Битва за Крым. Оборона Севастополя - Александр Борисович Широкорад

«В течение 29–30 июня при отходе наших войск на Корабельной стороне были взорваны Северная электростанция, спецкомбинат №1 и другие объекты, а также запасной арсенал флота взрывчатых веществ и негодного боезапаса в Инкермане, который было около 400 вагонов»[210]. Что это за такая масса «негодных боеприпасов»? А почему их нельзя было использовать для обороны города?

Мало известно и о втором последнём оплоте защитников СОРа – районе побережья между ветряком ЦАГИ и бывшим Георгиевским монастырем, где геройски сражался 456-й погранполк 109-й стрелковой дивизии. Этот полк в ночь на 1 июля по приказу командира полка подполковника Г.А. Рубцова незаметно для противника, во избежание назревающего окружения, в связи с прорывом противника на Сапун-горе и отходом слева 9-й бригады морской пехоты, оставил свои позиции в Балаклаве и перешел на рубеж обороны: ветряк ЦАГИ – Георгиевский монастырь – мыс Фиолент. Там их поддержала огнём четырёхорудийная 152-мм береговая батарея № 18 на мысе Фиолент. Но на батарее к утру 1 июля оставалось всего около 30 шрапнельных снарядов и несколько практических и ни одного бронебойного. Батарея № 18 погибла около 20 часов 1 июля. В ночь на 2 июля погиб весь состав 456-го погранполка.

При захвате немцами Севастополя были уничтожены противником или своими экипажами следующие суда: подводная лодка Д-6 (находилась в капремонте на Севморзаводе ещё с 22 июня 1941 г., ввести её в строй так и не удалось), катера-тральщики № 153, 158, 565, 566, 553, 554, 555, 557, 510, бронекатер № 037, 3 сторожевых катера, 4 морских буксира, около 60 рейдовых катеров, 20 барж, 3 плавучих крана, киллектор, гидрографическое судно «Горизонт» и корпуса недостроенных двух тральщиков и сетевого заградителя.

К утру 2 июля в районе бухт Камышовой и Казачьей, 35-й батареи и Херсонесского полуострова собралось 50–60 тысяч красноармейцев и краснофлотцев. Большинство из них сохранило личное оружие, и были даже две боеспособные пушки – 45-мм и 76-мм. Немцы интенсивно атаковали плацдарм последних защитников Севастополя, однако в течение дня им удалось продвинуться лишь на несколько сот метров. Отдельные группы бойцов пытались прорваться в направлении Балаклавы и уйти к партизанам, но удалось это лишь нескольким десяткам человек. Остальные же надеялись на помощь с моря.

На этих эпизодах и заканчивают рассказ о последних днях обороны Севастополя наши официальные историки.

Однако где-то в начале 2019 г., изучая германские архивные документы, руководитель Севастопольского отделения «Поисковики России» Александр Валериевич Неменко обнаружил в приложении к журналу боевых действий 11-й армии сообщение о боестолкновении с партизанами. Причём в самом журнале это сообщение отсутствовало.

16 июля солдаты 2-го батальона 121-го пехотного полка прочесывали район мыса Фиолент около хутора Бергмана, где могли находиться отдельные советские солдаты. Внезапно немцы попали под огонь партизан. Как ни странно, партизаны были одеты в форму РККА и вели огонь из четырёх пулемётов, один из которых был счетверённым зенитным пулемётом «Максим», а главное, из стационарных (!) 76-мм зенитных пушек.

Нетрудно догадаться, почему сообщение об инциденте не попало в журнал боевых действий 11-й армии, а в приложении бойцы РККА были названы партизанами. Манштейн, Гитлер и Геббельс уже давно раструбили на весь мир о взятии Севастополя, а Гитлер ещё 1 июля за взятие города произвел командующего 11-й армией Манштейна в генерал-фельдмаршалы. И вдруг выясняется, что спустя две недели севастопольская стационарная батарея ведет бой с частями вермахта.

Так что же произошло на самом деле? «Партизанская позиция» оказалась 851-й стационарной зенитной батареей. Её построили в марте 1942 года для защиты находившегося неподалеку полевого аэродрома, где базировались самолёты У-2.

На вооружении батареи состояли три 76-мм пушки 9К обр. 1915/28 г. Орудия помещались на бетонных основаниях в двориках, вырубленных в скальном грунте.

В ходе боев в июне 1942 года немцы обошли, не заметив, эту батарею, и она оказалась в глубоком тылу. И вот днём 16 июля батарея открыла огонь по солдатам 121-го пехотного полка. Завязался упорный бой. Батарейцы отбили несколько немецких атак. На помощь немцам подошел 122-й полк. Однако батарея по-прежнему была неприступна.

В конце концов, немцы подвезли 15-см тяжёлые пехотные орудия и укрыли их в лощине, сделав недосягаемыми для 76-мм советских пушек. Сами же 15-см орудия вели огонь 38-килограммовыми фугасными снарядами на малых зарядах, обеспечивавших очень крутую траекторию. Немецкие снаряды падали на открытые орудийные дворики почти вертикально.

Днём 17 июля немцы пошли в очередную атаку и обнаружили всех защитников батареи № 851 мертвыми.

В 1942–1944 годах немцы использовали погреба и другие помещения батареи для своих хозяйственных целей. Севастопольские поисковики нашли там остатки немецкой амуниции и другие предметы.

После войны батарея была полностью засыпана при посадках сосны Крымской, крыши погребов обвалены и засыпаны камнями и грунтом. Осенью 2016 года поисковики с трудом обнаружили батарею, которая абсолютно не выделялась на местности. В марте 2017 года поисковики установили на месте батареи небольшой памятный знак с гранитной табличкой.

Таким образом, окончание организованной обороны Севастополя следует продлить до 17 июля 1942 года. Или надо считать «стычкой с партизанами» бой двух германских полков со стационарной советской батареей с применением артиллерии с обеих сторон?

Глава 26 Можно ли было эвакуировать защитников СОР?

В секретной «Хронике…»: «Два МБР-2, вылетавшие в район Севастополя в ночь на 3 июля с целью эвакуации личного состава СОРа, задания не выполнили из-за того, что ночной старт не был выложен, и Казачья бухта обстреливалась пулемётным огнём противника. По сообщению экипажей этих самолётов, южнее Херсонесского маяка в районе новой пристани, у берега наблюдалось большое скопление людей. С берега сигнализировали фонарями, давали красные и белые ракеты. У береговой черты стояли один сторожевой катер МО и несколько шлюпок. В районе башенной батареи №35 наблюдались взрывы артиллерийских снарядов. Дневная воздушная разведка, проведенная в районе Севастополя, оказалась безрезультатной из-за неблагоприятных метеорологических условий»[211].

Обратим внимание на последнюю фразу официального источника. Разведчики Пе-2 не могли видеть даже наземные объекты. Сложные метеорологические условия были в последующие дни.

Вот опять цитата из «Хроники…» за 5 июля: «Ночью на 5 июля три СБ и семь МБР-2 бомбардировали торпедные катера противника в порту Ялта».

Из-за метеорологических условий один СБ ушел к Керчи и бомбил её, а два МБР бомбили Феодосию. Два МБР вообще вернулись, не найдя целей.

Самолёты ДБ-3 поставили в районе Северной бухты в Севастополе шесть английских мин типа А-IV и сбросили бомбы. Участвовало 8 самолётов, но 2 из них из-за неблагоприятных метеоусловий вернулись на аэродром, не сбросив бомбы[212].

Последние 6 сторожевых