Рапунцель в волчьей стае - Любовь Сергеевна Черникова

могла расслабиться, все время дергалась и вздрагивала. Мне казалось, что за мной наблюдает хищник, который затаился и подгадывает удачный момент для нападения.

Инга привела маму и принесла легкий завтрак. Сегодня это была жидкая овсяная каша и чай. Желудок радостно встрепенулся, когда я положила в рот первую ложку.

— М-м-м!

Мама часто заморгала, наблюдая за мной.

— Зато сбросила лишние килограммы, — пошутила я преувеличенно бодро.

Я и правда за эти дни стала моделью.

— Пойдем погуляем, пока можно. Подышим свежим воздухом? — предложила мама.

Я была не против. Просто забыла о такой опции.

— А где сейчас альфа? — поинтересовалась я у Инги.

— Куда-то уехал рано утром. Взял только своего бету и несколько охранников.

Гулять, зная, что не наткнемся на Эрика Бергмана, было куда спокойнее. Торопливо одевшись, мы вышли из дома, и не сговариваясь, повернув в другую сторону от площади, где наблюдали экзекуцию. В итоге обошли почти весь обширный двор. Кстати, он был все же гораздо меньше, чем у Сибирских и не имел открытого выхода в сторону леса.

— А у Ярослава дома все не так, — заметила я и принялась рассказывать маме, как живут Сибирские.

После часовой прогулки я отметила, что жизнь в доме отца все-таки кипит. Оборотни были заняты делом. Здоровались с нами, перешучивались между собой. Могучий мужик с совершенно седыми волосами и раздетый по пояс рубил дрова в дальнем конце у хозяйственных построек и складывал их в большую поленницу.

Наши охранники все время таскались сзади, но на почтительном расстоянии, не мешая разговаривать.

— Зачем они вообще нужны? Кто нас тут украдет? С неба что-ли орел прилетит и схватит? — пошутила я.

— Вот ты смеешься, а есть и такое племя оборотней.

— Серьезно?!

— Да.

Мама принялась рассказывать мне о Тайном Мире все, что успела узнать за свою жизнь.

— А как вы познакомились с папой?

— На научной конференции. Это вышло случайно. Я даже подумала, что влюбилась с первого взгляда, но быстро поняла, что он оборотень, и тут же прекратила отношения.

— А как ты это поняла?

— Догадалась. По взгляду, повадкам. По особенному блеску в глазах. Ну и… по некоторым иным признакам.

— Я вот не догадалась, что Яр не такой, как все.

— И не мудрено. Ты ведь и подумать не могла, что оборотни существуют, а я уже знала о них на тот момент.

Глава 50

Нагулявшись, мы порядком продрогли и решили вернуться в дом. Мама сводила меня на экскурсию в библиотеку, а потом мы заглянули на кухню, где я наконец познакомилась с поваром.

Это был оборотень, предки которого перебрались сюда из Бурятии. Коренастый, веселый и забавный с игривыми огоньками в раскосых глазах, он обещал, что накормит меня разной вкуснятиной через несколько дней.

А пока я пообедала легким вермишелевым супчиком с куриной грудкой, от которого я в очередной раз пришла в полный восторг — организм потихоньку отходил от жесткой диеты.

День проходил, точно на отдыхе, если бы не подспудное чувство тревоги, которое с приближением вечера только усиливалось. Меня едва ли не знобило от какого-то предчувствия, и я всеми силами старалась не показывать маме, что переживаю. Но получалось не слишком хорошо.

— Вера, что с тобой? Ты сама не своя.

— Все нормально, мам.

— Но я же вижу! Ты не заболела?

— Просто волнуюсь. Или боюсь возвращения отца, — призналась я наконец. — А еще переживаю, что он что-то задумал против Яра. Инга говорила, что он часто старается уничтожить неугодных, пользуясь властью и деньгами.

Мама не стала убеждать меня, что все будет хорошо, а просто сказала:

— Иди, обниму.

Я тут же нырнула в ее распростертые объятья, и на миг все беды будто растворились, а я почувствовала себя совсем маленькой. Но только на миг, потому что в следующий момент раздались редкие издевательские хлопки.

— Какая идиллия! — саркастически заметил Эрик Бергман. — Аж на слезу пробило.

У мамы на лбу залегла жесткая складка, а губы превратились в тонкую полоску. Она не привыкла давать себя в обиду, но сейчас старалась ничего не испортить. Я благоразумно последовала ее примеру, сдержав ядовитое: «Завидно». Вчерашнее чувство пофигизма куда-то подевалась, стоило вновь почувствовать вкус жизни, и я боялась потерять то, что с таким трудом обрела.

— Идите, переоденьтесь. Я жду вас обеих к ужину, — бросил отец и покинул библиотеку.

— Не нравится мне это, — пробормотала мама, а моя тревога только усилилась.

— Он сказал переодеться, но… У меня нет другой одежды.

Все, что принесла мне Инга, это несколько домашних пижам.

— Я присмотрю что-нибудь из своего. Меня забрали из отеля вместе с вещами, успокоила меня мама.

Так и вышло. Сильно мы не наряжались. Я надела джинсы и тонкую трикотажную кофту «летучая мышь» пудрового цвета. К этому незатейливому наряду нашлись и классические черные лодочки на тонком невысоком каблучке.

Мама надела белое трикотажное платье длиной до колена с модными пышными рукавами. Надела замшевые бежевые туфли на шпильке и собрала волосы в небрежную с виду прическу.

Когда она достала косметику, я поинтересовалась:

— Что ты делаешь?

— Детка, происходит что-то из ряда вон. Нужно быть во всеоружии.

— Даже, если нас казнят после ужина? — пошутила я.

— Даже если казнят, — припечатала мама, проводя кисточкой туши по ресницам.

Легкий умелый макияж призванный сделать лицо таким, будто его и нет вовсе, придал ее взгляду прежнюю твердость. Я была рада видеть ее снова такой.

— Садись-ка, помогу.

Когда у мамы выдавался выходной, мы частенько экспериментировали с разными роликами из интернета. Не всегда получалось удачно, зато всегда гарантированно весело.

— Вдруг у Эрика важные гости. Мы должны выглядеть достойно.

— Кому это должны? — возмутилась я.

— Да хотя бы самим себе, Вер!

В чем-то мама была права. Наше плачевное положение не повод запускать себя окончательно.

К моменту, когда Инга зашла за нами, мы были полностью готовы. Осмотрев нас, волчица словно выдохнула от облегчения. Видимо, мы угадали настроение хозяина дома. Цель была столько угодить, сколько сохранить достигнутое мной. А для этого необходимо было по меньшей мере не злить отца.

Инга проводила нас в помпезную столовую. Высокие потолки. Окна в пол, обрамленные тяжелыми портьерами. Большой дубовый стол в центре, полированная и натертая воском поверхность явно