100 великих загадок российских городов - Виктор Николаевич Еремин

Сказала это супруга цесаревича великая княгиня Елизавета Алексеевна. И Мария Фёдоровна умолкла, отступила. Но с того времени вражда венценосных женщин только возрастала. Даже ходили слухи, будто в ненависти своей к Елизавете[106] Мария Фёдоровна перешла все допустимые границы и стала детоубийцей.

Дом купцов Дорофеевых в Белёве, в котором скончалась Елизавета Алексеевна

Лишь один раз женщины объединились. Когда пришло известие о катастрофе русской армии под Аустерлицем 2 декабря 1805 г. Ещё до завершения боя император бежал прочь и безостановочно удирал до самого Петербурга, причём весь путь то и дело начинал рыдать от стыда и отчаяния. Новость о победе Наполеона прежде всех была доставлена императрицам. И тогда женщины буквально вытащили несчастного беглеца из пропасти позора. Празднично разодетые, Мария Фёдоровна и Елизавета Алексеевна торжественно встретили Александра I как победителя. Был отслужен благодарственный молебен. Это событие резко подняло дух императора и сгладило разочарование народа. Но не удовлетворило аристократию. И тогда впервые в верхах начались разговоры о целесообразности низложения Александра I и возведении на престол императрицы Елизаветы Алексеевны. Слухи эти немедля донесли Марии Фёдоровне, и с тех пор невестка стала для неё смертельным врагом.

С годами отношения между венценосными супругами улучшились, окрепла искренняя дружба. Когда выяснилось, что Елизавета Алексеевна больна чахоткой (состояние её ухудшалось с каждым днём), и врачи рекомендовали императрице выехать на юга, Александр I решил инспектировать войска, расквартированные в Южной России, и последовал за женой. Резиденцией царственной четы был избран Таганрог. Там, путешествуя по окрестностям, император простудился и 19 ноября (1 декабря) 1825 г. умер на 47 году жизни от «желчнокаменной болезни, осложненной мозговой лихорадкой»[107].

Елизавета Алексеевна была слишком слаба по причине болезни и оказалась не в силах сопровождать траурный кортеж. Она на длительное время осталась в Таганроге. Так говорит её официальная биография.

В Таганроге же застало вдову известие о бунте гвардейских полков 14 (26) декабря 1825 г. в Санкт-Петербурге. Елизавета Алексеевна так никогда и не узнала, что новый император Николай I сразу же объявил эти события делами семейными, что предполагало, будто организатором восстания являлся кто-то из членов семьи Романовых. На роль руководителя заговора могли претендовать только двое: цесаревич Константин и вдовствующая Елизавета Алексеевна. Именно они могли быть заинтересованы в свержении Марии Фёдоровны и её ставленника Николая I, только они в случае успеха могли прикрыться необходимостью спасения дома Романовых. Константин отпал быстро. С императрицей дела обстояли сложнее: в день восстания среди гвардейцев распространялся Приказ к войскам, где говорилось: «…нам осталась мать в Елизавете. Виват Елизавета II и Отечество!»

Накануне восстания на семейном совещании Романовых в Зимнем кто-то предложил признать Елизавету Алексеевну самовластной царицей. С Марией Фёдоровной случился истерический припадок, она орала так, что привела в ужас весь дворец.

Когда восстание было подавлено, Николай I возглавил государственное следствие, а Мария Фёдоровна занялась делами семейными. Пока шло следствие, Елизавета Алексеевна пребывала в Таганроге. Всё это время за нею присматривал участник убийства Павла I, доверенное лицо Александра I и Елизаветы Алексеевны Пётр Михайлович Волконский, ежедневно сообщавший о каждом шаге вдовы Николаю I и отдельно Марии Фёдоровне. 21 апреля 1826 г. Елизавета выехала в Петербург. Ходили слухи, что она беременна от Александра I и ожидает рождения истинного наследника. Волконский же постоянно писал в столицу о предсмертной агонии вдовы.

Как только стало известно, что Елизавета Алексеевна покинула Таганрог, Мария Фёдоровна без свиты, загоняя лошадей галопом, помчалась навстречу снохе! Елизавета не должна была доехать до столицы, и это казалось столь важным, что императрица-мать вынуждена была лично проконтролировать это.

Путь кортежа Елизаветы Алексеевны пролегал через древний, в XIX в. уездный город Белёв. По официальной версии там вдовствующей императрице стало дурно. Пришлось задержаться. Елизавета Алексеевна со свитой разместилась в доме купцов Дорофеевых – уютном двухэтажном особняке второй половины XVIII в. Согласно заключению врачей у неё была аневризма сосудов головного мозга. От её разрыва императрица скоропостижно скончалась в ночь с 3 на 4 мая, за несколько часов до прибытия в город Марии Фёдоровны.

Имеются косвенные свидетельства, что смерть Елизаветы Алексеевны была насильственной. Намекал на это и лейб-медик императрицы с 1808 г. Конрад фон Штофреген, прямо говорила об этом и её камер-фрейлина княжна Варвара Михайловна Волконская, которая сопровождала Елизавету Алексеевну в Таганрог и обратно. В ночь смерти императрицы фрейлина страдала бессонницей. Перед рассветом она увидела, как двое неизвестных вынесли из спальни Елизаветы чьё-то тело. Волконская тайком последовала за шествием и поняла, что несут бесчувственную императрицу, которую бросили в пруд у дома. Фрейлина подняла крики, прибежали слуги, достали несчастную жертву со дна, но было уже поздно. Подтверждения или опровержения этот рассказ не имеет, а фрейлину признали безумной.

Некоторые исследователи (К.П. Викторова) утверждали, что А.С. Пушкин был уверен в убийстве Елизаветы Алексеевны и даже зашифровал сведения о белёвской трагедии в знаменитом «Сне Татьяны» из «Евгения Онегина».

Мария Фёдоровна привезла с собою в Белёв заранее подготовленный погребальный наряд для снохи. Войдя в комнату, где лежала покойница, императрица-мать собственноручно обыскала помещение и труп, содрала с Елизаветы все фамильные драгоценности, допросила фрейлин и обслугу и тотчас уехала. Свекровь искала Дневник Елизаветы Алексеевны, который та ежедневно вела начиная с 1792 г.! В нём наверняка содержался смертельно опасный компромат на всю династию Романовых, но прежде всего на Николая I и Марию Фёдоровну. Фрейлины показали, что незадолго до смерти Елизавета передала фрейлине Юлии Даниловне Тиссен ларец из чёрного дерева и просила в случае её смерти немедля отвезти его в Петербург и передать верному человеку. Полагают, что адресатом императрицы был великий русский историк Николай Михайлович Карамзин.

Мария Фёдоровна сломя голову пустилась в погоню. Тиссен была перехвачена у заставы столицы. Ларец у неё изъяли и отвезли к Марии Федоровне. Императрица-мать немедля закрылась с Николаем в зале, где жарко пылал камин. Там Мария Фёдоровна прочитала и просмотрела каждую бумагу из ларца. По мере прочтения она передавала листки Николаю, а император бросал их в огонь.

Н.М. Карамзин, которому Елизавета Алексеевна давала читать часть своего Дневника, скончался через две недели после венценосной вдовы, почти сразу за тем, как чёрный ларец оказался в руках Марии Фёдоровны. Умер он 22 мая по причине осложнений от простуды, полученной им 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади.

22 июня 1826 г. забальзамированное тело Елизаветы Алексеевны торжественно похоронили в усыпальнице Петропавловского собора.

Вскрытие останков Елизаветы Алексеевны проводилось врачами в Белёве. После вскрытия внутренние