Больные фантазии убийц. Одно из самых подробных исследований психологии маньяков и их извращений - Висенте Гарридо

Розану Марото, или Перес Ранхель, когда бросил связанный и закованный в наручники труп Майте де Диего), то наряду с глубоким чувством психологического удовольствия от жестокого опыта такого доминирования получает выраженное облегчение этого напряжения. Все это происходит при выполнении последовательных действий, спланированных в большей или меньшей степени, и, следовательно, с полным осознанием совершаемого. Например, когда полиция допросила Ли Мальво (одного из Убийц с картами Таро) о цели расстрела ничего не подозревающих пешеходов, он ответил: «Речь шла о следовании плану. Необходимо придерживаться того, что написано в плане. От него нельзя ни отклоняться, ни менять его».

Какова бы ни была конечная мотивация этих убийц (будь то десять миллионов долларов или желание отомстить), последнее, что они могут сказать: «не знали, что делали». То же самое можем утверждать и в отношении других анализируемых случаев. Густаво Ромеро идет в Сервантес-де-Вальдепеньяс, полный решимости изнасиловать и убить. Он носит с собой нож, рыщет повсюду, а когда нападает на парочку, уводит их в самую дальнюю часть парка. Как только преступление будет завершено, он примет все меры предосторожности, чтобы его не обнаружили. На следующий день после убийства он уезжает на Канарские острова и возвращается только тогда, когда пройдет несколько лет и он будет убежден, что ситуация остыла. Убив Розану Марото, он прячет ее в колодце и бросает рюкзак в реку. Те же самые действия, полные сознательности и преднамеренности, в равной степени присутствуют у Переса Ранхеля (который часами шпионит за пользователями парковки) и Альфредо Галана, который совершает каждое убийство, как если бы это было действие, типичное для элитного солдата.

Как только будет продемонстрирована полная сознательность, с которой убийцы совершают свои действия, остается задаться вопросом, что за безумие ими одолевает, поскольку нормальный и обычный человек не может понять, что такие люди действуют рационально. Теперь, прежде чем ответить на этот вопрос, возможно, было бы лучше немного остановиться на нем. Хорошо ли он сформулирован? Я имею в виду, следует ли с самого начала предполагать, что это безумие, что эти убийцы отчуждены от мира и реальности? Фрэнсис Форд Коппола, знаменитый режиссер трилогии «Крестный отец», однажды сказал, что «идеальный способ начать проект – задать себе вопрос, на который неизвестен ответ». Согласен. Однако вопрос нужно правильно поставить, иначе ответ будет совершенно неверным.

Вообще я считаю, что вопрос надо поставить иначе. Вместо «что это за безумие» можем спросить: «Действительно ли эти люди „сумасшедшие“?» Действительно, что значит безумие? Вспомните фильм Альфреда Хичкока «Психо» (1960), в котором Энтони Перкинс играет роль Нормана Бейтса – молодого человека, мать которого уже мертва и сидит в кресле-качалке, а он с ней до сих пор разговаривает[14]. Можно назвать Бейтса странным парнем, но клиентов мотеля он обслуживает вполне нормально. Это правда, что его тревожит красота Мэрион Крейн (Джанет Ли), когда она разделяет с ним одиночество дождливой и холодной ночью, но никто из тех, кто взаимодействует с ним на протяжении всего фильма (ни детектив, который ищет Мэрион, ни ее сестра и парень, идущие по стопам детектива) ничего не подозревают. И что им следует заподозрить?

В этом проблема: Норман Бейтс – сумасшедший. Он серийный убийца, живущий заблуждением: верит, что мать жива и до сих пор осуществляет над ним ту тиранию, которая сделала его отчужденным и сексуально подавленным молодым человеком. Фактически, когда Бейтс через дыру в стене видит, как Мэрион раздевается и готовится принять знаменитый душ, он чувствует внутри голос матери, обвиняющей, что он извращенец, раз заинтересовался «грязными» женщинами, и это побуждает убить, приняв личность матери.

Но вернемся еще раз к этому моменту: Бейтс – сумасшедший. Хоть он и создает видимость нормальности, в его мозгу есть голоса и образы, которых не существует, которые слышит и видит только он. Он живет реальностью, которая имеет смысл только для него и которая на самом деле является бредом, поскольку именно это и означает данное слово: жить в частном споре – наборе убеждений или идей о том, что происходит, – таким образом, что, если человек, страдающий заблуждением, умирает, вместе с ним умирает и его реальность. Когда Норман Бейтс убивает, бред берет верх. Напряжение, которое он чувствует, вызванное тем, что говорит ему мать, должно быть снято через принесение в жертву женщины.

Более того, в фильме мы видим, что именно Бейтс возлагает ответственность за свое «я» на мать. Мать, жестоко подавлявшая сексуальность сына, отвечает за наказание шлюх, которые приходят его соблазнить. Вот почему, когда на следующий день после убийства Бейтс «натыкается» на труп девушки, он будет действовать как заботливый сын, чтобы защитить мать и заставить труп Мэрион исчезнуть в багажнике машины, которую утопит в болоте.

После преступления наступает уныние, депрессия, потому что Бейтс знает: в своей роли человека, не одержимого в тот момент бредом веры в то, что он его мать, он скрыл убийство, еще одно из тех, что она совершила.

Сравните Нормана Бейтса с Буффало Биллом, серийным убийцей, которого Клариса Старлинг – с помощью самого Ганнибала Лектера – пытается остановить.

В «Молчании ягнят» мы видим, как Билл похитил дочь сенатора. Видим ее, после того как маньяк надругался над ней, умоляющую из колодца. Она является следующим поставщиком для исполнения миссии Буффало Билла, которая заключается в том, чтобы сделать женское платье из кожи, с помощью которого тот сможет принять свою подлинную сексуальную личность. Любой может видеть, что то, что предлагает этот человек, является чем-то жутким и иррациональным. Однако в отличие от Бейтса Буффало Билл не страдает заблуждениями. Он не слышит голосов в своей голове и не видит умерших, как живых. Его цель – ощутить сексуальное удовольствие и силу, которую даст ему платье из человеческой кожи. При этом, как предполагается в сюжете фильма, он попытается решить вопрос о своей половой принадлежности[15].

Если Билл и сумасшедший, его расстройство отличается от безумия Бейтса. Что кажется безумием, так это то, что он убивает женщин, чтобы сшить платье из их кожи. Если бы платье было из бумаги или змеиной кожи, оно показалось бы несколько эксцентричным, но сумасшедшим бы его не назвали. Потому что, если подумать и вернуться к Убийцам с картами Таро, то какой смысл убивать десять случайных людей, чтобы вымогать у властей состояние? Мог ли кто-нибудь подумать, что в мире найдется место, где убийцы могли бы насладиться этими деньгами? И где рациональность в поведении Переса Ранхеля? Разве он не мог иначе показать презрение к своему происхождению и неприятие