Полет дракона - Владимир Ковтун

- Сейчас ты у меня попляшешь, щенок шелудивый! – Пообещал он, медленно приближаясь к напряженному, как тетива лука, Ляну.

- Получай! - Коренастый размахнулся, и коротко ткнул кулаком в лицо подростка. Лян быстро уклонился, и удар пришелся в пустоту.

Неловко покачнувшись, драчун пытался сохранить равновесие, но тут же получил от Ляна чувствительный тычок ногой в бок.

- А-а! – Взревел не на шутку рассвирепевший Фан. – Здесь тебе и конец!

Воздев руки над головой, он ринулся на мальчишку.

Лян стремительно шагнул в сторону, и, повернувшись, резко пнул ногой в зад пролетевшего мимо него Фана.

Получивший дополнительное ускорение противник грузно плюхнулся в догорающий костер.

Раздался дикий вой. Измазанного золой и обожженного Фана вытащили из костра. Продолжая вопить, он схватился за меч. Дело принимало нешуточный оборот.

- Прекратите! - Раздался негромкий голос.

Все оглянулись.

У костра стоял новый командир «молодых негодяев».

- Опять ты, Фан? – Спокойно спросил он. – Вчера козу украл. Сегодня драку затеял. Так мы далеко не уйдем - свои перебьют. С завтрашнего дня ты будешь выполнять самые тяжелые работы. Провинишься еще раз – попадешь в колодки. Это касается и всех остальных: напоминаю - за воровство у крестьян буду наказывать.

- А жрать что будем, господин начальник? – Спросил кто-то. – Нас на довольствие не ставили.

- Командир обещал выделить немного зерна на всех. Остальное возьмем охотой. Зверья и птиц в этих местах предостаточно. Умеющие охотиться, завтра подойдут ко мне. Остальные будут учиться и помогать. На сегодня – все.

Еще раз окинув взглядом «молодых негодяев», командир ушел в свою палатку.

Поостывшие «негодяи» вернулись к костру. Прерванный, было, дракой разговор возобновился.

- Похоже, он не злой. – Заметил Лян своему соседу. – Другой бы нас палками отделал так, что и ходить не смогли бы.

- Поживем – увидим. У нас он недавно - с неделю будет. Солдаты говорят, наш новый командир мечом владеет так, что демоны позавидуют. Кто-то из них видел его в деле.

- Как его зовут? – Спросил Лян.

- Господин Юань. Но, не вздумай так к нему обращаться. Это нарушение. Говори просто: «господин начальник». А ты не прост, скажу я тебе. Мы думали, Фан из тебя дух вышибет. Учился, что ли?

- Было такое, показывали, что к чему.

- И мечом владеешь?

- Немного.

- На каждый меч есть своя секира. – Пробурчал Фань, прикладывая к обожженному месту лист подорожника. – И когда ей время придет, никому неизвестно.

Разговоры постепенно стихли. Уставшие за день «негодяи» уснули на голой траве, подсунув под голову, кто - меч, кто – дорожный мешок с нехитрым скарбом.

С неба на них бесстрастно глядела полная луна, заливая призрачным светом горы и окрестные леса.

В палатке не спал Юань. Запрокинув руки за голову, он смотрел в темноту и вспоминал события последних месяцев.

Некоторое время после свадьбы Ильхана он провел вместе с другом. Пробовал вникать в дела городской управы, и даже принес ей некоторую пользу своим знанием жизни отдаленных районов округа. Каждый его шаг сопровождали почет и уважение льстивых чиновников. Ощущал он и косые, завистливые взгляды тех, кто увидел в нем невесть откуда взявшегося конкурента.

Вся эта суета не трогала его душу. Юань тосковал по шорохам леса, свежему ветру с гор и серебрившейся в лунном свете дали реки.

В конце концов, он решил уйти. Переговорил с начальником уезда. Господин Сунь Шао-цзу молодого человека выслушал, и посоветовал: «Идите, господин Юань, туда, куда зовет вас сердце. Негоже насиловать свою душу. Но нам будет обидно, если ваши ум и знания не послужат отечеству. Я предлагаю самый разумный, на мой взгляд, выход из положения: вы не могли не слышать о готовящемся походе на Запад. Это – тысячи ли трудного пути, и неведомые нам итоги и повороты событий в его конце. Вы сможете принести неоценимую пользу, если пойдете вместе с посольством. В то же время, ваша любовь к странствиям будет удовлетворена».

Юань согласился.

Так он оказался в армии Ли Гуан-ли на вполне достойной должности ротного командира, а затем – начальника самого сомнительного во всей императорской армии подразделения «молодых негодяев».

Командир, отправивший его на эту должность, знал, что делал. Как человек проницательный он быстро понял, что молодой ротный – человек многоопытный, и в военном искусстве не новичок. Кроме того, в свое время ему дали понять, что Юань – человек не случайный, и уже заслужил особое расположение императорского двора.

Расставаясь с Ильханом, Юань грустно заметил: «Как странно! Ты – сын кочевого народа, так хочешь обрести свой дом, ходить на службу, растить детей, а меня – хань-жэнь, рожденного быть оседлым, несет в какую-то необъяснимую даль».

«Кто знает, каким путем идет душа каждого из нас». - Ответил Ильхан. – «Человек, которого уносит река, просит Небо, выбросить его на берег. А живущий на берегу, строит лодку для того, чтобы войти в этот поток. Но ты знай: сколько бы лун ни прошло, в моем доме тебя всегда будут ждать».

Друзья обнялись, и расстались, быть может, навсегда.

Разношерстная и неорганизованная толпа «молодых негодяев» отнимала у своего командира много сил и внимания. Крикливые, озлобленные, непривыкшие слушаться, «негодяи» довольно быстро почувствовали железную руку нового начальника. Юань почти никого не наказывал. Но исходившие от него внутренняя сила и уверенность, заставляли солдат беспрекословно подчиняться.

Ропот, поднявшийся было после приказа жить охотой, а не воровством, быстро утих, когда Юань взял в руки лук и стрелы. Четыре стрелы, выпущенные им по небольшой стае птиц, без промаха поразили четырех из них. Впечатленные «негодяи» взялись за оружие.

Присмотревшись к подчиненным, Юань выбрал себе в ординарцы мальчишку Ляна. Аккуратный и исполнительный Лян оказался незаменимым помощником.

Жизнь «молодых негодяев» постепенно налаживалась, и вместе с огромной армией Ли Гуан-ли они медленно и неотвратимо продвигались на Запад.