Китай в XX веке. От рисовых полей до атомной бомбы - Алекс Каплан

готовые отдать свои армии тому, кто лучше заплатит. Под руководством и при помощи японских спецслужб начала работу полиция, тесно сотрудничавшая с оккупационными властями. Между тем создание Центрального правительства в Нанкине если и не решило всех японских проблем на захваченных территориях, то стало большим военно-политическим успехом Токио, без которого дальнейшая международная экспансия и успешная борьба с китайскими партизанами оказалась бы невозможной.

Тем временем на японо-китайском фронте не прекращались боевые действия. На протяжении 1939 года их накал постепенно угасал и уже не шел ни в какое сравнение с теми эпическими по масштабу сражениями, которые сотрясали страну в 1937–1938 годах. Токио решил консолидировать свои позиции и заняться плотнее политическим урегулированием, а не проводить крупномасштабные военные операции наподобие битвы за Ухань, где были задействованы сотни тысяч солдат и огромное количество техники. Практически все боевые операции 1939 года были местного значения, а не стратегические наступления на глубину в несколько сот километров. К тому же крупные города и важнейшие районы страны японская армия уже захватила. Растягивать линии снабжения, увеличивать и без того огромную по протяженности линию фронта не имело никакого смысла, да и сил на это уже не оставалось. Напряженность в мире стремительно нарастала, и Токио следовало готовиться к новым конфликтам, для чего необходимо было накапливать, а не разбрасывать воинские силы. В 1939 году произошло несколько местных сражений, и китайской армии в ходе одной из операций даже удалось потеснить японские войска, нанеся им незначительное поражение. Вдохновленный своей первой победой над врагом, Чан Кайши отдал приказ о всеобщем наступлении, которое быстро захлебнулось. Гоминьдановские войска по-прежнему не представляли серьезной угрозы для Императорской армии, а потому в открытом бою терпели одно поражение за другим. Они до сих пор не имели танков, а артиллерия была малочисленной и устаревшей. Авиация целиком и полностью зависела от советских летчиков, которые в силу своей малочисленности могли прикрывать только самые важные участки фронта. Вторая мировая война началась после вторжения нацистской Германии в Польшу, и одновременно с этим на реке Халхин-Гол случился советско-японский вооруженный конфликт. Бои в Польше и на Халхин-Голе закончились практически одновременно, и, хотя японские войска потерпели крупное поражение, у правительства Чан Кайши начались перебои в поставках советского вооружения. СССР в конце августа 1939 года подписал Договор о ненападении с Германией, а в конце сентября, после разгрома японской армии на Халхин-Голе, заключил также перемирие с Токио. Дабы показать странам Оси – Германии и Японии – свои мирные намерения, Сталин сократил военную помощь Чан Кайши. Почти в то же самое время военные поставки сократили Англия и Франция, так как вступили в войну с Германией. После начала Второй мировой войны Лондон и Париж резко изменили свое дипломатическое отношение к конфликту между Японией и Китаем. Чтобы избежать войны на два фронта, они стали налаживать отношения с Токио, одновременно концентрируя усилия на европейском театре боевых действий против Германии. В Японии внимательно наблюдали за развитием событий в Европе, поскольку и Англия, и Франция владели богатыми колониями в Азии, которые в случае ослабления метрополий оставались абсолютно беззащитными перед внешним агрессором. Началась большая дипломатическая игра.

На фоне военно-политических катастроф режима Чан Кайши положение дел в коммунистическом анклаве на северо-западе Китая обстояло как никогда хорошо. Впервые с начала вооруженного красного сопротивления в 1927 году положение коммунистов упрочилось как в военном, так и в идеологическом плане. Главной причиной успеха стала умелая политика невмешательства, хотя немалую роль играл и фактор военно-политического везения. Мао Цзэдун во многом переиграл Чан Кайши, когда последнему пришлось начать войну против Японии и бросить в августе 1937 года весь цвет с трудом подготовленной революционной армии в топку большой войны против иностранных захватчиков. Мао Цзэдун лишь наблюдал, как его злейшие враги убивали друг друга в дотоле неведомом для Азии масштабе. К концу 1937 года гоминьдановская армия оказалась практически разгромлена, а режим Чан Кайши едва держался на ногах в экономическом и политическом плане, а уже к концу 1938 года от Китайской республики осталось одно название. Значительно поредевший государственный аппарат выживал под непрерывными бомбежками японцев в еще большей глуши, чем партийный аппарат Мао Цзэдуна. Национально-революционная армия Гоминьдана фактически прекратила свое существование – все погибли, попали в плен или дезертировали. Генералиссимус как никогда раньше зависел от карманных войск провинциальных милитаристов, еще не попавших под японский каток. При этом доверие китайского народа режим Чан Кайши исчерпал практически полностью, несмотря на то что именно народ вынудил генералиссимуса начать войну против японских империалистов. Проигрывая одно сражение за другим и сдавая родную землю пядь за пядью, Чан Кайши собственными руками вырыл себе и своему режиму политическую могилу, в то время как простой народ поплатился за оказанное власти доверие неимоверными страданиями и жизнями миллионов. Ему в вину вменяли и потоп на реке Хуанхэ, и Нанкин, и даже крайнюю жестокость японских солдат по отношению к мирному населению, ведь это по его указке страну отдали захватчикам. В это же самое время коммунисты держались в тени и не ввязывались в серьезные сражения с японцами, однако вели активную партизанскую и подпольную борьбу, в чем приобрели значительный опыт. Они серьезно тревожили тылы противника, создавая на оккупированных территориях образ настоящих борцов и защитников, оказавшихся рядом в трудное время, в то время как Гоминьдан лишь отступал. Сегодня можно с уверенностью сказать, что столь стремительного и всеобъемлющего распространения коммунистической идеологии в Китае не случилось бы, если б не жестокое вторжение Японии. Партизанская тактика Мао Цзэдуна, отточенная годами борьбы с режимом Чан Кайши, очень пригодилась после замены гоминьдановской власти на японскую военную администрацию. Императорская армия была абсолютно не в состоянии контролировать сельскую местность и держалась исключительно в городах, предпочитая перемещаться по железным дорогам. Таким образом, на огромной территории, где проживала большая часть китайского крестьянства, образовался вакуум власти, который и постарались заполнить коммунисты. Для обретения хоть какого-то контроля над ситуацией и для борьбы с красными партизанами японцы часто использовали различных коллаборационистов – в основной своей массе отпетый сброд. Это только укрепляло крестьян во мнении, что коммунисты являются их единственными защитниками от оккупантов и грабителей. Японские солдаты, равно как и их пособники, проявляли по отношению к мирному населению невероятную жестокость, что работало на коммунистов лучше всякой пропаганды. К тому же у красных партизан имелся приказ поддерживать с крестьянами дружеские, чуть ли не семейные, отношения: за продовольствие платить, никого не грабить и уж тем более не убивать, а помогать укрываться или