Морская рапсодия - Валентин Петрович Черков

он только невнятно мычит. Под конец письма просили сына сообщить – кто же он и когда его отправлять служить на корабль, а то было понятно, что пока мешки не опустошит, сам не уедет.

По получении ответа от сына, мужики деревни не дали Сереге пару дней пить, спрятав все спиртное по всей деревне. Побрили, облачили в морскую форму, на сани и в город на станцию. Впихнули в проходящий поезд, попросив проводника вагона взять офицера под строгий контроль и доставить на вокзал областного центра.

Лейтенант вернулся в часть в срок, но его ждал сюрприз – благодаря совместным усилиям командира корабля и механика, лейтенанта Сергея Наврося уволили из рядов Военно-Морского флота …

Пук!.. Пук!

Эх, служба!… Атомный ракетный подводный крейсер стратегического назначения (РПКСН) с тактическим номером «К-389» находился в цикле – это скользящий график, включающий боевое дежурство в океане, подготовку корабля и экипажа в базе, боевое дежурство в океане и т. д. и т. п.

Моряки знали, что по приходу в базу, передадут «железо» экипажу Фролова (у подводников было принято экипаж называть не по номеру войсковой части, а по фамилии командира корабля, например, – экипаж Харина, экипаж Дунаева). Затем офицеры и мичманы уйдут в долгожданный очередной отпуск, пока их коллеги, как и они, после подготовки корабля подежурят в океане, где-то под берегами Америки подводники отдохнут в длительном отпуске.

Холодная война и военное противостояние СССР и НАТО активно продолжались

…

Позади почти 3 месяца «автономки». Отметки в походных календарях – самоделки на бумаге, у многих членов экипажа перевалили за второй и достигали по дням свой трех месячный срок. Составляли календари в впервые дни похода. Календарь – это нарисованная горка из кружочков с числами внутри, вершина – середина похода. Каждый день кружочек затушевывался. С нетерпением все ждали долгожданного всплытия и незабываемого глоткачистого морского воздуха. Большинство уже стали упаковывать свои личные вещи. За долгие дни, проведенные под водой, некоторые моряки успели смастерить своими руками сувениры- модели парусников из дерева, времен Колумба, макеты субмарин, скрупулёзно, похожих на свою родную подлодку, и ещё различные поделки. Пересмотрены все фильмы, а некоторые уже по несколько раз.

И вот, наконец, по общекорабельной громко – говорящей связи «Каштан», раздался голос командира электромеханической боевой части (БЧ-5) капитана 2 ранга Игоря Никитовича Приня:

– По местам стоять к всплытию! …Всплываем на перископную глубину!…

Продувается средняя группа главного балласта!… Осмотреться в отсеках!…Продута средняя группа!…Отдраен верхний рубочный люк!… Шестой! Пустить воздуходувку для продувания концевых цистерн главного балласта!.. Стоп воздуходувка!…Продуты цистерны главного балласта!… Открыть переборочные двери между первым и шестыми отсеками и поставить на кремальерные затворы!… Производится переключение системы ВВД (воздух высокого давления)!… От перемычек ВВД отойти!… Пустить компрессор третьего для пополнения запасов ВВД…

Раздались по кораблю два звонка и продублировалась команда голосом:

– Шестой! Пустить вытяжной!

И пьянящий, необыкновенно сладкий океанский воздух с примесью огромного количества йода, через шахту рубочного люка ринулся в отсеки. Хотелось ближе подобраться к грибку системы вдувной вентиляции, к устремившемуся вниз дурманящему воздушному потоку. Голова кружилась от счастья и чистого воздуха! Вот вам и ответ на вопрос – что такое «кайф»?

В Авачинскую губу вошли в надводном положении, по боевой тревоге – проходили узкости. Осталось всего несколько часов, и дома! Вошли в свою бухту Крашенинникова, застопорили ход. Подводники ждут «добро» оперативного дежурного на швартовку у указанного пирса.

Настроение у всех приподнятое. Успешно завершен очередной дальний поход боевое дежурство прошло к счастью, благополучно – без аварийных тревог и ЧП, все живы и здоровы.

Командир атомного ракетоносца, капитан 2 ранга Вячеслав Алексеевич Харин, дал «добро» подвахтенным выйти наверх, где можно вдоволь насладиться чистым весенним воздухом, окинуть вокруг взглядом. Уходили в поход – все было бело от изобилия камчатского снега, а сейчас, берег в сочной зелени – ох, красота! Отпуск, наконец, попадает в летнее время, что бывает большой редкостью. Как хорошо просматривается родной Рыбачий! И хотя, опускаются сумерки, видно улицу – 50 лет ВЛКСМ, вон и седьмой дом …

Видны огни в родных окнах … Три долгих месяца разлуки!!! Как там родные…??? Скорей бы пришло разрешение на швартовку и вывод из работы главной энергетической установки – ядерного реактора!

И вот, наконец, звучит команда:

– Всем вниз!

Голос механика (командира БЧ-5) по внутренней связи на пульт ГЭУ (главная энергетическая установка):

– Пульт! Малый вперед! Дана нам команда следовать в поселок Советский, к дальнему пирсу. Перегружаем ракеты и идем на ракетную стрельбу. Нам доверили участие в стрельбе на приз Главкома! Гм…поздравляю!

Да…, обрадовали! Это опять в океан, две – три недели на борту с проверяющими представителями штаба флотилии и своей – 8 дивизии. Но, всё – таки, ракетная стрельба – это ответственно и почетно! А если выиграть приз главкома, то смело можно делать дырочку награды, правда, избранным.

Утро встретили, пришвартовавшись к старому знакомому дальнему пирсу. После подъема Военно-Морского флага приступили к работам по перегрузке ракет. На следующий день, под вечер, зайдя, на пару часов на свою базу, загрузив провизию, приняли на борт корабля многочисленную комиссию, состоящую из флагманских специалистов – офицеров, во главе с командиром 8 дивизии контр – адмиралом Б.Приходько.

Расселение походного штаба прошло быстро. Адмирал занял каюту помощника командира во втором отсеке. Для флагманских специалистов пришлось офицерам корабля уступить место в каютах 2 и 3 отсеков. В каюту управленцев (командиров групп дистанционного управления – «КГДУ- 1», «КГДУ-2») и киповцев (командира группы автоматики и телемеханики – «КГА и Т» и командира группы общекорабельных систем – «КГ КИП ОКС») поселили офицеров флотилии.

Неожиданно, по «Каштану» вызвали старшего офицерской каюты третьего отсека. Старпом, капитан 2 ранга Виктор Кибизов, потребовал объяснение на замечание старшего офицера – флагманского БЧ-3 (минно-торпедной боевой части). Им, в выдвижном ящике конторки, были обнаружены остатки закуски с рюмками, и как расценил флагманский офицер – обнаружено место пьянки. Тыча пальцем на содержимое ящика, он с сарказмом убеждал старпома:

– У вас, товарищ старший помощник, офицеры оказывается пьют в открытую! Даже не соизволили убрать рюмки и то, чем загрызали! И закусывают, вот … САЛОМ! Да!… Гм!.. Нет порядка на Вашем корабле!

Старшему каюты, командиру группы КИП и А оправдываться было бесполезно. «Да!.. Прокололись!…» – подумал он. Почесав макушку, молча, сгреб компрометирующие следы и виновато, опустив глаза, быстро исчез.

Всему этому был виновник Нач. Хим. (начальник химической службы корабля).

Именно он был причиной, так называемого, маленького банкета. Ему, будучи еще в океане, корабельный