Другие правила - Валерия Аристова

— И с Шабрианом? — удивился он.

— И с Шабрианом.

— Шабриан ходит за вами, как дрессированный пудель. Вряд ли...

— И с Шабрианом, — повторила она.

— Еще есть виконт де Сен-Жюль и все эти люди, которые ухлестывают за вами. Вы же хотите сказать, что не выбрали ни одного из них?

— Я не понимаю, почему вас это так интересует. Мы договорились. Либо мы общаемся в том же ключе, либо не общаемся совсем.

— Валери, — он остановился и притянул ее к себе, — меня просто бесит, что вы выбрали не меня.

Валери вскинула голову.

— Я замужем. Я больше не выбираю. Поверьте мне, у меня нет в Версале любовника. Нет.

— Вряд ли вы сможете убедить в этом меня или любого другого. Сен-Жюль хвалился, что...

— У Сен-Жюля богатое воображение! — Валери вырвалась и быстро пошла по дорожке, — как и у вас. Я бы хотела остаться одна, Григор. Прошу вас, дайте мне идти.

Но Григор Бобрин преградил ей путь.

— Мы можем поменять условия договора, — сказал он вкрадчиво, — я безумно жалею, что не настоял на помолвке еще в Италии. Но даже сейчас не поздно все исправить. Где же ваш муж, Валери? Вряд ли ему есть дело до вас или до меня. Вы тоже не любите его. Может быть, к черту этот договор?

Валери смотрела на него в упор.

— Мне кажется, я вполне внятно сказала вам «Нет». Отпустите меня, месье. Я должна идти.

Некоторое время они буравили друг друга глазами. Потом Григор рассмеялся и глубоко поклонился, давая Валери пройти.

— Прошу прощения, мадам де Медин, что задержал вас. Приношу искренние извинения.

Валери прошла мимо него и до самого Трианона бежала не оборачиваясь.

Глава 7

Ссора с Григором Бобриным очень расстроила ее. Он был хорошим спутником и человеком, чье присутствие напоминало ей о днях, проведенных в Милане, когда она не была еще знакома с братьями Медина и рядом с нею всегда был Филипп. Было очевидно, что отношения их зашли в тупик, но Валери не собиралась становиться чьей-либо любовницей, помня наставления Майрут. Для нее это было просто невозможно. Конечно же, женщина в ее положении должна была бы уехать из Парижа как можно скорее. Но Валери не хотелось гнить в деревне рядом с Катрин, все время думая о Филиппе, Хуане и доне Родриго, ей хотелось отвлечься, поэтому она осталась в Трианоне и наутро снова была в деревеньке, где вместе с королевой доила коров, после чего весь вечер танцевала на балу, устроенном в честь дня рождения наследника. Думать о Филиппе, Хуане и собственной жизни ей было просто некогда.

В этот вечер, когда Валери пыталась отдышаться от очередного танца и отправила Шабриана за шампанским просто чтобы как-то отделаться от него, кто-то тронул ее за плечо. Валери обернулась и оказалась лицом к лицу с графом де Монпелье. Он склонился в поклоне и Валери заметила, что он нервничает.

— Я рада видеть вас, граф, — она протянула ему руку, которую он поднес к губам а потом крепко сжал в своей руке.

— Не ожидал встретить вас здесь, Валери.

— Тем не менее это я.

Он помолчал.

— Я слышал, вы вышли замуж...

— За своего друга дона Хуана Медино, — закончила за него Валери, отнимая руку, — так распорядился Филипп.

Они помолчали, думая каждый о своем. Потом заиграла музыка и Монпелье предложил ей руку:

— Потанцуйте со мной, Валери. Возможно, это меня немного утешит.

— С большим удовольствием.

В Версаль граф де Монпелье приехал со своими сестрами — Марией и Дианой. Мария тут же включилась в гонку за золотым венцом Амура, раздавая обещания направо и налево. С Валери она даже не здоровалась. Только теперь она поняла о ком говорила Сюзанна, и проклинала свою слепоту. Когда все было позади, а ей стала известна настоящая соперница, ей казалось настолько очевидным расположение дона Хуана к Валери де Флуа, что можно было навсегда заклеймить себя полной дурой. Конечно же, она многократно видела дона Хуана в обществе Валери, но зациклившись на Сюзанне совершенно не хотела раскрыть глаза и признать, что именно к Валери дон Хуан имеет настоящее чувство. Будь она более умна, она бы могла побороться с Валери де Флуа, и, возможно, выиграть эту битву. Но теперь, когда она удалилась с поля боя, даже не узнав настоящего соперника, Мария чувствовала себя ужасно и только победа над всеми придворными дамами в конкурсе за золотое яблоко могла бы дать ей хоть какое-то удовлетворение.

Чем меньше дней оставалось до премьеры «Суда Париса», тем больше разгорались страсти вокруг Яблока раздора. Две фрейлины подрались, споря, кто из них красивее и кто более достоин получить Яблоко, и одна столкнула другую с лестницы прямо в озеро. Пострадавшую выловили из воды, но дело замять не удалось и оно дошло до короля. Король, видя, что двор жужжит, как улей, приказал было запретить избирать Прекрасную Даму вместе с «Судом Париса», но его удалось отговорить, ведь все уже готовы к выборам, и нельзя запрещать молодежи развлекаться. Поскольку все были против него, король махнул рукой на подобные развлечения, и вести, доходившие с полей сражений за Яблоко Раздора только нервировали и раздражали его.

Мария де Монпелье вырвала клок волос из головы Жозе де Бриенн. Жозе де Бриенн обещала, что те, кто проголосует за Марианну де Сели никогда не будут допущены танцевать с нею. Марианна де Сели обозвала Диану де Монпелье гусыней, за что получила пощечину. Дамы чуть не передрались, но королева во время успела разнять их. Сисиль де Жарде высмеивала платье мадам де Сели, а мадам Клер была неизвестно кем облита красной краской. Платье и прическа ее были безнадежно испорчены и мадам в полном расстройстве вынуждена была уехать в Париж, где отсиживалась два дня, теряя голоса.

Двор не переставал жужжать, по выражению короля... а на подходе была еще одна интересная и скандальная новость.

Кардинал В. Ее Величеству королеве Франции Марии-Антуанетте.

Ваше Величество, прошу простить мою смелость, но считаю своим долгом предупредить Ваше Величество, что вскоре может разразиться большой скандал вокруг одной из Ваших фрейлин, доньи Валерии Медино. Ее супруг, дон