Дух чернильницы. История о том, как победить страх писа́ть - Анастасия Александровна Логинова

– Да! Так ты и получил свою суперспособность!

Макс невольно потрогал «фингал» под глазом.

– Думаешь, это из-за того, что мне в глаз попали чернила?

Макс прищурился. Левым посмотрел на парту, на доску, по сторонам.

– Ничего.

– Конечно ничего! Ты что сейчас собирался написать?

– Я? Написать? Ничего, конечно же! Я только что накатал целый лист объяснительной!

– В этом всё и дело! Ты ни-че-го не хочешь написать! А как только захочешь, сразу увидишь, как это можно сделать! Ну вот давай, захоти!

– Что значит «захоти»? – возмутился Макс. – Я не хочу хотеть писать! Я хочу домой!

И он схватил стопку тетрадок со стола, чтобы запихнуть их в рюкзак. Леся схватилась за них с другой стороны и потянула на себя.

– Успеешь домой! Сначала давай потестируем «волшебный» глаз!

Макс с силой дёрнул на себя тетради:

– Каким образом?

– Запиши всё, что произошло, в подробностях! – всё так же не выпуская тетради из рук, ответила Леся.

– Зачем это? – подозрительно прищурился Макс.

– Для истории!

Леся так рванула на себя пачку тетрадей, что Макс неожиданно выпустил их из рук. Леся не удержала равновесие и невольно разжала руки. Тетради рассыпались по полу.

Присев на корточки, друзья стали собирать вещи Макса. Леся продолжала уговаривать друга:

– Вот потом учёные захотят изучить твой феномен…

– Вот ещё!

– Да, учёным, пожалуй, лучше ничего не говорить. Начнут ещё эксперименты над тобой ставить…

Макса аж передёрнуло:

– Спасибо, не надо! Можно обойтись без экспериментов?

– Можно. Но записать всё равно придётся. Не для учёных, так для потомков! О, это же…

Глава 6. Зачем нужен пустой дневник?

Леся держала в руках блокнот с яркой надписью: «Копилка ежедневных чудес». Она пролистала блокнот – все листы в нём были безупречно чисты. Не тронуты карандашом или ручкой. Девочка с упрёком посмотрела на друга:

– Я же тебе подарила этот дневник, чтобы ты писал короткие заметки! – Макс неопределённо пожал плечами. – И где? Где хоть одна?

Макс почесал в затылке:

– Да как-то руки не дошли…

– Руки не дошли?! – Возмущению Леси не было предела. – Эти руки даже не вынули этот дневник из рюкзака ни разу! Ты его просто таскаешь с собой! Вместо того чтобы использовать по назначению!

– А я использую его по назначению! У него какое было назначение? Сделать мне приятное, показать, что ты заботишься обо мне. И я каждый день думаю об этом, когда натыкаюсь на дневник! Значит, я использую его по назначению!

– Нет, – жёстко отрезала Леся. – Другое у него назначение. Садись, открывай пустую страницу и смотри на неё «волшебным» глазом. И думай о том, что ты хочешь записать всё, что случилось сегодня.

– Для потомков? – скептически подняв бровь, уточнил Макс.

– Для потомков, – кивнула Леся. – И для учёных. И для учёных потомков тоже. Но прежде всего – для тебя самого.

– Да мне-то это зачем? – пробурчал Макс себе под нос.

– Затем! – отрезала Леся. – Ты так классно рассказываешь! Я хочу, чтобы ты записывал то, что придумываешь.

– Чушь всё это, – пробормотал изрядно смущённый Макс.

– Вовсе и не чушь. Потом откроешь свои записи через пять лет – а у тебя почти готова книга. Назовёшь её «Дух чернильницы», издашь, прославишься. И меня прославишь. Ты же не забудешь упомянуть в своих записях лучшую подругу?

Леся умильно посмотрела на Макса и похлопала глазками.

Он аж рассмеялся над Лесиными планами. Взял в руки дневник, открыл на пустой странице. При виде чистого разворота он передёрнулся от неприятного ощущения. Всё же чистый лист бумаги внушал ему почти мистическое отвращение. Ну теперь у него есть тайное оружие, которое поможет сделать чистый лист не таким уж чистым. И Макс прищурил правый глаз.

Прищурил – и вздрогнул. Ну как можно привыкнуть, что у тебя в глазу засел нанолазер, показывающий разметку будущего текста? Правда, на этот раз разметка выглядела по-другому. Чётко закреплённое поле в этой схеме было только одно – дата и день недели. А остальные элементы были подвижны: медленно плавали вокруг самого большого с надписью «Главное событие дня», иногда увеличиваясь или уменьшаясь.

– Ну это логично, – начала вслух размышлять Леся, когда Макс рассказал ей о том, что он увидел на этот раз. – Всё же в дневнике каждый пишет то, что ему важнее. Иногда это что-то интересное и важное, что произошло за день, а в другой день может быть важнее выписать свои эмоции. А иногда – построить планы на следующий день.

Пока Леся говорила, Макс не открывал второй глаз, наблюдая за тем, как вела себя подсказка от «волшебного» глаза. И стоило Лесе сказать, что главной в дневниковой записи может стать описание чувств, как соответствующий кружок распух и потеснил кружок с событием дня, заняв место в центре. А потом то же самое сделал кружок с надписью «Выводы и планы».

Макс открыл прищуренный глаз и поморгал, сбрасывая напряжение. Леся придвинула ближе к нему дневник:

– Ну? Пиши!

Макс взял блокнот в руки, полистал, а потом решительно закрыл и засунул в рюкзак.

– Макс, ну ты чего? – растерялась Леся.

– Потом напишу.

– Когда потом?

– Вечером.

– А почему не сейчас?

– Не хочу.

Макс не мог сам толком разобрать, что он чувствовал, поняв, что у него есть «волшебный» глаз. Тут были и восторг, и любопытство, и сомнения (а вдруг мне чудится?), и ещё много чего. Но больше всего в нём сейчас было страха. Это был не страх за себя, хотя, возможно, другой на его месте начал бы сомневаться, не заболел ли или что-то в таком духе. Нет, больше всего Макс боялся потерять эту замечательную способность. А вдруг это закончится? Вдруг «волшебный» глаз «выветривается» от частого применения? Ему ведь ещё предстоит написать какое-то эссе для Маши Ивановны. Может, не стоит лишний раз включать свою суперспособность? На всякий случай.

Леся, внимательно наблюдавшая за ним, похоже, сделала какие-то выводы.

– Ах, не хочешь? Боишься? Ну хорошо. Тогда… тогда я сама это сделаю!

И Леся бесстрашно наклонилась над чернильницей. Что она задумала? Решила сама обзавестись «волшебным» глазом? А вдруг это опасно?! За себя Макс не боялся, а вот за подругу стало страшно. Макс дёрнулся к ней, чтобы спасти от плевка невиданной плесени, но Леся уже и сама отшатнулась.

– М-м-макс! У н-н-него г-г-голова!

Леся от изумления даже начала заикаться. Макс вытаращил глаза. И впрямь, полупрозрачная масса немного загустела и оформилась. Теперь у плесени была голова на тонкой шее, ротик,