Социальная справедливость и город - Дэвид Харви

Определение абсолютного прибавочного продукта требует, чтобы мы распознали, какие социальные и культурные функции «необходимы» для выживания общества и какие являются «излишествами» и поддерживаются производством прибавочного продукта. Это точно невозможная, если не сказать бессмысленная, задача, так как «потребность» (см. гл. 3) может быть определена только в терминах определенной технической, социальной, культурной и институциональной системы. Даже такой элемент, как голод, не может быть измерен независимо от некой социальной ситуации. Маркс, например, полагает, что «[г]олод есть голод, однако голод, который утоляется вареным мясом, поедаемым с помощью ножа и вилки, это иной голод, чем тот, при котором проглатывают сырое мясо с помощью рук, ногтей и зубов. Поэтому не только предмет потребления, но также и способ потребления создается производством, не только объективно, но и субъективно» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. С. 32).

Осознание потребности — это социальный продукт; это не что иное, как идеологическая надстройка, которая зиждется на функционировании экономического базиса. Уровень потребности меняется от общества к обществу и от одного периода времени к другому; он зависим от самого способа производства. В работе «К критике политической экономики» Маркс рассматривает сложные связи между производством, потреблением, распределением, потребностью, обменом и денежным обращением и приходит к следующему важному принципу: «Производство создает потребление: 1) предоставляя для него материал, 2) определяя способ потребления, 3) возбуждая в потребителе потребность, предметом которой является создаваемый им продукт» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. С. 33).

Большинство исследователей считают прибавочный продукт чем-то относительным, но только некоторые ученые-немарксисты признают, что природа прибавочного продукта, в свою очередь, производна от внутренних условий общества. Пирсон, например, просто принимает как данность следующее: «Относительные излишки — это просто материальные средства и предоставляемые людьми услуги, которые в некотором смысле откладываются или пускаются в обращение отдельно от сложившихся функциональных потребностей, на которых данная социальная единица — семья, фирма, общество — основывает свою экономику» (Pearson, 1957, 334).

Роза Люксембург соглашается, что излишки возникают в определенных социальных и экономических ситуациях. Она придерживается мнения, что «прибавочный труд существует во всяком обществе», потому что неработающие (в частности, дети и иногда больные и старики) содержатся за счет работающих и потому что часто бывает необходимо пополнять «страховой фонд общества против стихийных бедствий, которые отражаются неблагоприятно на количестве произведенных за год продуктов» (Люксембург, 1934, 41). Это может приводить, даже в эгалитарных обществах, к созданию централизованного общего хранилища и социальных механизмов распределения резервного продукта. Определенный резерв необходим для выживания общества в долгосрочной перспективе, поскольку ни одно общество не обладает такими провидческими способностями, чтобы предсказать, каковы будут будущие потребности и обстоятельства жизни. Большинство обществ поэтому откладывают в резерв то, что остается после удовлетворения текущих потребностей. С изменением обществ изменяется и количество накапливаемого материального продукта, как и цели, на которые он резервируется. Поэтому определение того, что является, а что не является прибавочным продуктом, зависит от социальных условий производства в обществе.

Из этого следует, что возможно увеличить количество излишков, проводя социальные изменения, которые переопределят понятие излишка (или, что в общем-то то же самое, переопределят понятие потребности), не повышая в реальности общее количество материального продукта. Религиозные функции, которые также требуют материальных затрат, могут, например, расцениваться некоторыми как «необходимые» для выживания общества. Но если все элементы общества решат, что организованная религиозная деятельность не является необходимой, тогда материальный продукт, идущий на эти цели, будет расценен как излишек. То же самое произойдет, если подобным же образом будет решено, что материальные ресурсы, затрачиваемые сейчас на военные расходы и оборону, не являются необходимыми для выживания. Каждый способ производства и каждый способ социальной организации содержит уже в себе самом определение прибавочного продукта. Поскольку общество неизбежно использует разные способы производства, конфликтующие друг с другом, оно обречено на постоянный конфликт по поводу определения излишков. По этой причине концепция прибавочного продукта имеет идеологическую подоплеку и политическое значение. Те, кто присваивает прибавочный продукт для собственного пользования, вынужден прилагать все усилия, чтобы убедить тех, кто вносит вклад в создание этого продукта, в том, что деятельность и функции экспроприаторов бесценны, необходимы и служат выживанию общества: идеологическое оправдание и древнего жречества, и расходов на военно-промышленный комплекс имеют вполне определенные общие черты. Это означает, что излишек должен быть определен как такое количество продукта сверх необходимого, чтобы гарантировать выживание общества в том виде, как его представляют себе индивиды. Излишек должен быть определен исходя из внутренней природы определенного способа производства. В обществе в целом то, что одними определяется как излишек, другими может считаться жизненно необходимым.

Этот взгляд на излишки приводит нас к аморфному релятивизму — позиции, которая, как мы скоро увидим, кажется вполне приемлемой многим западным ученым. Если концепция прибавочного продукта призвана играть важную роль, мы должны все же выработать некую более обобщенную точку зрения, с помощью которой сможем увидеть отношения между разными способами производства, способами экономической интеграции и разновидностями урбанизма. Для этого нам необходимо заменить множество узких определений прибавочного продукта концептом, который позволит установить связи между культурами, эпохами и классами. Марксистская версия делает это путем соотнесения концепции прибавочного продукта и взгляда на универсальные человеческие потребности, проистекающие из существования человечества как вида. Это взаимоотношение хорошо видно при одновременном рассмотрении работ Маркса «Экономико-философские рукописи 1844 года» и «Экономические рукописи 1857–1859 годов», с одной стороны, и «Капитала» — с другой. Из этого сопоставления мы можем заключить, что прибавочный продукт имеет две формы. Во-первых, он может быть приравнен к материальному продукту (превосходящему то, что необходимо для воспроизводства общества в его нынешнем состоянии), который откладывается, чтобы повысить благосостояние людей. Роза Люксембург также указывает, что цивилизация не могла бы развиваться, не будь в ней первоначального накопления излишков, которые могут быть использованы на цели всеобщего общественного прогресса (Люксембург, 1934). Во-вторых, прибавочный продукт может рассматриваться как отстраненная и отчужденная версия первого: тут он выступает как количество материальных ресурсов, которые присваиваются одним сегментом общества за счет другого. Во всех исторически наблюдаемых способах производства (без учета тех, что демонстрировали примитивные коммунистические формы социальной организации) прибавочный продукт находил выражение в своей отстраненной или отчужденной форме. В этих обществах излишек мог быть приравнен к продукту отчужденного труда.