Заслуженный собеседник. Искусство диалога с искусственным интеллектом - Андрей Владимирович Курпатов

• оперирует чёткими категориями и логическими связями;

• стремится к однозначности и определённости;

• работает линейно и последовательно.

В этом режиме мы решаем простые математические задачи, пишем отчёты или планируем бюджет.

Обе эти сети в норме находятся в отношениях антагонистического равновесия: когда одна активируется, другая подавляется. Мы словно постоянно переключаемся между двумя способами познания мира.

Вот здесь мы сталкиваемся с фундаментальной проблемой: язык по своей природе является инструментом закрыто-системного мышления.

Представьте, что происходит, когда богатая, многомерная, нелинейная работа дефолт-системы должна быть «опубликована» в сознании. Она проходит через узкое горлышко языка!

Этот процесс напоминает «коллапс волновой функции» в квантовой физике – из множества возможностей выбирается одна, из многомерного пространства значений создаётся линейная последовательность.

Почему это происходит? Потому что язык:

• дискретен – разделяет непрерывный поток опыта на отдельные единицы (слова, предложения);

• категориален – распределяет всё по заранее заданным категориям;

• линеен – мы не можем говорить всё одновременно, вынуждены выстраивать мысли в последовательность;

• сокращает многозначность – стремится к однозначности, устраняет неопределённость.

Вспомните ситуацию, когда вы пытались объяснить сложное чувство или мысль другому человеку, осознавая, что ваши слова не могут передать всю полноту того, что вы ощущаете. Или момент, когда вы чувствовали, что решение где-то близко, но не могли его сформулировать. Это и есть столкновение богатства нашего внутреннего опыта с ограничениями языкового фильтра.

Сложность и многоаспектность нашего предсознательного мышления, где переживания могут быть связаны с разными аспектами жизни множеством разных способов, – это и есть наше действительное мышление. Здесь возможности ещё не свернулись в конкретную форму, а противоречия сосуществуют, не уничтожая друг друга.

Однако стоит этому подсознательному мышлению превратиться в высказанную мысль, как всё это множество неизбежно упрощается, обедняется, сковывается языковым фильтром. Как метафорично высказался Лев Семёнович Выготский: «Облака мысли, гонимые ветрами мотивов, проливаются дождём слов». А сама «мысль, – как писал Иоганн Гёте, – умирает на кончике пера».

Парадокс человеческого познания: океан за стеклом аквариума

Перед нами удивительное свойство нашего разума: наш мозг способен к открыто-системному мышлению и именно так работает на подсознательно и предсознательном уровне, но наше сознание и коммуникация ограничены закрыто-системными структурами языка.

Это объясняет многие особенности нашего мышления: почему, например, мы часто чувствуем, что не можем выразить словами своё интуитивное понимание, или почему мысль, после того как мы «облекли» её «в слова», кажется нам беднее и примитивнее, чем до этой вербализации.

Это же объясняет, почему творческие озарения часто приходят к нам, когда мы не пытаемся мыслить логически и последовательно, тогда как медитативные практики, снижающие вербальную активность, напротив, могут давать доступ к более глубоким уровням понимания.

Мы словно заперты в клетке языка, который одновременно является и величайшим инструментом познания, и его главным ограничителем.

Представьте аквариум в океане: рыба внутри него видит океан, но не может в него попасть. Язык – это и есть такой наш аквариум: мы видим богатство реальности, но можем взаимодействовать с ней только через посредство языковых структур.

Если обычный язык ограничивает нас закрыто-системным мышлением, как нам выйти за его пределы? Полностью отказаться от языка, разумеется, невозможно – он необходим для сознательных действий и коммуникации. Но мы можем создать метаязык, который преодолевает (хотя бы частично) ограничения обычного языка.

Метаязык принципов, о котором мы говорили в первой главе, отличается от обычного языка тем, что:

• не фиксирует содержание – работает с принципами организации содержания, а не с самим содержанием;

• удерживает многозначность – не стремится к однозначности, сохраняет возможность множественных интерпретаций;

• описывает процессы, а не состояния – фокусируется не на «что», а на «как»;

• сохраняет самореферентность – может описывать сам себя, не впадая при этом в противоречия;

• допускает противоречия – не исключает противоречивые утверждения, а удерживает их как источник развития.

Такой метаязык не устраняет полностью языковой фильтр, но он способен его расширить, позволяя большему богатству предсознательного мышления проходить в сознание и коммуникацию.

Если, например, я попрошу вас объяснить, что такое «любовь», используя обычный язык, вы, скорее всего, начнёте с определения или описания чувств и отношений. Но если использовать метаязык принципов, можно сказать: «Любовь – это процесс, в котором два центра входят в такие отношения, где возникает третье – новое качество, трансформирующее сами центры, делающее их более целостными и одновременно более открытыми. Это процесс, в котором потенциальности обоих центров актуализируются уникальным образом, недоступным каждому из них по отдельности».

Заметьте, что такое описание не пытается «зафиксировать» любовь в одном определении. Оно описывает принципы её организации, не ограничивая конкретными проявлениями.

Метаязык как мост между двумя системами мышления

Метаязык принципов может служить мостом между открыто-системным мышлением дефолт-системы и закрыто-системным мышлением центральной исполнительной сети. Он позволяет осознавать и передавать богатство связей, возникающих в предсознательном мышлении, не сводя их к упрощённым линейным цепочкам.

С помощью этого языка мы можем целенаправленно работать с противоречиями, не пытаясь их немедленно устранить и продолжая искать новое решение. Этот метаязык позволяет мыслить возможностями, а не только актуализированными состояниями, – видеть процессы, а не статические точки.

В терминах теории Д. Деннета, метаязык позволяет большему количеству «набросков» быть «опубликованными», расширяя таким образом репертуар сознательного мышления и межличностной коммуникации.

При этом, мы можем развить в себе способность осознанно переключаться между режимами своего мышления.

• Во-первых, целенаправленно направлять работу дефолт-систему, не спеша с вербализацией и категоризацией промежуточных вариантов решения проблемы.

• Во-вторых, осознавать, что происходит с интеллектуальными объектами в процессе вербализации – какие связи и ассоциации возникают, как они переплетаются, а какие, напротив, обрезаются, выпадают из нашего поля зрения.

• В-третьих, использовать метаязык принципов для структурирования богатого многообразия опыта, не сводя его сразу к каким-то привычным, стандартным, формальным категориям и линейным логическим цепочкам.

• В-четвёртых, переходить к обычному языку, когда это требует промежуточный этап нашей интеллектуальной работы, но осознавая, что в этот момент мы сильно упростили понимание и не принимать его за конечный результат.

• В-пятых, возвращаться к осмыслению вопроса в рамках дефолт-системы – в состояние специфической озадаченности, когда мы чувствуем, что анализ пробуксовывает, зашёл в тупик или стал слишком упрощённым.

Приведу пример: предположим, вы пытаетесь разобраться в сложной проблеме – например, в конфликте внутри рабочей команды. Вместо того, чтобы сразу анализировать ситуацию в терминах «кто прав, кто виноват», «какие правила нарушены», «какие решения нужно принять», попробуйте следующее.

Выделите время на свободное размышление – пройдитесь, выдохните, смените фокус внимания на какое-то рутинное дело, которое необходимо выполнить, но оно не потребует от вас высокой сосредоточенности.

Обратить внимание на образы, ассоциации, чувства, которые возникают в связи с ситуацией, сравните её с чем-то, возможно, с каким-то моментом своего прошлого опыта, не пытаясь сразу оценивать результат или делать однозначные выводы.

Используйте метаязык принципов: подумайте, какие ещё центры («силы») вовлечены в ситуацию? И это вовсе не обязательно сами люди или их чувства и амбиции. Вполне возможно, что это какие-то социальные и производственные обстоятельства конфликта, профессиональные компетенции (или их недостаток), финансовый вопрос, нагрузка, жизненные ситуации и т. п.

Дайте себе спокойно, без желания «дать ответ» и немедленно «найти решение», в каких отношениях находятся все эти «центры»? И только затем определите себя ближайшие шаги, помня, что они являются лишь одним из возможных «набросков», а не окончательной истиной.

Такая практика требует определённых усилий и осознанности, но она позволяет использовать всё богатство нашего мышления, не ограничиваясь тем, что легко вербализуется и укладывается в закрыто-системные представления.

Теперь давайте вернёмся к теме нашей книги: почему понимание отношений между открыто-системным (предсознательным) мышлением и закрыто-системным (языковым фильтром) так важно для продуктивного диалога с ИИ?

Дело в том, что современные системы искусственного интеллекта, такие как большие языковые модели, имеют удивительное сходство с работой человеческого мозга с точки зрения переключения между двумя системами мышления:

• у них тоже есть своего рода «предсознательное мышление» – многомерное латентное пространство, где единицы смысла (внутренние «веса» модели)