Секрет второй половины жизни. Когда закат становится расцветом - Боб Буфорд

У Боба Бафорда особый дар: вдохновлять людей на принятие дискомфорта. Мы познакомились в 1996 году, когда он попросил меня преподавать пасторам из крупных евангелистских церквей. Тогда я ничего не знал о мегацерквях^[2] и сомневался, что смогу как-то повлиять на их образ мыслей. «Тем более! – воскликнул Боб. – К тому же тебе придется научиться чему-то новому, а потом ты сможешь поделиться этим с другими. Никогда не знаешь, что почерпнешь у отцов церкви – и тем полезнее этот опыт».

И Боб оказался абсолютно прав! В самый разгар сессии, пока я мотивировал пасторов на строительство церквей, которые должны простоять вечность, один из слушателей в последнем ряду поднял руку.

– Джим, а почему это так важно?

– Если не думать о преемниках и позволить церкви держаться только на вашей харизматической личности, то после вашего ухода она придет в упадок или вовсе разорится.

Потом я рассказал историю некогда крупной компании, чей стареющий основатель относился к передаче дел преемнику как к ежемесячному отчету о деятельности предприятия: «Если вдруг я буду недоступен…» Пастор посмотрел на меня почти с жалостью, словно я прогулял всю начальную школу. А потом медленно, как будто нарочно растягивая слова, произнес: «Знаете, мистер Коллинз, думаю, вы упустили одну очень важную деталь, – тут он умолк, чтобы придать своим словам бо́льшую значимость. – Видите ли, наш основатель, – он снова помолчал, – он вообще не бывает “недоступен”». Комната взорвалась от смеха, и я заметил, что Бафорд кивнул мне, как бы намекая: «Видишь, ты получишь дополнительный стимул и станешь лучше».

Вернувшись домой, я хорошенько обдумал идеи о вечности в контексте религиозного лидерства. Именно тогда зародилась дружба, которая на долгие годы стала для меня неиссякаемым источником духовной силы.

Бафорд продолжал мотивировать и ставить передо мной все новые задачи. Во время одной из наших долгих бесед я спросил его (а надо заметить, из всех посланников христианства, что мне когда-либо доводилось встречать, он – лучший): «Как случилось, что христианство из культа, исповедуемого кучкой фанатиков, бродивших по задворкам Римской Империи, всего за триста лет превратилось в официальную религию мощнейшего государства в мире? Это как если бы дюжина человек в наши дни организовала секту в тридцати милях от Багдада, а спустя век или два она превратилась бы в официальную религию США. И все это произошло бы без использования каких-либо каналов оповещения. Как это возможно?» Бафорд задал этот вопрос опытным христиановедам и полученные ответы переслал мне – как пищу для размышлений, очередной стимул к развитию и возможность для самообразования и самообновления.

То, что Бафорд обратился с просьбой о написании этого предисловия именно ко мне по-своему трогательно и иронично: ведь мне как раз полвека. Хитрюга Бафорд втянул меня в работу над своей книгой как раз в тот момент, когда та оказалась мне особенно нужна. У меня нет ответов, но Бафорд задал мне и всем нам самый главный вопрос: зачем капитулировать перед неизвестностью, когда мы столько лет накапливали эмпирическую мудрость?

В первой половине двадцатого века люди воспринимали работу как неизбежное зло, инструмент для достижения безопасности и комфорта. Затем в 1960-х они постепенно стали все более требовательными к своей карьере. Для них стало важно, чтобы в их деятельности был смысл. А Боб Бафорд ставит перед нами новую задачу: задуматься не только об успешной карьере, приносящей удовлетворение, но и о том, чтобы всей своей жизнью менять мир к лучшему и приносить пользу. Он пишет о необходимости отбросить устаревшую модель интенсивного подъема по карьерной лестнице и расслабленного существования на пенсии. На смену ей может – и должна – прийти установка, предполагающая более творческую, более интересную, более значимую деятельность, с большей долей безрассудства и большим стремлением к постижению нового, нежели в первой половине жизни. Успешные первые пятьдесят лет предлагается рассматривать как хорошее начало.