Боль - Вера Холлинс

— Ты поступишь в Йель. Не волнуйся. Твои работы и оценки просто потрясающие.

Мы направились к нашему столику.

— Подожди, пока начнутся промежуточные экзамены. Это будет жестоко.

Она простонала.

— Не напоминай мне. Мне вчера приснился сон. Я училась как сумасшедшая, и я провалилась… — Она резко остановилась, и я обернулась, чтобы посмотреть, что заставило ее остановиться.

Блейк шел к нам, его холодные серые глаза были устремлены исключительно на Джесс. Я сжала руки. Чего он опять хотел? Несколько студентов уже наблюдали за нами, несомненно, ожидая какого-то зрелища, и я придвинулась ближе к Джесс, заметив, что ее руки дрожат.

Блейк остановился всего в нескольких дюймах от Джессики и посмотрел на содержимое ее подноса.

— Тебе действительно не стоит ничего класть на этот поднос, толстуха. Ты и так самая толстая, из всех присутствующих.

Она тут же покраснела, опустив взгляд.

— Пожалуйста, оставь меня в покое, Блейк, — сказала она своим тонким голоском, который стал еще более высоким от страха.

Он ухмыльнулся и придвинулся к ней, и рябь отвращения поползла по всей моей коже. Его враждебность волнами выплескивалась из него, его острые, злые глаза вызывали ужас.

— И пропустить все веселье? Посмотри на себя. Я даже ничего тебе не сделал, а ты уже визжишь как свинья.

Мышцы его рук напряглись, как будто он собирался что-то сделать, и я тоже напряглась, готовая отреагировать.

И тут это произошло. Он быстрым движением поднял руку, ударив по подносу Джесс, но я быстро потянулась к ней, удерживая его в ее руках, а своей свободной рукой сжимая свой. Несколько овощей покатились по ее подносу, но, по крайней мере, ничего не приземлилось на Джессику или на пол. В одно мгновение мы стали центром всеобщего внимания. Однако мой гнев был сильнее смущения и адреналин бушевал в моих венах.

— Какого черта? — Он уставился на меня, его ноздри расширились.

— Хватит, Блейк. Мне надоело, что ты издеваешься над Джессикой. Что с тобой? Оставь ее в покое!

— Ты предпочитаешь, чтобы я издевался над тобой? — Он схватил меня за руку и дернул к своему крепкому телу, которое излучало раскаленную добела ярость. В его глазах было что-то темное — проблеск преследующей боли, и мои глаза расширились, когда я это увидела. Боль?

Он, должно быть, почувствовал, что я это увидела, потому что тут же скрыл это и оттолкнул меня в сторону.

— Не мешай мне, — прошипел он мне, бросив взгляд на Джессику, прежде чем пойти к своему столику.

— Сара, спасительница, — крикнул парень рядом с нами и громко захлопал, и я не была уверена, издевался ли он надо мной или уважение в его голосе и глазах было настоящим. Другой студент прокричал то же самое, а затем еще больше студентов начали хлопать, скандируя «Сара, спасительница» и «Позвоните Саре Декер, когда вам понадобится помощь».

Я взглянула на Джесс. Она улыбнулась мне, как будто была рада, что они наконец-то признали меня, и прошептала:

— Спасибо.

Я улыбнулась ей в ответ, чувствуя гордость за то, что смогла ей помочь.

— Пожалуйста.

Поддавшись своему побуждению, я посмотрела в сторону Хейдена и обнаружила, что он смотрит прямо на меня. Мой живот содрогнулся. Его напряженные глаза следили за мной, вызывая обжигающий жар, который пронзил меня насквозь. Он был совершенно неподвижен, игнорируя Майю, которая что-то говорила ему, обнимая его за талию. Мы смотрели друг на друга, пока тикали бесчисленные секунды, сблизившись каким-то необъяснимым образом, и я совершенно не замечала никого в комнате, кроме него.

Но затем тень затуманила его глаза, и в них поселились враждебность и обида. Он разорвал наши взгляды и снова сосредоточился на Майе, больше не удостоив меня вниманием.

Я направилась к своему столу, решив не думать о боли, которую я не должна была чувствовать. Мне не должно было быть до этого дела. Я сказала ему эти ужасные слова, не думая о последствиях, поэтому я не могла ожидать от него другого обращения сейчас. Он больше не смотрел на меня во время обеда. Ничего. Как будто меня не существовало. И как бы я ни твердила себе, что все в порядке, и я с Матео, был этот голос, который сводил меня с ума, всегда в глубине моего сознания нашептывая:

Неправильно. Неправильно. Неправильно.

ГЛАВА 3

Вечером мы с Матео пошли в мексиканский ресторан. Это было одно из любимых мест Матео, потому что там готовили аламбрес так же, как его бабушка Консуэла, и он утверждал, что она готовила лучшие аламбрес в мире. Из динамиков по всему заведению звучали песни мариачи, а воздух был наполнен запахами восхитительных блюд, от которых у меня текли слюнки.

Поскольку был понедельник, в заведении было не так много народу, но я уже заметила нескольких старшеклассников из моей школы, чьи любопытные взгляды время от времени обращались на нас с Матео. Я старалась их игнорировать, но мои щеки горели в ответ на их внимание.

— Почему ты не носишь браслет? — Спросил меня Матео через наш стол. Я взглянула на свое голое запястье, сбитая с толку тем, почему я забыла его надеть.

— Я забыла надеть. Прости, — сказала я с легкой улыбкой, заметив выражение обиды, которое на мгновение омрачило его лицо. — Я вижу, что ты носишь мой подарок. Или, скорее, я чувствую его запах. — Я имела в виду одеколон, который я подарила ему на нашу первую месячную годовщину. Его предыдущий одеколон был мне не по вкусу, поэтому я купила этот, с кожаным ароматом.

Я взяла его руку в свою, и его тепло просочилось в мою холодную руку. Он улыбнулся, на его правой щеке появилась ямочка. Несколько девушек открыто пялились на него, что было неудивительно, поскольку Матео Диас был супер привлекательным. Его темные волосы локонами падали вокруг лица, украшенного точеной челюстью и острыми скулами, которым многие парни позавидовали бы. Я ходила на несколько занятий с несколькими из этих девушек, которым, вероятно, было любопытно, почему такой великолепный парень со мной — с обычной чудачкой.

Я определенно не выглядела как-то особенно, хотя была на свидании. Я ничего не смыслила в моде и ужасно красилась. Мел пыталась научить меня, часами нанося мне тональные кремы, карандаши для глаз и тени перед зеркалом, но это было бесполезно. Мои руки всегда дрожали, когда я пыталась сделать это сама, что было странно, потому что я была хорошим художником, но не могла провести ни одной