Оцеола, вождь семинолов. Морской волчонок, или Путешествие на дне трюма - Томас Майн Рид

Может показаться удивительным, что даже в такие тяжелые минуты мое внимание занимали подобные ботанические наблюдения. Но я сделал еще одно открытие, порадовавшее меня: хвоя постепенно меняла свой цвет под влиянием голубого света зари, слившегося с желтоватым отблеском луны. Скоро должно было наступить утро.

Заметив, что занимается заря, мои спутники быстро поднялись с влажного ложа, на котором сверкала роса, и стали проверять подпруги у коней.

Мы были голодны, но надеяться на завтрак не приходилось. Мы приготовились обойтись без него.

Заря вспыхнула лишь несколько минут назад, и небо быстро светлело. Все было готово к выступлению.

Созвали часовых, кроме четырех, которых предусмотрительно оставили на посту до последней минуты. Лошади были отвязаны и взнузданы, они стояли под седлами всю ночь; винтовки были тщательно осмотрены и смазаны. Большинство моих товарищей побывали в сражениях и участвовали во многих военных кампаниях. Все меры предосторожности были приняты, чтобы обеспечить нам успех в предстоящей схватке. Мы надеялись еще до полудня настигнуть индейцев и преследовать их до самого логова. И хотя почти наверняка можно было ожидать кровопролития, все еще раз высказали твердую решимость двигаться вперед.

Несколько минут ушло на то, чтобы построиться в походном порядке. Было признано благоразумным отправить вперед несколько человек из наиболее опытных следопытов для осмотра леса, прежде чем в него вступит остальной отряд. Это избавило бы нас от внезапного нападения из засады. И снова, как и раньше, выбор пал на старых охотников.

Все приготовления были закончены, мы уже собирались тронуться. Всадники вскочили в седла, разведчики двинулись к краю леса, как вдруг на опушке послышались выстрелы и тревожные крики наших часовых. Они еще не сменились, и все четверо разрядили свои винтовки одновременно.

Выстрелы отозвались в лесу тысячами отголосков. Но это было не эхо, а настоящие выстрелы винтовок и мушкетов. Одновременно с ними раздался пронзительный воинский клич краснокожих.

Индейцы напали на нас.

Говоря точнее, они окружили нас. Все часовые выстрелили сразу – значит, все четверо видели неприятеля.

В этом нам скоро пришлось убедиться. Со всех сторон гремел свирепый неприятельский клич, и пули уже начали свистеть неподалеку от нас. Без всякого сомнения, индейцы окружали поляну. Первые выстрелы неприятеля не причинили нам большого вреда. Пули задели двух или трех человек и ранили нескольких лошадей. По-видимому, наша позиция находилась пока еще вне досягаемости выстрелов. Большинство пуль падало прямо в пруд. Но если бы индейцы подползли ближе, их огонь мог бы стать для нас смертоносным: сбившиеся в кучу на открытом месте, мы представляли для них удобную мишень.

К счастью, наши зоркие часовые заметили их приближение и своевременно дали сигнал тревоги.

Это спасло нас.

Но все это приходит в голову позже. В самый критический момент невозможно успеть что-нибудь сообразить. Характер нападения был ясен. Нас окружили, и лучшим ответом были внимательные, обдуманные действия.

Неожиданное нападение в первую минуту произвело смятение в наших рядах. Крики воинов смешались с ржаньем лошадей, взвивавшихся на дыбы. Но скоро, заглушая весь этот гул и шум, прозвучал громовой голос Хикмэна:

– Долой с лошадей! Бегите к деревьям! Долой с лошадей, скорее! К деревьям – и прячьтесь за них! Или, клянусь дьявольским землетрясением, много мамашиных сынков сегодня потеряют свои скальпы! К деревьям! К деревьям !

Эта же мысль возникла и у других. Поэтому, прежде чем старый охотник договорил, все мгновенно спешились и разбежались в разные стороны. Каждый встал за дерево, лицом к лесу. Таким образом, возник замкнутый круг. Каждый был защищен сосновым стволом. Мы стояли спиной друг к другу и лицом к врагу.

Наши лошади, предоставленные самим себе, бешено метались по поляне. Их еще больше возбуждали поводья и стремена, которые бились об их бока. Многие из лошадей, проскакав мимо нас, ринулись в лес и там попали в руки индейцев или, прорвавшись мимо них, убежали в чащу.

Мы не пытались удержать их. Пули свистели около наших ушей. Выступить из-за стволов, служивших нам защитой, значило обречь себя на верную гибель.

Выгоды нашей позиции были очевидны уже с первого взгляда. Хорошо, что мы не сняли раньше часовых, а то индейцы застали бы нас врасплох: они подошли бы к самой окраине леса без криков и выстрелов, и мы оказались бы в их власти. Под прикрытием леса они были бы недостижимыми для наших винтовок. А мы на открытом месте попали бы под губительный огонь.

Теперь же у них не было перед нами большого преимущества. И нас и индейцев одинаково защищали стволы. Счастье наше, что все мы так быстро выполнили приказ Хикмэна!

В ответ на неприятельские выстрелы мы также не молчали: через несколько секунд наши винтовки вступили в игру. То и дело слышались резкие и сухие потрескиванья выстрелов. И время от времени у нас вырывался торжествующий крик, когда кто-нибудь из индейцев, неосторожно выступивший из-за дерева, падал от выстрела.

И снова спокойный, ясный, громкий голос старого охотника прозвучал над поляной:

– Цельтесь наверняка, ребята, и стреляйте без промаха! Не тратьте зря ни крупинки пороха... У нас он кончится раньше, чем мы разделаемся с этими проклятыми! Не спускайте курок, пока не увидите глаза краснокожего!

Это предупреждение заключало в себе глубокий смысл: многие из наших юношей отчаянно выпускали заряд за зарядом, увеча только стволы деревьев. Слова Хикмэна произвели желаемое действие и заставили их осторожнее обращаться с запасом пороха. Выстрелы стали слышаться реже, но частые торжествующие крики показывали, что почти каждый из них попадал в цель.