Почему мы убиваем? Злость, ненависть, агрессия и так называемое «зло» - Конрад Захариас Лоренц

(Dona Anderson), тесно связана с рассматриваемыми вопросами. Ученые проанализировали ежедневное число агрессивных преступлений (убийства и изнасилования) и неагрессивных (вооруженные ограбления и поджоги) в Хьюстоне, штат Техас, за двухлетний период (с 1980 по 1982 г.) и затем исследовали взаимосвязь числа преступлений и высокой атмосферной температуры. Они установили, что количество неагрессивных преступлений не зависело от температурных условий, тогда как самое большое количество преступлений, связанных с насилием над личностью, приходилось на самые жаркие дни (Anderson & Anderson, 1984).

Я считаю ошибкой игнорирование этих открытий под предлогом того, что в жару большее число людей выходит на улицы. В настоящее время имеется достаточно много свидетельств, полученных и путем лабораторных экспериментов, и исследованием в естественных условиях, подтверждающих, что высокая температура воздуха действительно неблагоприятна и активизирует агрессивные наклонности (см.: Anderson, 1989). Следовательно, разве нельзя предположить, что человек, страдающий от жары – а может быть, и от других неблагоприятных факторов, например нищеты, безработицы и расовой дискриминации, – может легко раздражаться от того, что он воспринимает как аномальное поведение? Если такая личность имеет устойчивую склонность к агрессии, если сдерживающие факторы в это время ослаблены, а оружие окажется под рукой, в припадке гнева он может убить предмет своего раздражения.

Социальная дезорганизация

Помимо положения, что агрессия нередко является реакцией на неблагоприятные обстоятельства, я неоднократно подчеркивал, насколько важно сохранить самообладание в управлении такими реакциями. По большей части я уделял внимание индивидуальным различиям в склонности к агрессии, но очевидно также, что внешние социальные условия могут в равной степени влиять и на степень самообладания, и на частоту его ослабления. Обстоятельства могут, прямо или косвенно, сказать людям, что данное агрессивное действие является правонарушением и если они проявят жестокость или насилие, то могут понести наказание. С другой стороны, в иных ситуациях некоторые люди могут посчитать, что будет правильно ударить другого и что вероятность наказания за нападение на сверстников или представителей власти невелика.

Социальная дезорганизация имеет тенденцию снижать сдерживание проявления агрессивности. Как уже давно признано социологами (и подчеркивается некоторыми теоретиками), контроль в естественной среде и в исправительных заведениях помогает сохранять общественный порядок. Людей, склонных к нарушению закона – к грабежам, воровству, к нападению на своих врагов, – угроза наказания во многом сдерживает от активной противозаконной деятельности. Влияние агентов социальных служб (куда входят члены семьи, соседи, сотрудники и специалисты агентств по принудительному выполнению закона) обычно ослабляется экономическими и социальными стрессорами. Люди, страдающие от плохих жизненных условий, становятся недоверчивыми, особенно к посторонним. Частично основой недоверия может стать реальное опасное окружение, но недоверие может формироваться и на основе раздражения и враждебных мыслей. Так как такие люди погружены в размышления о собственных разочарованиях и тревогах, они относительно безразличны к мнению других членов общества. Некоторые из них склонны к выработке установок и ценностей, благоприятствующих совершению преступления. С их точки зрения, обществу доверять нельзя. Окружающий мир наполнен жадностью, лживостью, взяточничеством и развращенностью. Они думают, что должны создать собственные правила жизни и сами позаботиться о себе, если хотят получить то, что им надо. Общество унижает их достоинство, следовательно, множит их проблемы, а официальные власти уделяют им слишком мало времени и внимания.

Многие чикагские социологи хорошо известны своими новаторскими работами по проблемам социальной дезорганизации в центральных районах крупных американских городов. По словам двух из этих авторов, это «районы с разрушающимися зданиями, перенаселенные людьми… экономически зависимыми, живущими в арендуемых домах… и поддерживающими связь только с некоторыми организациями и ведомствами» (Sutherland & Cressey, 1960, p. 159–160).

Такие условия характерны для многих городских негритянских гетто, и зачастую именно в них социальный контроль весьма низок. «В широком смысле американское общество никак не присутствует в различных гетто, если не считать телевидения, – отмечает один из исследователей. – Полицейские избегают совершать там обходы, большинство школ ничему не учат, отцы не живут с семьями, преступления остаются безнаказанными» (Lemann, 1991, р. 20).

Помимо переполненных и разрушающихся домов, школ, в которых нет никакого порядка, и семей без отцов, превалирующих в гетто, социальная дезорганизация проявляется и другим образом. Некоторые социологи указывают на конфликт между существующими нормами и ценностями как на фактор, вносящий основной вклад в социальную дезорганизацию. Люди просто не знают, что думать. Они путаются, тревожатся и возмущаются, когда общество требует от них законопослушания и тяжелой работы для преуспевания в жизни, а они видят, что честные труженики ничего не добиваются, тогда как ни в чем не отказывающие себе криминальные личности имеют деньги и социальное положение. Когда людей рвут на части такие противоречия, их приверженность к установленным правилам ослабевает. Дезорганизация проявляется также в большом количестве юношей, бросающих школу и остающихся без образования; в высоком уровне незаконнорожденных детей; и, согласно некоторым Исследованиям, в высоком уровне разводов.

Какими бы ни были отдельные индикаторы этого состояния общества, по данным всех социологов со времен Эмиля Дюркгейма (Emile Durkheim), работавшего в конце XIX – начале XX веков, и до наших дней, и особенно по материалам специалистов так называемой Чикагской школы криминологии, социальная дезорганизация является основой распространения преступности и роста числа убийств. Ее влияние можно проследить по статистике взаимосвязи частоты разводов и количества убийств в районе. Независимые исследования Джудит и Питера Бло и Керка Уильямса и Роберта Флюеллинга показали, что в городских районах с высоким уровнем разводов также довольно высок уровень убийств на душу населения, даже при исключении влияния фактора уровня доходов. Несомненно, что в общинах с часто распадающимися семьями ослаблены социальные правила и нормы и агрессия, вероятнее всего, не подавляется (Blau & Blau, 1982, Williams & Flewelling, 1988).

Влияние субкультуры, общих норм и ценностей

В чем причины высокого уровня убийств среди чернокожего населения? Чтобы стать всеохватывающим, рассмотрение социального и экономического влияния на уровень убийств должно учитывать и крайне высокий уровень предумышленных и непредумышленных убийств, совершаемых афро-американцами. Фактически в каждом из исследований влияния социальных факторов на насильственные преступления со смертельным исходом отмечается относительно высокий уровень подобного рода преступлений среди данной этнической группы. Кроме Вольфганга, этот факт подтвердили и другие ученые, исследовавшие убийства в крупных американских городах. Более современные работы также отмечают тенденцию сравнительно более высокого уровня убийств среди чернокожих (Blau & Blau, 1982; Williams, 1984; Williams & Flewelling, 1988).

He только нищета

Связь между расовым составом населения и уровнем убийств не является простым и прямым следствием одной только бедности. Упомянутые ранее исследования преступности в крупных городах говорят нам о том, что в районах с высокой концентрацией чернокожих высокий уровень убийств прослеживается даже там, где уровни доходов людей практически не