Морская рапсодия - Валентин Петрович Черков

а вот вторая стала со всей силы сопротивляться, видимо осознав своим свинским умом, что её ожидает та же участь. Тут и появился Жупсанов, с мутными глазами и ели-ели стоящий на полусогнутых ногах. Он, не раздумывая, кинулся на помощь своим друзьям. Словно Александр Матросов на амбразуру упал грудью на свинью, крепко ухватив руками её задние ноги, голова его оказалась у свинячей кормы. Шапка интенданта тут же свалилась с его головы, упав между задних ног приговорённой свиньи. В этой потасовке свинья и получила коварный роковой удар Военно-Морским кортиком, и видимо, через огромное напряжение свинских сил, произвела выброс внутреннего балласта, опорожнив в последний раз в своей жизни желудок с прямым попаданием в Военно- Морскую шапку Жупсанова.

– Готово! – раздался крик за спиной Лёни, и он, восприняв команду, как «дело сделано», с трудом вставая на ноги, загреб свою шапку, и привычным движением руки взгромоздил её на свою буйную голову.

Боже! Мичманы, увидев своего старшего товарища, по лицу, плечам которого стекало «нечто». Подводники со смехом кинулись смывать свинские «неожиданности» водой из шланга. До Лёни, еаконец, дошло, что он попал в неприятную, пикантную ситуацию, поэтому, словно генерал Карбышев принимал холодный душ, стойко, не сопротивляясь.

Закончив разделку туши, уже спящего на охапке сена Лёню загрузили вместе с тушами в кузов машины, прикрыв брезентовой накидкой. В кабину шофер наотрез отказался принимать его из-за выворачивающего, исходящего от него запаха.

Доклад группы в центральном посту закончился долгим и громким смехом.

В дальнем походе Лёня, так любивший свиное сало, с грустным видом отворачивался от него, категорически отказываясь даже глядеть в его сторону, а причиной этому была та, его свинская история.

Шикотан

Шикотан – южный Советский остров Курильской гряды. По размерам он относительно небольшой. Известен тем, что на нём построен завод, который работает сезонно и специализируется на выпуске знаменитой рыбной консервы «Сайра». Основная рабочая сила – вольнонаёмные женщины, которых на работу набирают весной и до поздней осени и они посменно производят вкусные консервы. Работа у них практически, без выходных, посменно. Живут в бараках. По советским меркам имеют хорошую заработную плату. На территории Шикотана есть небольшой полупустой магазинчик, в котором скудный ассортимент. И главное, на острове практически нет мужчин и сухой закон! Бухта с одним причалом и та очень мелководная, поэтому от прибывающих на остров кораблей, связь через местную небольшую посудину – плашкоут.

Огромный комфортабельный океанский пассажирский теплоход «Советский Союз», идя курсом из Петропавловска – Камчатского во Владивосток получил радио: «Подойти к острову Шикотан. Стать на рейде. Принять на борт пассажиров». Стояло межсезонье.

Теплоход ночью стал на якорь на рейде Шикотана. Погода штормовая, которая не позволяла подойти к борту плашкоуту, волны, ветер, дождь с мокрым снегом. Стали ждать, обещанного «гидрометцентром» улучшения погоды и ослабления ветра. На борту теплохода было очень мало пассажиров, но среди них были и военные моряки – экипаж атомной подводной лодки, следующий в Приморский город судостроителей Большой Камень для получения от завода отремонтированной субмарины с последующим перегоном её в состав сил постоянного базирования на Камчатку.

Экипаж подводников на теплоходе находился пятые сутки. Хорошая библиотека, кинозал, бассейн, рестораны, бары, украшали океанское путешествие.

Пошли вторые сутки стоянки. Ветер и волнение немного утихли. Командир океанского лайнера, пойдя навстречу островному начальству, которое телеграфировало, умоляя, начать приём пассажиров, дабы предотвратить чрезвычайные ситуации и бунт на берегу, принял решение начать погрузку людей.

Прогуливаясь по верхней палубе, офицеры – подводники попросили у старпома теплохода поглядеть в бинокль на берег. Словно муравьи причал и его окрестности усыпали огромное количество женщин. Многие из них были с вещами, большинство размахивали руками, кричали, прося скорейшей их погрузки на цивилизованное судно.

Командир теплохода всё – таки разрешил погрузку «шикотанцев». Подошедший к кораблю плашкоут бросало со стороны в сторону, он взлетал на волнах то вверх, то проваливало вниз. Подойдя на расстояние вытянутой стрелы подъёмного бортового крана- лебёдки теплохода, на плашкоут с корабля опустили сетку с крупно связанными ячейками, применяемую для погрузки мешков и других грузов. В сетку стали перебираться с вещами женщины. Вот таким образом их, с торчащими из сети ногами, перегружали на корабль.

Погрузка продолжалась всё дневное световое время.

Сотни счастливых женщин, оказавшись на борту «Советского Союза», бросились навстречу цивилизации.

Запах «Сайры» заполонил всё воздушное пространство корабля. Если по коридору проходила леди с Шикотана, то за ней шлейфом еще долго тянулся запах знаменитой консервы.

Офицеры – подводники на теплоходе были расселены в каюты второго класса. Душевые были общими и располагались в коридоре и состояли из нескольких разделенных условной стенкой кабинок.

Тут же душевые второго класса были оккупированы новыми пассажирками. Доходило до маразма – даже если в душевой мылись военные, то вновь прибывшие пассажирки быстро сбросив одежду, загадочно улыбаясь, беспардонно, без стыда и совести, вваливались в свободные кабинки душа, приятно обрушив на обнаженное тело струи тёплой пресной воды. Морякам, оказавшимся в то время в душевой, приходилось убираться восвояси, вытираясь и одеваясь на ходу по пути в свои каюты.

По коридору теплохода стало опасно передвигаться, открывались двери кают и женские руки втягивали внутрь идущего военного.

После ужина командир экипажа подводников приказал своему старшему помощнику выставить патрульные группы из состава офицеров и мичманов. Заместитель командира запретил хождение по кораблю без надобности. Ввиду со сложившейся обстановкой, всем было предложено после ужина и до прибытия в порт Владивосток находиться в своих каютах. Но разве удержать мужчин от предстоящих интриг и приключений!

В самом огромном ресторане 1-го класса корабля, где питались офицеры и мичманы, до прибытия на борт женщин была масса пустых столиков, посредине зала одиноко стоял солидный огромный банкетный стол.

Вечером, придя в ресторан на ужин, военных моряков удивила следующая картина: все столики в ресторане были заняты чрезмерно разукрашенными косметикой женщинами. В центре зала, у банкетного стола мест пустующих не было. Столы и столики ресторана были заставлены графинчиками с водкой, закусками. Видимо, перед покиданием острова им выдали на руки огромные суммы заработанных денег, что не заметить было не возможно.

Сигаретным дымом был так насыщен воздух, что играющий вокально- инструментальный ансамбль корабельного ресторана ели просматривался сквозь дым. Музыка, крики, громкий разговор, смех, заполнили зал. Прибывающих на ужин офицеров и мичманов встречали, любопытные, многообещающие, жаркие женские глаза. Пассажирки, втягивая в себя сигаретный дым, словно по команде, одновременно, медленно поворачивали головы в сторону вошедших военных и сопровождали их взглядом на всем пути следования к заранее забронированным местам