Вызовите ведьму! - Анастасия Амери

— Нет! Вы совершаете ошибку, — горячо сказала Джойс. — Вы же ученые, к чему вам слушать сумасшедшие теории…

— Замолчите, мисс, — коротко и грозно оборвал ее вампир. — Вы не в состоянии заплатить нам и сотой доли того, что может предложить сенатор, так что закройте свой прелестный ротик, пока я не заткнул его чем-нибудь, что вам точно не понравится.

— Фу, Хост, это отвратительно, — сморщился доктор Мур, подкатывая тележку с подносом к себе поближе.

— Просто обрисовываю перспективы, — пожал плечами сухой вампир, раскладывая на подносе какие-то свои медицинские штуки.

Джойс неожиданно кинула взгляд в мою сторону. Сейчас я как раз стоял там, где она могла спокойно меня увидеть, ведь находилась к полу ближе, чем эти два урода. Да и некогда им было смотреть, они увлеченно разбирали свои принадлежности, тихо переговариваясь.

Я ободряюще поднял лапу вверх. Конечно, это должно было выглядеть скорее устрашающе, ведь от ушей до задних лап я был заляпан кровью. Ее глаза увлажнились от облегчения, и я ощутил, как тепло разливается в груди.

«С ней вроде все хорошо».

— Что с вами? — между прочим спросил скользкий доктор.

— Я же умру, — прямо посмотрела на него Джойс. — Можно хотя бы поплакать?

— Спокойная и безболезненная смерть, вам повезло, — отозвался Мур, теряя к ее слезам радости всякий интерес.

— Обещаю, что не стану вас вскрывать, — мне захотелось стереть с лица вампира ухмылочку, но сначала следовало освободить мою ведьму.

«Расквитаюсь потом».

Эти идиоты были настолько заняты приготовлением и каким-то дурацким, только им понятным спором, что не заметили, как я перебежал под высокую железную кровать прямо у них перед носом. Ладно человек, но вампир… и где таких вообще берут?

К большому облегчению, доступ к ремням имелся и снизу. Дурацкая гравитация, зачем-то открытая каким-то ученым человеком, тянула вниз с такой силой, что мне едва удавалось держать себя и грызть ремни одновременно. Кожа была столь плотной, что складывалось ощущение, будто я грыз дерево.

— Что за…? — настороженно раздалось сверху как раз в тот момент, когда мне удалось разорвать последний ремень.

Не успел вампир опомниться, как я рванул по его штанине вверх и спустя какое-то мгновение с особым смаком вгрызся в глазное яблоко. Никакое закрытое веко его не спасло. Вампир нечеловечески взвыл, пытаясь отодрать меня со своего лица. Как ни странно, ему вторил доктор Мур, в ужасе отскакивая от своего коллеги по разделыванию ведьм.

— З-закр-рывай двери, Джойс! Скор-рее! — отплевываясь от горькой вязкой крови, выкрикнул я и принялся за второй глаз.

Мерзко, но это единственное, что пришло на ум. Мой коронный номер с артерией вампиру бы ничего не сделал.

Только когда Хост лишился зрения, ему удалось схватить меня за шкуру, но вместо того, чтобы сдавить, ломая кости и сплющивая внутренности, слепой ублюдок бросил меня. Как раз в сторону ошалевшего доктора Мура.

«Гребаная удача».

Разобраться с человеком не составило труда. Пока Мур булькал, пытаясь сдержать горячий поток из разорванной шеи, Джойс буквально свалилась с кровати, разбивая колени в кровь. Она так сильно ослабла, что ей не сразу удалось подняться. Я увидел у нее на шее уродливую заплатку и с еще большим энтузиазмом вновь насел на морду ослепшего вампира, который поразительно быстро восстанавливался.

— Нет, стой! — Хост так удачно дергался по направлению к двери, что я попросту не мог упустить такого шанса.

Джойс отпрянула в сторону в тот момент, когда мы пронеслись мимо нее в коридор. Никогда не забуду вопли того, кто делал больное моей Джойс.

«Сладкая музыка».

Как только сухой и высокий вампир вывалился из палаты, в коридоре показался кошак. Вид у него был ужасный, но вполне живой. Он прихрамывал на одну лапу и уверенно двигался к нам.

Хост его не видел, но зато отлично крутился на месте, и я стал свидетелем крайне интересной встречи: ослепший вопящий вампир, полудохлый катт, раздетый до майки сенатор со светящимися красными глазами и бледная, державшаяся за стену ведьма. Был бы анекдот, если бы не было все взаправду.

— Прячьтесь, — устало выдохнул Майкл, впиваясь взглядом в ведьму.

«Прощается, что ли? Ну, надо же какой драматизм».

Соскользнув с вампира, я в мгновение ока оказался рядом с Джойс и заорал, что есть мочи:

— Пор-рви его, Майкл!

А затем Джойс со стоном невыносимого ужаса захлопнула дверь, и мы остались вдвоем в палате с трупом того, кто — как я понял — был повинен в смерти многих ведьм.

* * *

Майкл

С Джойс все было в порядке. По крайней мере мы не встали возле ее мертвого тела. Со всем остальным можно разобраться чуть позже. А сейчас меня больше занимал появившийся в конце длинного полутемного коридора полувампир-полуорк. И судя по тому, как исказилось его лицо в демонстрации клыкастого оскала, он был неимоверно взбешен.

— Где ты, вонючий хорек? — вскричал Хост, у которого вместо глаз зияли кровавые провалы.

Вот уж кого я здесь не ожидал увидеть. Считал, что патологоанатом фигурировал в деле лишь по одному пункту.

— Это не хорек, а норка, — отозвался я.

— Ты все еще жи… — вопрос вампира потонул в смачном шлепке его морды о стену.

Я прошел мимо, не особо заинтересованный старым вампиром-наркоманом, мне просто хотелось его заткнуть и переключиться уже на главного фигуранта этого театра.

Боллсви будто бы сильнее раздался в плечах. На его обнаженных руках, какие могли быть только у настоящего орка, проступали вены, мускулы перекатывались под сероватой кожей. Мне бы хватило и двух вампиров этим вечером. Близнецы изрядно меня вымотали и покромсали, однако каким-то чудом мне удалось отправить их в прекрасное далеко, откуда те, пожалуй, не скоро выберутся. Сенатор был последним полукровкой в городе, с кем мне хотелось бы встречаться в качестве врага.

Отбеленный, ровный ряд зубов с клыками мелькнул в полумраке коридора.

— Катт, не на того ты нарвался, — хохотнул Ричард Боллсви, тяжелой поступью подходя все ближе. — Кажется, тебя уже не спасти. Ведьма окончательно овладела тобой. А я ведь подсунул тебе такое легкое дело. Мог взять деньги и жить припеваючи.

Я молчал, не желая тратить силы на бесполезные разговоры. Мне даже не хотелось слушать, почему он стал убежденным рассеистом. Поболтаем в суде, если удастся.

— Как ты не понимаешь, друг мой, ведьмы — вот венец всех наших бед. Когда моя мать…

— Пошел ты, Ричард, — все же выдохнул я и бросился на него, выставив перед собой когти.

Но коснуться мне его не удалось. Обладая вампирской скоростью, сенатор