Пироженку? Ваше Снежейшество! - Татьяна Гуськова

Пироженку? Ваше Снежейшество!

Пролог

Страшно болела голова. Боль пульсировала в висках и стекалась к глазам. Из-за этого картинка мигала, я никак не могла сосредоточиться на ней.

Из ряби и болезненных вспышек света появлялись то полки с товарами в супермаркете и тележка, в которую я уже успела положить солод, пачку миндальной муки и несколько пакетиков разрыхлителя для теста, то картинка сменялась на нечто сюрреалистическое — какой-то храм. Темный, с высокими стрельчатыми окнами, украшенными витражами. Только сейчас через них не проникал свет, значит, снаружи ночь.

Передо мной на небольшой возвышенности стоял лысый мужчина в красной длинной робе. Грудь незнакомца украшала богатая золотая цепь. Губы мужчины шевелились, только я не слышала ни слова. Ладонями я, вроде, чувствовала ручку тележки, а вроде левая лежала на чем-то просто ледяном.

Ко мне обратился какой-то мужчина в дубленке и очках. Он что-то хотел от меня, кажется, подойти к полкам. Но я не могла пошевелиться. Изнутри к горлу подступала тошнота от головной боли.

Тип в красном взял с подставки большую, явно золотую чашу, поднял ее над головой, посмотрел вверх, что-то эмоционально восклицая, потом подошел ко мне. В поле зрения появилась мужская рука. Чашеносец кольнул ее коротким узким кинжалом. В чашу упала какая-то бледная, розовая капля крови. Мужчина в красном посмотрел на меня. Что-то спросил. Что, я не знала, по-прежнему ничего не слышала. Видение мое дрожало и расплывалось.

Иногда его сменял покрасневший от злости человек в дубленке, он что-то орал. Потом к нему присоединился работник супермаркета.

Мужчина в красном преподнес чашу кому-то рядом со мной, а потом мне. И я четко почувствовала ее касание.

Там, где до золота дотрагивался кто-то другой, образовался иней. Моя нижняя губа прилипла к металлу, но в рот все же хлынула какая-то восхитительная на вкус жидкость.

И я поняла, что падаю. То видение, где я падаю рядом с тележкой, а двое мужчин бросаются ко мне с испуганными лицами, побледнело и исчезло. Зато храм стал ярким, четким, будто реальным. И здесь я никуда не падала, прочно стояла на ногах.

— Мэлисс Эрвил, мэлисса Айдира, отныне и навеки, волей Праматери, вы — супруги.

Теперь я слышала, что говорит красный. Боль уходила от глаз и висков. А мужчина продолжал.

— Поцелуйте супругу!

Меня довольно бесцеремонно развернули, и я утонула в самых невероятных голубых глазах, которые только могут существовать. Прекраснейший из мужчин склонился ко мне, коснулся губами моих губ… И тут я потеряла сознание. На самом интересном месте.

Глава 1

Без меня меня…

Сознание возвращалось медленно, тело было будто не мое. Первым заработал слух, и я поняла, что рядом спорят двое.

Голос одного я узнала, это был человек в красном. Второй отвечал коротко, наверное, это тот красавчик.

— Мэлисс Эрвил! Вы перестарались! Нельзя же было так с первого раза! Дали бы мэлиссе привыкнуть! Зачем так использовать силу сразу⁈ — горячился красный.

— Ее семья обещала мне, что она готова. Они целый год получали от меня кристаллы, заправленные моей силой. Девушка уже должна была к ней адаптироваться, — голос красавчика был холоден, как лед. Казалось, льдинки звенят в каждом звуке. — Но теперь уже ничего нельзя изменить, — в голосе появилось легкое сожаление. — Обряд проведен и мэлисса Айдира — моя супруга, — он вздохнул.

Что вообще происходит? Я почувствовала небольшой прилив сил и сумела открыть глаза. Потолок терялся во тьме, которую не могли разогнать огоньки нескольких свечей.

Почему мне все это до сих пор мерещится? Я пошевелилась, подняла руку и ущипнула себя за щеку. Боль очень даже реальная. Вторая рука была немного подвернула под спину и затекла, поэтому я ее почти не чувствовала. Еще саднила нижняя губа, которая примерзала к чаше.

Голоса затихли, а потом надо мной появились два лица. Лысый тип в красном и потрясающий красавчик-блондин с голубыми глазами.

— Мэлисса Айдира! Вы очнулись! — обрадовался красный.

На его лбу блестели капельки пота, хотя в храме было вовсе не жарко, скорее наоборот.

Красавчик выглядел равнодушным, на лице, будто вылепленном из снега, не дрогнул ни один мускул.

— Если вы пришли в себя, предлагаю покинуть храм.

— Мэлисса, как вы себя чувствуете? — расспрашивал красный, не обращая внимания на красавчика.

Я никак не могла сориентироваться. Что происходит? У меня бред? Я сплю? Я не сняла в супермаркете пуховик, перегрелась и теперь у меня тепловой удар? Я валяюсь где-то на полу магазина, и меня обходят стороной, думая, что пьяная? Но сон или бред, конечно, интересный. Мне никогда такая красота не снилась. Я вытянула в направлении красавчика руку, чтобы убедиться в его материальности. У красного вытянулось лицо.

На миг кончики бледных губ приподнялись в улыбке. Мою руку обхватили длинные пальцы. Такие холодные, что по телу прошла дрожь.

— Мэлисс Эрвил! Сдерживайтесь! — упрекнул красавчика красный.

— Извините, Айдира.

И чужая рука стала если не теплой, то не такой обжигающе холодной, а то у меня уже суставы ныли.

Мужчина потянул меня на себя, помогая сесть. Я пережила короткую дезориентацию в пространстве и головокружение. Зато смогла увидеть свою нижнюю часть тела и поняла, что одета не в новенький пуховик, а во что-то вроде платья из очень плотной ткани с оторочкой из дорогого меха. Кроме меха платье было украшено вышивкой и какими-то разноцветными блестящими камешками. Из-под подола торчали носки туфелек, узоры на них повторяли узоры на платье, блестели такие же камешки. Мозг отказывался это все воспринимать. Я согнула шею сильнее, упирая подбородок в грудь. Взгляд упал в богатое декольте. Главной его ценностью были отнюдь не разноцветные камешки.

Я выдернула руку из ладони красавчика, уставилась на нее, потом на вторую. Пальцы были длинными, ладони узкими и изящными, а ногти, хоть и без маникюра, короткие, но идеальной формы. На тонких запястьях красовались ажурные золотые браслеты. На указательном пальце левой руки было надето кольцо с продолговатым голубым камнем, такого же цвета, как глаза красавчика.

И все это: одежда, драгоценности, руки, даже богатство в декольте — было не мое!

Мужчины с тревогой смотрели на меня, даже невозмутимый красавчик нахмурился.

— Мэлисса Айдира, с вами все хорошо? — спросил он.

Это он меня так называет, поняла я.

—