НИИ ядерной магии. Том 3 - Анна Гращенко

Это был краткий алгоритм, который она задумывала, создавая заклинание. Её план был прост: вернуть Милице сына, как и обещала. Только вот вернуть на несколько минут и забрать за это всю её мощь. Как говорится, обмана как такового бы не было – она просто недоговаривала.

– Какого чёрта?! – закричал вдруг Красибор. Он тоже оглядывался, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, и действительно зацепился – но не за то, за что хотелось бы. – Вы что тут забыли?!

Из темноты леса немного неловко вышли трое. Первым показался Аметист Аметистович – он решительно заслонил собой следовавших следом Жанну и Ольгу, хотя все, включая Романа, которому подсказала Чуйка, знали, что сил для защиты у него не осталось. Морские ручейки потянулись в его сторону, стремясь наполнить пустой сосуд. Но Аметист Аметистович тут же выставил перед собой мысленный барьер, не желая принимать опасную магию.

Жанна выглядывала из-за его плеча, с жадностью всматриваясь во всё происходящее, а вот Ольга даже не пробовала показаться. Её светлая макушка виднелась позади – и на этом всё. Всеобщее молчание разрубил хриплый хохот Милицы – вновь она смеялась в темноту, ни на кого не обращая внимания. Резко прекратив, выкрикнула:

– Жизнь за жизнь! А нечего было обма-а-анывать!

И замолчала, вернувшись к одной ей понятному бормотанию. Красибор с нескрываемой жалостью посмотрел на мать, но подходить не стал. Знал, чьё тело убаюкивает она в своих объятиях, чьё лицо гладит по щекам, но получать прямое этому подтверждение не хотел. Боялся.

– Что вы здесь делаете?! – грозно повторил Красибор.

– Так нужно, – ответил за всех Роман. – Каждый здесь не просто так.

– Это ты их притащил?!

Глаза Красибора пылали, а гидра вдруг снова взревела в яростном иступлении.

– Они не бараны в загоне, Крас, – огрызнулся Роман. – Как и я! Никто никого не тащил, все сами приняли решения. И вообще, тебе не кажется, что сейчас время объединиться, а не направлять друг на друга пушки и проверять, чьё кунг-фу сильнее? Да, я тебя обидел, но давай о чувствах и прочем поговорим позже? Сходим к семейному психологу…

– Ты часть меня убил!

– Это. Просто. Магия!

Красибор дёрнулся в сторону Романа, но перед ним успели вырасти сразу две фигуры: Фима с Александром вместе упёрлись руками в его грудь, заставляя остановиться.

– Он прав, – сказал Александр, бросая короткий взгляд через плечо. – Вы разберётесь с этим позже.

Красибор лишь фыркнул и отмёл их руки, но Александр тут же вновь преградил ему путь и сказал:

– Я сам помогу тебе. Знаю, что такое – крепкая связь с магическим зверем, и даже боюсь представить, как хреново тебе сейчас. Но сначала, – он вытянул руку в сторону луча света и круглого символа, – разберись с этим. Ты прочитал заклинание, ты вложил намерение, тебе и отменять.

– Послушай умного человека! – крикнул Роман позади, и Александр поморщился от звуков его голоса. – И выпусти меня отсюда! Я могу и сам, но тратить на это заряд – расточительство.

Выражение лица Александра неожиданно охладило гнев Красибора, заставив поверить, что он действительно не один в этом горе, пусть в одной лодке с ним и последний человек, с которым хотелось бы сближаться.

Тем временем Фима подбежала к троице свежеприбывших и обняла каждого по очереди. Крепко ей ответила только Жанна – она была чертовски рада обняться и хотела поскорее убраться отсюда подальше вместе с остальными – живыми и здоровыми, как и она сама. Аметист Аметистович был сдержан, а Ольга, казалось, совершенно истощена.

– На самом деле это совершенно чудесно, – затараторила Фима с неуместной для ситуации радостью и обратилась к Жанне. – То, что ты здесь!

– Ты в своём уме? – настороженно бросил Аметист Аметистович, крепко взяв Жанну за руку.

– Абсолютно. Идём к Красу, я поняла, как мы сможем завершить заклинание. И прекратить это всё!

Товарищи собрались в центре поляны, недалеко от разрушенной кузни. Скрепя сердце Красибор снял купол вокруг Романа и позволил ему присоединиться к обсуждению. Правда, Роману пришлось дать магическую клятву – этому колдовству научил Красибора Батя Каракулин – и теперь если он снова нападёт на кого-либо магического или не магического – поплатится за это руками. Роман согласился без сомнений, что хоть и напрягло всех, не стало поводом для споров. Однако они условились, что в случае необходимости Красибор требования клятвы снимет. Также было очевидно, что ничего между друзьями не будет как прежде, и неясно было даже можно ли называть их теперь друзьями. Но Роман чувствовал, что это та плата, которую он должен выплатить, чтобы выйти из заварушки живым и сделать то, что должен – и хотел – сделать.

Фима кратко изложила суть своего заклинания. Как минимум ту, которую она вкладывала, когда создавала его. Жанна не могла сдержать возмущение:

– То есть она должна была просто поговорить с ним? Это можно было бы и через меня сделать! На сеансе!

– Но ты не показываешь призраков другим, – объяснила Фима. – Я хотела, чтобы они по-настоящему встретились, увиделись. Поговорили тет-а-тет, а не через кого-то. Я же не знала, что он всё это время был с ней.

– Это не он, – возразил Красибор. – Только тело.

– Откуда знаешь? – спросил Роман.

– Иначе это всё было бы бессмысленно. Готов поспорить, последние двадцать лет она собирала энергию для поддержания тела в нормальном состоянии.

Аметист Аметистович подтвердил его догадку:

– Так и есть. И чем дольше оно без души, тем больше энергии как магической, так и жизненной требовалось, чтобы удержать его от разложения. Клетки продолжали делиться, тело росло, расстояние между датой смерти и текущим днём – тоже. Поэтому очень скоро её собственных сил хватать перестало.

– Аметистыч, ты помогал ей? – спросил Роман насторожено.

– Да. Но я не знал и о малой части того, откуда она брала энергию.

– Вот так прямо ни разу не замечал? Даже когда привозили к тебе тех, кто пострадал от её махинаций?

– Вы же знаете, какой у Милы дар? – он взглядом обвёл собравшихся, каждый отрицательно помотал головой. – Она скрывает магию. Никто не может почувствовать, если она накладывала заклинание – ни ощутить заранее, ни найти следы в последствии. Именно поэтому твои родители, Фима, просили её участвовать в их ритуале – надеялись, что если она прочитает заклинание, ни духи, ни кто-либо ещё не поймут, что именно произошло и кто это сделал.

– Но это же не сработало? – неуверенно спросила Фима.

– На самом деле сработало. Точнее, работало первые несколько лет.

Жанна замахала руками:

– Подождите, давайте вернёмся к главному. Эта жуткая хтонь – она указала пальцем на фигуры хрустальных дев, которые стройными рядами окружали их со всех сторон, – дала нам время до зари. Это меньше чем через час, ребят.

– Ты права, – согласилась Фима. – Я думаю, что нам нужно пройти все этапы заклинания, чтобы мы могли его завершить. Ещё раз: сила уходит на открытие окна (в нашем случае, правда, получилось сразу дверь открыть с ноги, но это детали), затем – поговорить с Океаном, – она зажимала пальцы на каждый из пунктов. – Я задумывала, что говорить они смогут до первых лучей.

– То есть, до зари? – скептично уточнил Роман.

– Да. Но мы закроем окно раньше. Мне очень жаль, – обратилась она к Красибору, – но держать проход открытым слишком опасно.

Под ногами у них текли уже не тонкие ручьи, а бурный поток, ледяная вода постепенно поднималась и доходила до щиколоток. Морская голограмма потускнела, а вот на востоке, со стороны моря наоборот разгоралось золотистое свечения – настоящий знак над океаном становился лишь креп.

– Я понимаю, – ответил Красибор, с трудом скрывая разочарование.

Он смотрел поверх голов на мать и брата, и сердце его сжималось от боли. В голове вертелась одна и та же мысль: «Я сделал это с ними». Глубоко вздохнув, он спросил у Фимы:

– Что после заклинания будет с моей мамой?

– Ничего. Силы её перейдут в мир мёртвых, а потому не смогут к ней вернуться. Как минимум до суда старейшин.

– Почему сила не восстановится?

– Для этого она должна уйти в землю, – пояснила Фима. – И постепенно вернётся столько же, сколько ушло.

Роман кивнул в подтверждение её слов:

– Да, я так изменил количество электронов в своей магии, и она благополучно осела у Жанны, а новая ко мне не пришла.

Голоса зазвучали нестройным хором:

– Чего? – поднял брови Красибор.

– То есть? – вторил ему Александр.

– Прости? – сказал Аметист Аметистович.

Фима лишь молча направила на него изумлённый взгляд,