Феодора - Пол Уэллмен

о том, что Юстиниан до сих пор оставался холостяком по вполне понятной причине. Если ему и нужна была женщина, то лишь как веселый, чувственный и красивый партнер в любви и развлечениях. Что он подумает о женщине, которая вдруг возложит на него нежелательную ответственность отцовства и одновременно лишит из-за своего материнства того, что он более всего ценил в ней?

К тому же ее ребенок родится внебрачным, поскольку закон запрещает браки между представителями столь различных общественных слоев, как те, к которым относились Юстиниан и Феодора. А это вызовет еще большие осложнения и трудности.

Ужасное положение. С мужчиной простого звания она могла надеяться добиться своего, возможно, даже сделать его счастливым. Но государственные мужи… политика, с которой связано каждое действие правителя, требует подчас холодных, непредсказуемых и даже жестоких решений. Куртизанка, осмелившаяся родить ребенка от наследника, безусловно, вмешивается в дела империи.

Страшило ее и другое.

Она могла лишиться своей красоты. Ее почти безупречно тонкая талия, которой она так гордилась, может стать бесформенной и отвратительной; ее грудь обвиснет и станет уродливо большой; с огромным колышущимся животом и толстым, как у коровы, задом она вынуждена будет ходить, переваливаясь и отдуваясь.

Даже если бы Юстиниан и смирился с ребенком, он попросту разлюбил бы ее, превратившуюся в уродину!

Подобные мысли были вызваны истерическим состоянием, которое довольно часто возникает у женщин в начале беременности. Это состояние, разумеется, омрачает жизнь женщины и заставляет ее чувствовать себя несчастной.

Иногда она пыталась взять себя в руки и все спокойно обдумать. Она убеждала себя, что Юстиниан любит — должен любить ее. Возможно, он, как и она, уже думал об этом. Возможно, он даже был бы рад этому…

Но через некоторое время она с такой же энергией уверяла себя, что все это одни лишь беспочвенные мечтания. Она представляла, какой будет его реакция, если она ему все скажет: сначала удивление и испуг, затем жалость, после — пренебрежение, и в конце концов — ненависть.

Порой ей казалось, что она ненавидит и его. Почему он так с ней поступил? Ну почему мужчины не считаются ни с чем, кроме собственного удовольствия, в отношениях с женщинами?

Она понимала, что рано или поздно должна будет все рассказать. Конечно, наступит момент, когда он и сам догадается. По ее подсчетам, она беременна уже больше месяца. К концу третьего она настолько изменится, что, несмотря на известную слепоту мужчин в таких вещах, он должен будет понять, что с ней что-то не в порядке…

Да, лучше всего сказать сразу. Придя к такому решению, она настроилась поделиться с ним новостью в ближайшую ночь. Но в самый последний момент не решилась.

А когда он ушел от нее, она расплакалась. Бывали у нее и минуты полнейшего отчаяния, когда она подумывала об отвратительном ядовитом питье, являлась даже мысль покончить с собой…

Все осложнялось также и тем, что в это время Юстиниан был невероятно занят. Государственные и дипломатические проблемы буквально поглотили его, он был настолько одержим ими, что забросил все остальное, даже его любовница отошла на второй план. Маленькая притча Феодоры об играющих детях легла в основу блестящей и ловкой политической игры, разработанной с помощью Трибониана, которую Юстиниан использовал против угрожающей империи коалиции.

Ее целью было разрушить вражеский союз до того, как он будет создан, использовав для этого всевозможные способы дезорганизации, которые предопределили в конце концов полное разрушение. союза в дальнейшем: подозрительность, страх, эгоизм и алчность.

На галерах, верхом, в колесницах спешили послы империи во все крупные города, во все лагеря и поселения варваров. У каждого из них были с собой послания, исключительно искусно составленные Трибонианом и рассчитанные на то, чтобы возбудить в головах вождей и правителей, которых посещали послы, подозрения по отношению к образующейся на Востоке огромной мощи.

В результате правители и государственные советы этих стран принялись рассматривать складывающееся положение совершенно по-новому: благоразумно ли помогать этой силе захватывать все больше богатств и стран, что ведет к созданию еще более мощной военной машины, которая действительно может оказаться в состоянии подчинить весь мир.

Для правителей и их советников прежний план коалиции становился все менее и менее привлекательным. Тут как раз и вспомнилось, что империя ромеев всегда привлекала внимание других народов своим зерном, шерстью, кожей, тканями, металлами, маслом, крупным рогатым скотом и овцами и другими товарами. Не за этим ли тянется Персия на запад? Сомнительно, чтобы персы оставались в пределах границ своего государства, для нужд которого беспрестанно закупаются товары у купцов и посредников самых разных мастей — готов, вандалов, франков.

Что касается варваров — и жестоких светлоусых гепидов, и герулов, и диких узкоглазых аваров и булгар, и темнокожих эфиопов, — они, кажется, стали понимать, что, если потребовать выкуп, правители Константинополя согласятся уплатить больше всех. К тому же они помнили, что в армии империи в качестве наемников служит множество их собственных лучших воинов. В конце концов, не много выгоды в том, чтобы скрещивать меч со своими соплеменниками.

Но план Юстиниана оказался еще более глубоким.

В то время как послы и посланники с церемониальной пышностью устраивали дипломатические приемы и были заняты на совещаниях и переговорах при царских дворах, целая армия шпионов под личиной странствующих купцов, торговцев или священников шныряла в массе простого народа этих же стран.

Их задачей было распространение намеков и сомнений, которые оседали в головах лавочников, землевладельцев и даже крестьян. Снова и снова расписывались ужасы предстоящей войны: налоги непременно взметнутся вверх, превысив даже теперешние, и так уже нестерпимые, безусые юноши будут вынуждены оставить свои дома и отправиться воевать с перспективой оказаться зарубленными, подобно быку на бойне, а если война окажется неудачной, враг вторгнется в их земли, опустошит города и села, все население будет уничтожено или порабощено и ни у кого не останется собственности, а женщины неизбежно будут изнасилованы воинами армии-победительницы.

Шпионы Юстиниана справились со своей задачей настолько успешно, что вскоре простые люди в Италии, Африке и в других странах и местностях стали задаваться вопросом — есть ли необходимость в этой войне, а некоторые из них стали громко высказываться против нее.

Когда же голос народа стал достаточно громким, сочли целесообразным прислушаться к нему короли и правители. В результате во многих странах предложенный Персией план образования антиромейского союза встретил мощное противодействие. Эта-блестяще организованная и осуществленная акция явилась, по сути, тем, что позднее стало называться целенаправленной пропагандой. Благодаря этому выдающемуся политическому приему Юстиниан вошел в историю.

Именно