Твой гнусный секрет - Эвелина Шегай

недоумеваю, — ответил он с кривоватой улыбкой. А затем заглянул ей в глаза, и выражение его лица сменилось на предвкушающее шалость. — Хотя твоя реакция это мероприятие наделяет смыслом.

— Извини, это было грубо, — София отвернулась и обвела взглядом пустой коридор, давая себе возможность собраться с мыслями и настроиться на рабочий лад. — Ты — модель?

— Да.

— Нужны услуги визажиста или стилиста?

— Предоставляешь?

— За дополнительную плату. Небольшую, поскольку всё ещё учусь и не являюсь сертифицированным специалистом.

— Я могу посмотреть твои свежие работы?

— Да, сейчас, — доставая телефон, кивнула она. И пока искала в галерее подходящие снимки, спросила: — Фотограф задерживается?

— Рокс не отличается пунктуальностью.

— Вот эти, думаю, подойдут… на прошлой неделе делала парню лёгкий макияж для уличной фотосессии. Одежда его, я добавила лишь заключительные штрихи: платок на запястье, ремень с другой пряжкой. Но если необходимо, могу полностью собрать образ. — София повернула экран телефона таким образом, чтобы Доминик сам полистал фотографии. — Ещё есть вариант заказать макияж у профи. Алекс как раз подойдёт в районе получаса. Сейчас покажу её работы.

— Не нужно. Мне понравились твои. Можешь мне скинуть пару фоток? Я перешлю их Роксу.

И прежде, чем с языка соскочило стандартное: «Да, конечно», — она подняла на него озадаченный взгляд. Её ещё никто так ловко не разводил на номер телефона. И главное, увильнуть не было ни малейшей возможности, чтобы не выглядеть при этом законченной чудачкой.

— Думаю, будет удобнее, если я напрямую свяжусь с твоим фотографом, — объявила София суховатым тоном, наплевав на то, что за её словами читалось откровенное: «Не хочу тебе давать мой номер». Лучше она предстанет прямолинейной грубиянкой, чем будет выдумывать странные отмазки. Ещё воспримет их за специфическую форму кокетства — замучаешься доказывать обратное.

— А я так не думаю.

— Почему же? — в голосе прорезался холод. Мало ему было изводить её в учебное время, теперь ещё и на работе решил достать.

Доминик вдруг шагнул вперёд, сократив между их лицами расстояние до неприличного. Естественно, София инстинктивно отступила, запустив цепочку, по завершении которой оказалась банально зажата в углу. С двух сторон от её головы расположились его руки, упирающиеся в стену — снова оголённые до середины предплечья, дающие возможность полюбоваться фактурным рисунком вен.

Вот охотник и нагнал свою дичь.

— Ты слишком невинная для такого бабника как Рокс, и слишком хорошенькая, чтобы он прошёл мимо, — пронзая её немигающим взглядом, произнёс Доминик со странной интонацией, будто пропитанной издёвкой. — Тебе же не нужен ещё один ухажёр?

Сказать, что София ошалела от его наглости — ничего не сказать. Мало того что он нагло вторгся в личное пространство, так ещё и чуть ли не в открытую заявлял, что в курсе проблем на личном фронте, которые сам же ей и обеспечил.

Когда она смотрела романтические комедии и мелодрамы, то частенько высмеивала главных героинь, теряющих способность не только говорить бойко, но и соображать в присутствии сексуального парня. Она примеряла на себе их роли и представляла, как ловко и остроумно ответила бы очередному самоуверенному говнюку. Но на деле, когда этот говнюк находится меньше, чем в полуметре от тебя, со своим симпатичным лицом и гипнотическим взглядом глаз, похожих на застывшие льдинки под пасмурным небом, и правда сложно собрать мысли в кучку. Эти непокорные мысли разбегались подобно тараканам, вынуждая её стоять перед ним с чуть приоткрытым ртом, словно мозгу не хватало кислороду.

Дать решительный отпор такому парню, как Доминик — сейчас воспринималось мозгом, опьянённым почти интимной близостью, за невыполнимую задачу. Красота в сплаве с уверенностью обладала страшной силой. Она вынуждала искать в самом гнусном подонке светлые стороны. А за страшными преступлениями — причины, способные оправдать чрезмерную жестокость. Люди банально не могли принять мысль, что зло могло притаиться за столь привлекательной обёрткой.

— Отодвинься, — тихо попросила София, придушив идею съехидничать в зародыше. Слишком велика вероятность, что вместо остроты, ляпнет глупость. А этого она себе позволить не могла — и без того ощущала полнейшее фиаско. Дальше рубеж, за которым начинались бессонные ночи с бесконечным кино по мотивам переживаний из собственной жизни.

Удивительно, но Доминик сразу выполнил её просьбу: убрал руки и отошёл. Всё оказалось так просто, что ей захотелось не то рассмеяться, не то расплакаться. Нервы после стольких дней постоянного стресса уже не выдерживали. Поэтому, когда он протянул ей телефон с QR-кодом мессенджера, София отсканировала ненавистный квадратик и отправила фотографии.

Она могла послать его. Пойти к Фэллони и скинуть фотки ей. У неё точно нашлись бы контакты фотографа. Но сил усугублять дурацкий конфликт у Софии уже не осталось. Легче сейчас пойти навстречу, а потом, если Доминик всё же начнёт подозрительную деятельность, попросту заблокирует его номер. Он сильно заблуждается, если тоже считает, что она играет в недотрогу.

— Роксу понравилось, — сообщил Доминик спустя несколько секунд тишины. — Он подъедет через двадцать минут, давай пока начнём.

— Макияж?

— Да.

— Что за съёмка?

— В плане?

— Портретная, модельная, концептуальная или художественная? Для чего тебя будут фотографировать: для портфолио или каких-то других целей?

— Коммерческая?.. Я не знаю, как правильно назвать — ему надо шмотки отснять на мне.

— Поняла, — кивнула София и указала ладонью на дверь гримёрной. — Заходи, я сейчас подойду.

Вернувшись в уютный уголок на складе, чтобы взять из сумки свой набор кистей, ей захотелось сесть на стул и остаться на нём вплоть до закрытия фотостудии. Если бы Алекс пришла пораньше, то с радостью подменила её. Но, увы, через полчаса у неё заканчивалась смена в другом месте. А потом она могла ещё зайти куда-нибудь перекусить, и лишь затем отправиться на вторую работу.

Ничего не оставалось, кроме как напомнить себе, что взрослая жизнь подразумевает решение трудностей, а не трусливое бегство. Такая роскошь, как скидывание своих проблем на чужие плечи, доступна исключительно детям. И то далеко не всем. Поэтому, затолкав поглубже желание отсидеться в сторонке, София сжала в ладони дверную ручку и вошла в гримёрку, где её поджидала вполне предсказуемая картина: развалившийся на высоком стуле парень, прекрасно осознающий, в какой позе и под каким углом он наиболее привлекательно выглядит.

Старательно игнорируя вонзившейся в неё с порога обманчиво расслабленный взгляд, она прошла к столику. Развернула свёрток с кистями и достала из узкого шкафа ящик с косметикой. Наконец, разложив всё необходимое на длинной столешнице, София заставила себя развернуться, чтобы оценить, по сути, скромный фронт работы — больше не осталось способов отсрочить неизбежное. Да и чем скорее начнёт, тем быстрее закончит. Незачем растягивать эту пытку.

Подвинув поближе