Российская империя и «страна пирамид» (Египет). История в датах и лицах - Игорь Петрович Сенченко

из Судана, информировал М. А. Хитрово, дают основания полагать, что «в скором времени восстание должно вспыхнуть в Верхнем Египте, и если не принять решительные меры, то через несколько месяцев махди будет в Асуане»[246].

Обращает на себя внимание донесение М. А. Хитрово от 09.02.1884 г., в котором он рисует картину зарождения «религиозно-политического движения в Судане», поднятого махди.

«Создав новый, полунезависимый Египет, – указывал М. А. Хитрово, – Мухаммад Али обратил внимание на обеспечение его безопасности с юга. Овладев Суданом, он укрепил Хартум, и оттуда распространил влияние свое вверх по Белому и Синему Нилу.

Тот Судан, что дальше Хартума, – это особый вид вице-королевских владений, и никогда не отождествляется с собственно Египтом».

Египетское правительство управляло Суданом, повествует М. А. Хитрово, «через тамошнее высшее сословие коммерсантов, торговавших исключительно слоновой костью, страусовыми перьями, смолами и невольниками. На их средства формировались экспедиции – громадные караваны под вооруженной охраной. Они отправлялись в глубь центральной экваториальной Африки за слоновой костью и человеческим товаром, который сбывали в Египте. Торговцы эти содержали на свои средства целые небольшие армии».

«На обладание землями Судана, что дальше Хартума, – отмечает М. А. Хитрово, – египетское правительство не потратило ни копейки, – ни на администрацию, ни на войско. Страной от имени Египта управляли торговцы».

Затем, в 1877 г., рассказывает М. А. Хитрово, произошли изменения. «Исмаил-паша под давлением Англии и в силу заключенного с ней договора объявил торговлю невольниками запрещенной». Овладев Кордофаном, он должен был «разместить в разных пунктах как Кордофана, так и Судана значительные гарнизоны», а против «вспыхивавших там и сям беспорядков посылать дорогостоящие экспедиции». Управление тамошнее «из рук местного высшего сословия изъяли. Страну наводнили египетские чиновники. В Каире появилось особое учреждение под названием Инспекция по наблюдению за уничтожением торговли невольниками. В разные пункты Судана от учреждения этого назначены были особые инспекторы с военными отрядами». И с того самого времени «Судан и Центральная Африка вместо прежней приносимой ими доходности начали отягощать египетские финансы, требуя значительных расходов по содержанию администрации и гарнизонов и по снаряжению экспедиций».

Затем, делится своими соображениями М. А. Хитрово, «Исмаил-паша допустил большую ошибку, учредив казенную монополию по торговле слоновой костью. Эта мера восстановила против Египта все влиятельное сословие Судана, которое с тех пор лишь ожидало случая, чтобы вступить в открытую борьбу с правительством Египта».

В это самое время, замечает М. А. Хитрово, в Хартум и послали в качестве генерал-губернатора Гордона-пашу. «И он стал строить там все по-своему. В выборе репрессивных мер не стеснялся. Много народа за время его первого генерал-губернаторства в Судане перестреляли и перевешали. Чиновников-турок, занимавших в Судане разные административные посты, он большей частью повыгнал. Заменил их людьми из низших сословий, частью даже из освобожденных рабов, никакого авторитета в стране не имевших».

Всеми этими действиями своими, подчеркивает М. А. Хитрово, Гордон-паша «приобрел популярность в среде местного черного населения и ненависть в среде мусульманских арабских племен Судана, Сеннара и Кордофана. И уехал из страны, ко всему прикоснувшись, все расстроив, но ничего не закончив».

С давних времен, рассказывает М. А. Хитрово, «Судан служил местом ссылки политических и иных преступников из Египта. В разных местах в Судане учреждены были пенитенциарные колонии. Прибывавшие в Судан египетские ссыльные попадали в среду тамошних недовольных и усиливали их ряды. Резко увеличилось число их вследствие последнего арабского восстания в Египте. Целые батальоны бывших приверженцев Араби-паши сослали в гарнизоны Судана».

Зададимся вопросом, пишет М. А. Хитрово, «что проповедовали Араби-паша и его приверженцы?». А проповедовали они то, что «пора стряхнуть с себя иго Европы и владычество турок, и поднять знамя арабской народности». Теперь посмотрим, что говорит махди? Он в своих обращениях к суданцам заявляет, что «мусульманские правительства подчинились европейцам, и что все это надлежит истребить».

Имя махди, Мухаммада Ахмада, как сообщает М. А. Хитрово, «прозвучало впервые несколько лет назад в окрестностях Донголы. Сам он – уроженец Донголы, сын простого плотника. Получил кое-какое духовное образование в Хартуме. Затем, удалившись на один из островов, приобрел известность своей подвижнической жизнью и какими-то приписываемыми ему чудесами».

Прошло какое-то время, и «вокруг него начали группироваться странствующие дервиши и шейхи племен. Еще при Исмаиле-паше его решили арестовать. Отряд войска окружил дервишей, среди которых находился и Мухаммад Ахмад, в какой-то глуши. Дервиши бросились в ноги начальнику отряда, заверяя его, что они – люди смирные, и готовы беспрекословно и добровольно явиться на вызов властей. Начальник отряда поверил им, но в ту же ночь весь отряд был перерезан».

И после этого, повествует М. А. Хитрово, «Мухаммад Ахмад открыто уже поднимает знамя восстания. Начинается оно в глуши. Потом разрастается, и принимает угрожающие размеры после событий 1881–1882 годов. События эти, то есть восстание войск под начальством Араби-паши, резня в Александрии и других городах, Телль-эль-Кабирский разгром и вслед за ним иностранная оккупация и полное подчинение египетского правительства англичанам, окончательно дискредитируют хедива даже среди населения Нижнего Египта, и придают импульс движению, поднятому махди».

Поражения, понесенные в Судане египетским войсками под командованием англичан, «окончательно утверждают веру суданцев в непобедимость махди и в объявленную им цель его миссии». Вера в непобедимость махди ширится и растет, в Верхнем и Нижнем Египте. «Крестьяне в деревнях воспринимают его как избавителя от ненавистного английского гнета и от установленных англичанами налогов»[247].

В депеше из Каира от 23.02. 1884 г. М. А. Хитрово извещал Азиатский департамент МИД Российской империи о кровопролитном и яростном сражении «англичан с инсургентами во главе с Османом Дигной в Восточном Судане». В этом январском сражении, как следует из донесения М. А. Хитрово, «участвовали 10 тыс. повстанцев против 4 тыс. англичан». Инсургенты потеряли «1 800 человек, а англичане -189 (убитыми – 4 офицеров, 28 нижних чинов; ранеными – 17 офицеров и 140 нижних чинов)». Инсургенты, отмечал М. А. Хитрово, «дрались отчаянно, на что указывает и отсутствие их пленных». Англичане «разбили лишь авангард» инсургентских ополчений в Восточном Судане[248].

Еще в одном «сражении англичан с инсургентами, – как явствует из донесений М. А. Хитрово от 02 и 07.03.1884 г., – англичане потеряли 200 чел. убитыми и ранеными; потери инсургентов составили 3 400 чел. убитыми и до 6 000 ранеными»[249].

«Весь Верхний Египет, – докладывал (10.05.1884) М. А. Хитрово, – в брожении, близком к переходу в открытое восстание. Вся страна наполнена эмиссарами махди. Наши консульские агенты в Асуане, в Эль-Миние и в Асьюте сообщают, что положение дел там мрачное»[250].

«Вся территория