышли из состава купцовского «Пулемета» и начали издавать свои собственные журналы. Мамочка выпустил журнал с умным названием «Мысль», а как лозунг поставил вверху первой страницы известный афоризм Цыгана, впервые изреченный им на уроке русского языка. Когда Громоносцева спросили, что такое мысль, он, нахально улыбаясь, ответил: «Мысль – это интеллектуальный эксцесс данного индивидуума». С тех пор это нелепое изречение везде и всюду ходило за ним, пока наконец не запечатлелось в виде лозунга над высокохудожественным Мамочкиным органом.

Горбушка, презиравший рассуждения о высоких материях, был больше поэтом и назвал свой журнал исключительно поэтично:

«ЗОРИ».

Однако Горбушка при всех своих поэтических талантах был безграмотен и уже с первого номера скандально опростоволосился.

На первой странице Горбушкина издания по случаю бывшего месяца три назад спектакля красовался рисунок из пушкинского «Бориса Годунова».

Рисунок Горбушки изображал Японца в роли Годунова, с большим жезлом в руке.

Но не рисунок заставил всю школу покатываться со смеху, а пояснительная надпись под ним:

Юлыстрация к трогедие «Борис Гадунв».

Горбушка умудрился в пяти словах сделать семь ошибок и здорово поплатился.

Поэтичные «Зори» читали все и не потому, что шкидцев очень уж интересовала поэзия, их читали как хороший юмористический журнал, и даже Янкель обижался:

– Сволочь этот Горбушка… Конкурент.

Особенно доставалось Горбушкиной лирике. Она вызывала такой дружный смех, какому могли позавидовать самые остроумные фельетоны «Комара».

Но Горбушка никак не мог понять, над чем смеются шкидцы, и был оскорблен. Еще бы! Над созданием своего журнала он просиживал ночи, в стихи вкладывал всю душу, и, по его мнению, получалось очень красиво. Горбушка был лирик от природы, но лирику он понимал по-своему. По его словам, «лирика – это когда от себя писать и когда скучно писать». Писал он свои скучные стихи только тогда, когда его наказывали; вот одно из его стихотворений:

Дом желтый наш дряхлый и старый,

Все время из труб идет дым.

Заведущий – славный наш малый,

Но скучно становится с ним.

Мне стало все жальше и жальше

Смотреть из пустого окна.

Умчаться бы куда подальше,

Где новая светит земля.

Но стоило только Горбушке поместить это стихотворение в своих «Зорях», как уже вся школа покатывалась от хохота, а «Комар» в новом отделе «По шкидским журналам» безжалостно издевался над Горбушкиной лирикой:

«По-видимому, поэт Горбушенция – очень наблюдательный человек, недаром он подметил такое замечательное явление, как «все время из труб идет дым». Мы боимся одного: как бы не пошел дым из другого какого места, например, из «Зорь» или из Горбушкиной головы, которому пустое дело «смотреть все жальше и жальше из пустого окна». Кроме того, Горбушке хочется «умчаться куда подальше». Мы с удовольствием исполним его желание и посылаем милого поэта «куда подальше». Живи себе там, Горбушечка, да стишки пописывай».

Однако Горбушка остался тверд, лирических упражнений не оставлял и регулярно выпускал «Зори».

Уже шесть журналов выходило в одном только четвертом отделении. Такое обилие печатных органов обратило на себя внимание всей школы и еще больше прославило старшеклассников.

В первую очередь, конечно, новой журнальной эпидемией заинтересовался Викниксор.

Однажды, придя в класс, он произнес блестящую речь о том, что школьная журналистика – это очень и очень хорошо, что журналы развивают способности, расширяют кругозор, прививают навыки, вырабатывают стиль, будят воображение и т. д. и т. п. Под конец Викниксор заявил, что в скором времени в школе откроется музей, в котором в качестве самых главных экспонатов будут храниться эти журналы. Кроме того, Викниксор обещал оказывать содействие журналистам канцелярскими принадлежностями и в подтверждение своих слов в тот же день выдал Янкелю краски и бумагу.

Щедрость Викниксора удивила и ободрила ребят, и уже на следующее утро появились три новых журнала: «Всходы», «Вестник техники» и «Клоун». «Всходы» Воробья мало чем отличались от Горбушкиных «Зорь», разве лишь тем, что ошибок было меньше. «Клоун» оказался интересен только для педагогов, так как издавал его самый ленивый и неразвитой четвертоотделенец Пьер, вечно находившийся в состоянии оцепенения и оживлявшийся лишь три раза в день – за обеденным столом. Когда педагоги узнали, что Пьер – Соколов – издает журнал, они пришли удостовериться, удивленно осмотрели сопевшую, склоненную над бумагой голову парня и задали, не без робости, несколько наводящих вопросов:

– Соколов! Ты что это делаешь?

Соколов важно надулся и отвечал, не поднимая головы:

– Журнал.

– Что журнал?

– Издаю.

– А как он называться будет?

– «Клоун».

– А почему «Клоун»?

Тут Пьер окончательно выдохся и на этот вопрос, как и на все последующие, ответить уже не мог.

Третий журнал, «Вестник техники», поразил всех. По Шкиде пошли толки и догадки:

– Что за «Вестник техники»?

– Кому он нужен?

– Мы же не занимаемся техникой.

– Зачем он нам?

Недоумевающих нашлось много, и самым удивительным казалось то, что «Вестник техники» издает Ленька Пантелеев, человек, никакого отношения к технике не имеющий. Думали, что это какая-нибудь шутка, розыгрыш, ждали, что скоро под этим туманным названием появится еще один конкурент «Комара». Шкидцы готовы были посмеяться над новыми стихотворными произведениями именитого сатирика, ждали и новых «Злободневных частушек», но самое смешное заключалось в том, что журнал действительно от начала до конца был посвящен технике. Журнал вышел и быстро завоевал популярность у читателей, хотя в нем не было ни частушек, ни стихов, ни рассказов, ни солидных профессорских статей о суде в Древней Руси. Редактор «Вестника техники» оказался неплохим журналистом. Он понял, что читательский рынок в Шкиде забит литературно-художественными изданиями, что беллетристикой читателя уже не проймешь, – и решил искать новый тип журнала. Его собственные познания в технике ограничивались умением свинтить электрическую лампочку на чужой лестнице, но зато он догадался привлечь к журналу тех ребят, которые интересовались техническими и научными вопросами, и таких, которые получали «пятерки» по физике. В первом номере «Вестника техники» были напечатаны статьи