Деревенское счастье опера Морозова, или операция Женить папу - Оливия Стилл

Стоять над душой я не хотела. К тому же каблуки не выступали сейчас в роли помощников.

Оглядев аудиторию, я подошла к столу и вытащила из сумки методички, телефон и уселась на стул.

ХРЯСЬ!

Резкая боль пронзила копчик, и я почти совершила кувырок, падая на пол.

Ах вы… Гады малолетние!

Мне банально открутили крепления на офисном стуле. Да так, что в момент, когда я села на сидушку – он просто-напросто накренился назад и развалился.

Смех, который наполнился класс, больно бил по самолюбию. Кое-как поднявшись на ноги, с ужасом поняла, что каблук сломан и колготки разорваны довольно серьёзно.

Угораздило же меня согласиться на эту авантюру!

– Тишина в классе! – рявкнула я, впервые позволив себе это.

Ученики сели по стойке смирно и мгновенно захлопнули рты. Видимо, моё выражение лица было довольно говорящим.

– Писать тест. Всем. Быстро. Вернусь через пару минут!

Захватив сумку и стянув с себя туфли, я выскочила из кабинета в надежде в туалете хотя бы снять колготки и осмотреть свой наряд. Было бы обидно, если платье где-то тоже повредилось и неловко… Всё же увидят бельё!

Дверь в учительский туалет, который находился рядом с кабинетом директора, была закрыта, но неподалеку была распахнута дверь в кладовую, где уборщица хранила швабры, веники и тряпки…

На безрыбье, как говорится…

– А вы не подскажете, – раздался знакомый до боли голос со стороны учительской. – Татьяна Шефер в каком кабинете?

Что-о-о? Какого х** он тут делает??? Вот только встречи с Женей мне сейчас не хватало…

Стремглав юркнув в подсобку, я захлопнула дверь и глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание. За дверью было тихо, и я решилась…

Колготки всё равно менять, а в классе сидит толпа чокнутых школьников. Совсем одни!

Колготки стянуть удалось быстро. Жаль, конечно, были дорогие… А вот с платьем оказалась засада.

Видимо, во время падения, я что-то зацепила, потому что аккурат по шву в одном месте разошлась ткань. И всё бы ничего, но шов на этом платье был ровно на попе и дырка были именно там.

Представляю, насколько открывается соблазнительный вид…

Порывшись в сумочке, я не нашла, чем можно было бы подшить платье, но нашла пару скрепок, завалявшихся там ещё со времени, когда я оформляла своё ИП.

Пожав плечами, я ещё раз прислушалась к звукам за дверью.

Тишина…

Так, хоть бы получилось…

Стянуть платье скрепкой – та ещё задача, но вариантов было мало.

Дотянувшись до молнии, я потянула собачку вниз, вытянула одну руку из рукава и…

Дверь подсобки распахнулась, и внутрь запихнули кого-то очень большого, тут же закрыв за ним дверь.

Оказавшись прижатой к незнакомцу, я забыла, как дышать.

БОЖЕ! Я ЖЕ ТУТ ПОЧТИ ГОЛАЯ!!!

– Вы что тут делаете? – прошипела я, пытаясь в таком тесном пространстве хоть как-то прикрыться. – Уйдите прочь! И не смотрите!

– Я, э-э-э…

Мужской голос был явно шокирован не меньше меня, но повернуться не рисковал.

– Ай! Вы наступили мне на ногу!

Тесно, полумрак и я наедине чёрт знает с кем, почти ГОЛАЯ!

Позорище какое!

Но это казался ещё не конец…

Дверь в подсобку открылась снова, и на меня воззрился до боли знакомый мне мужчина и голосом, способным заморозить пару кварталов, спросил:

– А можно узнать, что тут происходит?

Глава 13

Женя.

Какая же она…

Увидев Таню тем вечером во дворе, я думал, что вижу призрак.

Невзрачная девчонка, которую вечно давали мне в нагрузку, превратилась в необыкновенно красивую женщину.

Я даже на мгновение завис, не в силах поверить, что это именно она.

Но сомнения развеялись, когда она взглянула на меня.

Этот взгляд я узнаю из тысячи.

Она была младше, и я, естественно, делал всё, чтобы избавиться от неё на прогулке, но на всю оставшуюся жизнь запомнил, как она смотрела на меня, когда я уходил.

Страх, разочарование, слёзы…

Стыдно ли мне было? Нет. На тот момент…

Спустя годы я частенько вспоминал её, даже у бабушки спрашивал, куда она делась, но та и не выяснил ничего.

Потом познакомился с бывшей женой и всё. Дальше уже мало что могло меня отвлечь.

После развода, когда Катя бросила меня и Ваньку, я вообще не помню ни одного момента, когда так искренне хотел кого-то пригласить куда-то…

Женщины стали для меня запретной темой. Теперь я нёс ответственность не только за себя, но и за сына, мнение которого в этом вопросе было не самым последним в списке.

Ваня плохо перенёс уход Кати. Он был маленьким, и его потеря была намного сильнее моей… Заменить ребёнку мать я не смог, а менять женщин как перчатки, в поисках той самой, авось попаду, приучен не был.

Я из кожи вон лез. Ушёл из органов, открыл свою охранную фирму с помощью друзей, но сын всё равно покатился вниз.

Бесконечные вызовы в школу, разбитые окна, драки с одноклассниками.

Ребёнок вымещал всю свою обиду и одиночество на окружающих, что я никак не мог остановить.

Серёга посоветовал отвезти сына подальше от города и соблазнов. Окунуть его в жизнь, где нет понтов и прочей атрибутики… Отвёз.

Восстановил дом, в котором жила раньше бабушка, привёл всё в порядок и устроил сына в местную школу.

Стало ли лучше?

Не особо.

Но шалости стали… Понятнее, что ли. Точно таким же, как были у меня когда-то. Предсказуемыми.

С ним стало проще. Мы много времени проводили вместе, благо бизнес существовал и без меня, принося прибыль, а потом… Таня Шефер.

Пробив девушку, я мало, что смог узнать, кроме какой-то общей информации.

Не замужем и никогда не была, детей нет. Есть квартира и собственный магазинчик, вполне успешный, между прочим… И на этом всё.

Что заставило красивую девушку в самом расцвете лет отправиться в глушь преподавать в школу?

Никто не мог дать никаких ответов.

С законом проблем не было, в окружении всё было тихо. Серёга говорит, что администратор в магазине показалась ему очаровательной, но она ничего полезного о своей нанимательнице не сказала.

И я решил рискнуть.

Мне давно никто так не сносил крышу, как она… Да и Ваня постоянно о ней говорит. Она стала его классным руководителем и успела за один день изрядно потрепать всем нервы, включая педагогический состав.

Пригласив её на ужин и не услышав радости в голосе и чёткого «да», даже слегка опешил.

Я не урод какой-нибудь,