Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию - Майкл Уайт

И наконец, эта беседа иллюстрирует размывание границ карт нарративной практики. Как я уже отмечал, в этом отрывке присутствуют элементы пересочинения, восстановления участия и работы с внешними свидетелями. Например, когда речь зашла о восстановлении участия, был подробно и живо описан вклад Лиллиан в жизнь Труди, а также то, что она ценила во внучке. По мере того как разворачивался разговор, были сформулированы заключения о том, что изменения, происходящие в жизни Труди и Питера, могли бы внести в жизнь Лиллиан и в то, каким образом она ощущала смысл своей жизни. Кроме всего прочего, мы выяснили, что вклад Труди и Питера поддерживал бы борьбу Лиллиан за высвобождение собственной жизни из под гнёта злоупотреблений властью, её намерение создать своё жизненное пространство. Отдельные аспекты беседы восстановления участия разрабатывались с помощью вопросов из церемонии признания самоопределения, а Лиллиан выполняла роль внешнего свидетеля.

Питер ни разу больше не «слетал с катушек» и заработал досрочное освобождение из колонии. Большая часть конфликтов во взаимоотношениях Питера и Труди исчезла без следа. Труди решила участвовать в группе взаимной поддержки женщин, переживших травму. Питер присоединился к соответствующей группе для подростков и спустя несколько месяцев стал в ней лидером. Когда я говорю об этих результатах, я не пытаюсь сделать какие-то грандиозные заявления об эффективности моей единственной терапевтической беседы с Питером и Труди. Питер встречался и продолжает работать с талантливым и грамотным терапевтом — Мелани. Есть и другие люди, которые продолжают обеспечивать ему поддержку и одобрение. Однако я действительно верю, что нарративные беседы типа той, которая состоялась у меня с Питером и Труди, могут сыграть большую роль в достижении результатов, даже при однократной встрече.

Заключение

Когда я писал эту главу, я не намеревался включить в неё все, что можно сказать об уникальном эпизоде и работе с ним. Существует много других источников, к которым можно обратиться, чтобы узнать об этом больше. Скорее, я стремился представить обзор развития нарративных бесед под влиянием и на основе второй карты определения позиции. Эта карта ориентирует на вопросы, обладающие потенциалом разработки тех или иных достижений в качестве уникального эпизода и точек входа в насыщенное развитие истории.

Иногда считается, что сосредоточение на уникальных эпизодах приводит к «героизации» жизни человека, к созданию представления об автономной, независимой личности и скрывает значимость социальной ткани жизни, истории взаимоотношений людей. Однако это предположение не соответствует тому, что я наблюдаю. Напротив, по моему опыту, беседы, выделяющие уникальные эпизоды, открывают людям возможность пересмотреть свои взаимоотношения друг с другом, признав вклад разных людей в развитие чувства идентичности каждого. То есть поддерживается гораздо более «отношенческое» переживание идентичности. Это совершенно очевидно из моей беседы с Питером и Труди.

Карта, которую я продемонстрировал в этой главе, подобно другим картам, представленным в книге, — всего лишь конструкция, основанная на моих исследованиях. Она не является обязательным условием проведения терапевтических бесед, способствующих открытию новых возможностей в жизни людей. Однако если вы, читатель, решите использовать её в собственной практике, надеюсь, она принесёт вам столько же радости и удовольствия в работе, сколько она доставляет мне.

Глава 6. Беседы, способствующие простраиванию опор (работа в зоне ближайшего развития)

Люди обращаются к терапевтам, когда жить становится нелегко. В подобных обстоятельствах они, как правило, пытаются преодолеть возникшие сложности знакомыми способами, их поступки продолжают соответствовать привычным представлениям о людях и отношениях. Они остаются в рамках устоявшихся знаний о жизни. Разрыв между тем, что людям знакомо и привычно, и тем, что они могли бы знать о своей жизни, можно назвать «зоной ближайшего развития».

Эту зону можно пересечь в коммуникативном партнёрстве, в разговоре, который обеспечивает необходимую для такого путешествия систему опор (<<scaffolding>>). Терапевт вносит существенный вклад в простраивание системы опор, а также привлекает к участию в этом процессе других людей. Система опор позволяет людям планомерно и постепенно, совершая доступные, реализуемые шаги, двигаться от привычного и известного к тому, что возможно знать и делать.

Именно преодолевая разрыв между привычным, знакомым и тем, что возможно, люди заново открывают для себя, вновь начинают ощущать способность влиять на собственную жизнь — управлять ею, вмешиваться в её ход, задавать её направление в соответствии с собственными намерениями, причём делать это на основе уже имеющихся у них жизненных знаний и умений.

Петра

Молодая женщина по имени Петра обратилась ко мне за консультацией по поводу «полной неразберихи» в её жизни. После того как она рассказала мне о разнообразных проблемах, сложностях и бедах, с которыми она «боролась», я стал расспрашивать её о том, как она всё это воспринимает и ощущает.

М.: И в силу всего этого вы сейчас оказались в таком месте, где...

Петра: Где я чувствую себя несчастной. Я обратилась к вам, потому что уже некоторое время чувствую себя очень несчастной. Вы же видите, у меня не жизнь, а полный бардак, честное слово. И это уже слишком долго тянется.

М.: Насколько долго?

Петра: Ну, всегда так было... по крайней мере сейчас так кажется.

М.: Как будто так было всегда?

Петра: Ага. Время от времени я думаю, что у меня начинает что-то получаться, но на самом деле это всего лишь иллюзия.

М.: То есть вы уже перепробовали много способов?

Петра: Да. Иногда кажется, что у меня есть идея и я делаю что-то по-новому... А потом всё так вот — пшик! — и испаряется.

М.: Что вы имеете в виду?

Петра: Ну, иногда мне начинает казаться, что я по-новому подхожу к тому, чтобы разобраться со своими проблемами... Но это не срабатывает, и тогда я понимаю, что, по сути, этот способ не особо отличался от тех, которые я пробовала раньше. Как будто хожу кругами.

М.: Кругами?

Петра: Ну да, и