Обманутая жена дракона или заброшенная усадьба попаданки - Полина Никитина

Рука не повернётся разбивать стёкла.

Кончиками пальцев прохожусь по шероховатой поверхности замка. Ржавчина оставляет рыжие следы на коже, а вот железо вспыхивает россыпью серебристых огоньков, и дужка как по маслу выскальзывает из корпуса.

От удивления глаза расширяются, а челюсть стремится вниз. Только что я вызвала магию?

Сама?

Без чьей-то помощи!

Дверь со скрипом открывается, словно приглашая внутрь. Сердце колотится о рёбра, грозясь выскочить наружу. Во рту сухо, мысли разлетаются во всех стороны.

Перешагиваю порог и от увиденной картины у меня подкашиваются ноги, а из горла вылетает жалкий, сиплый хрип.

Глава 14

Пыль и затхлость бьют в нос, наполняя рот едкой горечью.

Глаза не сразу привыкают к полумраку, царящему в просторной гостиной. Но всё моё внимание приковано к огромной тёмной фигуре, что возвышается прямо напротив входа!

Ужас приковывает ноги к скрипящему полу. По позвоночнику струится ледяной пот, а язык прилипает к нёбу.

Существо около двух метров ростом, с неестественно длинными конечностями и круглой головой. Смотрит на меня огромными, пустыми глазницами!

Волосы на затылке встают дыбом. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди!

А я не в состоянии не то, что убежать, но и позвать на помощь.

Длинные руки с кривыми пальцами будто тянутся ко мне, готовые схватить в любой момент. Кое-как пячусь назад, не в силах оторвать взгляд от этого кошмарного создания.

И вдруг неяркий луч света из запылённого окна падает на зловещую фигуру!

Фух, это всего лишь огородное пугало.

Старая, потрёпанная одежда, набитая соломой, покосившаяся шляпа и глиняный горшок с двумя дырами вместо глазниц - вот что так напугало меня в полумраке.

Колени подкашиваются, и я медленно оседаю на пол, чувствуя, как адреналин отступает, а на смену ему приходит нервный смех.

Зуб даю, Эйвар знал про этот “сюрприз”. Наверняка сейчас злорадствует в жарких объятиях хитроумной Лиззи, и ждёт, что я тут буду реветь от страха.

Не на ту напал! Я этих пугал в детстве у бабушки сама разрисовывала и наряжала. Да с моим полётом фантазии, у нас птицы отродясь не клевали ягоды! Облетали наш участок за три версты!

Но что оно делает в гостиной?

Почему не в саду, огороде или, на худой конец, в сарае?

Набираюсь смелости и обхожу его со всех сторон, вздрагивая от каждого скрипа половиц. Стоит неподвижно, и лишь лёгкий ветерок, залетающий в дом, слегка колышет выцветшую дырявую рубаху.

- Давай, не дрейфь, Вика, - уговариваю сама себя на жутко храбрый поступок, считаю до трёх и протягиваю руку, чтобы коснуться молчаливого охранника.

Ух, пронесло!

- Не ожил, - нервно хохотнула я, ощутив под поверхностью ладони запылённую груботканую одежду. - Ладно, стой тут. Хотя нет, мешаешь.

Собралась с силами, кое-как приподняла пугало с места и перетащила ко входу, оставив сбоку у двери.

- Побудь пока тут, - обратилась к нему, чувствуя себя поистине ненормальной.

И часа не прошло с тех пор, как я приехала в Змеиную Пасть, а уже веду беседы с огородными пугалом.

А всё этот гадкий дракон, чтоб ему весь день икалось!

Зато теперь я могла спокойно осмотреть гостиную. Вот только зрелище было весьма печальное.

Высокие потолки сплошь покрыты паутиной. Остатки некогда роскошных шелковых обоев свисают со стен неопрятными лохмотьями, обнажая потемневшую от времени штукатурку.

В центре комнаты возвышается массивная люстра из хрусталя, покрытая толстым слоем пыли. Несколько изящных подвесок валяются на полу среди осколков разбитого зеркала, которое когда-то украшало камин.

Только он теперь зияет чёрной пастью, полной золы и обугленных остатков последних дров. На полке всё ещё стоят потускневшие от времени бронзовые часы, навечно остановившиеся на без пяти двенадцать.

Вдоль стен выстроена мебель, накрытая некогда белыми чехлами. Надеюсь, хоть что-то уцелело и не прогнило за время отсутствия хозяев. Всё же сидеть на скрипучих досках удовольствие не из приятных.

- Брось, Вика, - уговариваю себя, пытаясь найти в этом печальном зрелище хоть что-то позитивное. - Зато крыша цела… вроде бы. И дыр нет в полу.

Со стороны распахнутой входной двери мне чудится мимолётное движение, но я решаю сосредоточить всё внимание на осмотре дома, и вскоре уже могу сформулировать для себя первые впечатления.

Первый этаж состоит из большой гостиной, не менее просторной кухни, встретившей меня грудой разбитой фарфоровой посуды. Почти треть пространства занимает печь, очень похожая на русскую, что до сих пор можно встретить в глубинках.

На самом верху замечаю несколько чугунных ёмкостей, которые могу использовать под кастрюли, но сначала их надо хорошенько отмыть и прокалить в печи.

Нетронутыми остались широкий дубовый стол и буфет. Дверцы распахнуты, обнажая взгляду целёхонькие полки. В углу примостилась деревянная бадья, которую я тут же определила для мытья посуды.

Когда таковая у меня появится.

Следующие десять минут у меня уходят на осмотр помещения под кладовую, забитое разным ненужным хламом. Нахожу дверь в полу, и едва не прыгаю от радости, обнаружив пустой ледник метра два в глубину и немногим больше в ширину.

Сложнее всего подниматься по лестнице на второй этаж. Перила опасно шатаются, норовя сломаться под моей рукой. Ступеньки угрожающе трещат, и мне приходится проверять их на прочность, прежде чем перенести свой вес и опробовать следующую.

Однако это определённо того стоит.

Передо мной небольшая комнатка, похожая на малую гостиную. Из неё по разным сторонам идут три двери. Наверное, в гостевые комнаты. При моём появлении пыль поднимается в воздух и напрочь забивает нос.

- Апчхи! - оглашаю пространство, прикрывая рот ладонью. - Да что ж… Апчхи!

Чуткий слух улавливает снизу какой-то шорох, но я списываю всё на ветер, струящийся в распахнутую дверь.

Толкаю ближайшую ко мне створку, и готова прыгать от радости.

Вот это красотища!

Передо мной небольшая светлая комнатка - мезонин с двумя кроватями вдоль обеих стен, широким окном и узким выходом на крохотный балкончик.

Матрасы истлели, постельного белья нет, но это неважно! День в самом разгаре: успею что-нибудь придумать, но ночевать я буду здесь.

Дух захватывает, когда я ступаю по тёплым, нагретым от солнца доскам. Белые кружевные занавески почти не тронутые временем, и если их как следует отстирать - придадут неповторимый уют! Одну кровать можно перетащить в другое помещение, а вместо неё поставить письменный стол.

Сердце щемит от нежности и трепета. Глаза пощипывает от слёз, и я уже готова отправить письмо с благодарностью лорду Эллерингу за то, что