Рапунцель в волчьей стае - Любовь Сергеевна Черникова

— Я закрою дверь. Она хорошо держит запахи, а работа двигателя заглушит ваше дыхание и сердцебиение. Сидите тихо, как мыши под веником. Как будет можно, я или парни придем за вами. Не бойтесь.

Она протянула нам большую картонную коробку, сплющенную пополам и закрыла дверь, погрузив нас в темноту.

— Я видела в глубине какие-то мешки. Постелим картонку и устроимся там, — предложила мама.

Мы пробрались в глубь, натыкаясь в темноте на замороженные туши. Признаться, не то впечатление, которое пожелаю испытать кому нибудь. А затем сели и обнялись, чтобы лучше сохранять тепло. Следуя совету, мы не разговаривали, прислушиваясь к происходящему снаружи.

Через некоторое время на кухне началась какая-то кутерьма. Донеслись голоса, но что именно говорили, я не смогла разобрать. Разве что отборная ругань повара была относительно различима. Бурят ругался виртуозно и с выдумкой, защищая свою епархию от вторжения.

Погремев посудой, неизвестные покинули кухню, и наступила тишина. Тихо, холодно, жутко. Казалось, прошли века и годы, прежде чем дверь холодильника снова распахнулась, и внутрь заглянула Инга.

— Замерзли? На улице ненамного теплее, — «обрадовала» нас она. — Идемте.

Мы поспешили за волчицей и вскоре оказались в холле, откуда свернули в уже знакомый коридор. Похоже, Хольмганг будет там, где была экзекуция. По пути к нам присоединились Роман и Виктор, а потом откуда-то взялся и бритый.

— Вкусно пахнешь сегодня, Рапунцель. Сменила духи? — пошутил оборотень вместо приветствия.

— Не думала, что когда-нибудь скажу такое, но… И я тебя рада видеть живым, Бард.

Дружной компанией мы появились у площади, по центру которой горели костры, очерчивая круг. Они трещали, рассыпая искры и заставляя плясать тени на снегу. Площадь до отказа был заполнен народом, а внутри круга стояли раздетые по пояс Ярослав и Эрик Бергман. Я впервые видела отца без одежды. Его торс и плечи были покрыты шрамами, свидетельствуя о том, что драться ему приходилось не раз. Похоже, он опытный противник.

— Чужак явился в мой дом, и ведет нечестную игру! Он одурманили Совет, обманул всех и выкрал мою дочь. Ты попрал наши традиции, трус! Боишься, проиграть в честном бою? — возмущался отец.

Яр смотрел на него исподлобья. Желваки ходили ходуном, он чувствовал подвох в словах противника и заметно волновался.

— Я здесь! — закричала я. — Никто меня не крал, кроме Эрика Бергмана.

Толпа расступилась, образовав коридор, по которому тараном ударил полный ненависти взгляд отца. Этим он подтвердил, что нам удалось нарушить его коварные планы. Эрик Бергман хищно улыбнулся и медленно провел ногтем большого пальца по горлу.

Кому он адресовал этот жест? Мне или всем нам? В любом случае это повод для беспокойства.

— Отлично! Можно начинать, раз претензии одной из сторон не существенны, — провозгласил какой-то мужчина.

На краю круга появилась высокая пожилая блондинка в роскошных мехах и с непокрытой головой. Стать и хищные черты лица подсказали мне, что она тоже оборотень.

— Сегодня на этом месте в присутствии членов Совета волчьих стай решается спор между Эриком Бергманом, альфой питерской стаи, и Ярославом Сибирским, претендентом на эту стаю и все, что принадлежит роду Бергманов, в том числе и на его дочь.

Я узнала этот голос. Это она возмущалась насчет прав волчиц.

— Претензии оформлены юридически, спор решается посредством древнего обычая, зафиксированного в Кодексе под названием — Хольмганг. Стороны договорились вести бой до гибели одного из участников, или же до момента, когда один попросит пощады у другого. Напоминаю, по правилам решение остается за победителем.

Она по очереди посмотрела на Яра и Эрика, а затем выкрикнула:

— И пусть смерть настигнет слабого! Сражайтесь!

В тот же миг противники бросились друг на друга, на ходу меняя форму. Только что у границ круга стояли два человека, а в центре столкнулись уже волки! Послышалось утробное рычание, звери вцепились друг в друга, принялись яростно рвать.

Вскрикнув, я бросилась к кострам. Остановилась у самой границы. Кто-то вцепился мне в руку, попытавшись оттащить, но я вывернулась, не сводя взгляда с дерущихся оборотней.

Бергман теснил Яра к полосе огня, явно стремясь вытолкнуть наружу.

— Тот, кто выйдет из круга проиграет? — задала я вопрос.

— Да, — напряженно ответил Бард.

Похоже, это он хотел меня остановить, но не стал слишком уж усердствовать.

Ярослав понял задумку противника, и вывернулся в последний момент, наступив в огонь задней лапой. Завоняло паленой шерстью. Я вскрикнула от ужаса, но мой возглас потонул в реве толпы.

Раскидывая горящие поленья в толпу, Яр оттолкнулся и прыгнул. Улучив момент, отец увернулся и попытался вцепиться ему в горло. И я поняла, он не пощадит!

Яр сумел избежать ловушки, но клыки Бергмана успели оставить глубокую рану на его плече Снег покрылся мелкими брызгами крови, и снова я порадовалась, что в свете костров все цвета выглядят искаженно.

Мышцы в моем теле окаменели от напряжения, ногти впились в ладони. Еще чуть чуть и начнут крошиться зубы — так сильно я стиснул их от волнения. Я боялась смотреть, но не могла отвернуться…

Противники стали осторожнее, они то сцеплялись, стараясь нанести друг другу рану поглубже, то отскакивали. Все происходило так стремительно, словно на ускоренной перемотке. Реакции оборотней были куда быстрее человеческих.

Шкуры обоих покрывали темные пятна. Снег в кругу равномерно потемнел. Бросок! И Яру наконец удалось сбить Бергмана с ног. Он повалил его и как следует шмякнул о землю. Отец скулил, елозил лапами, рычал, но бесполезно. Ярослав одержал победу, это было очевидно. Только по его воле Бергман все еще жил.

— Пощады! Пощады! — молил поверженный противник.

Он снова превратился в человека. Его тело покрывали многочисленные раны, из которых текла кровь. Оказывается, ему досталось куда сильнее, чем я могла подумать. Следом принял человеческий облик и Яр, продолжая удерживать противника.

Я рассмеялась сквозь слезы. Он выжил и победил! Мой Яр сделал это!

— Все видели, кто сильнейший? — прозвучал его голос, в котором все еще слышалось волчье рычание.

— Да, альфа! — послушно грянули хором волки Бергмана.

Члены совета переглянулись и кивнули.

— Хольмганг окончен! Во славу всех богов! — объявила все та же женщина. — Победил Ярослав Сибирский, по праву ваш новый альфа. Кто против, может оспорить это право в честном поединке. Есть желающие?

Над площадью повисла гробовая тишина, которую нарушал лишь треск догорающих поленьев и шум ветра в кронах