Не верь, не бойся, не проси. Книга пятая - Юлия Ветрова

Потом снаружи взревел мотор. Заправщик и водила синхронно повернулись на звук, а затем с криком: «Бля, да что за нах!» – водитель бросился к дверям.

Поколебавшись секунду, заправщик кинулся следом за ним, требуя заплатить.

В наступившем гаме Яна сама не расслышала собственный обиженный вопрос:

– А я?

Мужики вернулись через пару минут, ругаясь в голос – заправщик на водилу, а водила на угонщика. Яна проследила взглядом за ними.

– Так вы?.. – спросила она и, когда оба взгляда обратились на неё, тут же добавила: – Ладно, я всё поняла, сама найду.

Прежде, чем внимание стало слишком пристальным, Яна выскочила из кафе и быстрым шагом направилась в ту сторону, куда только что стартанул джип.

Яра она нагнала часа через три – успев за это время в самом деле проклясть и тайгу, и комаров, и рюкзак. Тот сидел на капоте и курил.

Завидев Яну, он приоткрыл заднюю дверь, в которую та тут же скинула рюкзак, а затем, привалившись к корпусу машины, наконец перевела дух.

Яр неторопливо и молча докурил сигарету – Яна всё это время смотрела на него, ожидая хоть каких-нибудь слов, но так и не дождалась ничего, кроме равнодушного:

– Пошли. Надо валить.

Они забрались в салон, и Яна вдруг ощутила острый, болезненный приступ ностальгии от того, что они снова сидели вот так. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как рука Яра, такая знакомая и чужая теперь, заводит мотор. Всё было так похоже – и настолько иначе, что она не смогла бы подобрать слов, чтобы описать это вслух. Яна в самом деле не была уверена, что хочет назад, но то, что она хочет видеть Яра в своей жизни, было в эту секунду абсолютно очевидно для неё.

– Ты дорогу-то запоминай, – напомнил Яр, – а то мало ли что.

Яна кивнула и открыла глаза.

– Ночью поведу? – спросила она.

Яр покачал головой.

– Некуда спешить, – сказал он, – за день уедем и так далеко. Лучше уж нормально поспим. «И подумаем, что делать дальше», – добавил он про себя.

В то, что вокруг только бескрайний лес, нет ни колючей проволоки, ни закоптевших стен, верилось пока что с трудом.

Яр не слишком боялся ментов, которые и в городе-то не всегда могли сделать то, что должны. В голове у него по-прежнему сидел Журавлёв – проколоться второй раз он не хотел.

Когда темнота уже опустилась на лес, и Яна ещё раз предложила пересесть за руль, Яр снова покачал головой.

Они свернули с дороги, заехали на несколько десятков метров в лес – так, чтобы машина не просматривалась с трассы, и стали разводить костёр.

За три дня технология была отработана целиком. Яна собирала топливо, Яр готовил очаги и резал еду. Затем они молча ужинали – Яр смотрел на огонь, а Яна на Яра. Она каждый раз злилась, замечая это, отворачивалась, но поделать с собой ничего не могла; и через какое-то время опять ловила себя на том, что разглядывает небритое, осунувшееся лицо.

Яр основательно поправился за эти дни, но всё равно выглядел больным.

Потом они забирались в спальный мешок – вместе, потому что Тук дал всего один – и засыпали, повернувшись друг к другу спиной, но плотно прижавшись спина к спине – «чтобы сохранить тепло».

Яр на самом деле почти не спал. Ему не нравилось находиться в темноте. Когда голова не была ничем занята, снова всплывали воспоминания, и если на зоне он думал в основном о воле, то теперь – всё больше вспоминал зону. Яне он говорить не хотел – не видел, чем бы та могла помочь. Просто лежал, обхватив себя руками, и старался думать о будущем, но выходило с трудом.

– Не спишь? – услышал он в темноте, когда повернулся на спину, чтобы дать отдохнуть затёкшей руке.

Яна привстала на локте и смотрела на него абсолютно заспанными глазами сверху вниз.

– Спи, – велел Яр. – Пока ты болтаешь – точно не усну.

Яна закусила губу, но отворачиваться не стала.

– Яр, давай поговорим.

– Говорили уже.

– Нет. Я как раз хотела сказать… – она накрыла грудь Яра рукой, будто опасаясь, что тот может вскочить и убежать, хотя сделать это, лёжа в спальнике, оказалось бы нелегко. – Прости меня. Это был абсолютно несвоевременный и ненужный разговор. Я не хотела тебя расстраивать или обижать. Ты, правда, очень… – она замолкла, чувствуя, как к горлу подступает ком. Раньше говорить было проще. Теперь, чтобы донести до Яра то, что беспрестанно крутилось в голове, сначала приходилось долго складывать буквы в слова.

– Ты была права, – Яр поколебался секунду и тоже лёг набок лицом к ней, разглядывая такое знакомое и чужое сейчас лицо. – На девочку ты не тянешь никак.

Яна сглотнула. Об этом она догадывалась и так. Все эти чёртовы три дня. Когда видела своё отражение в стеклянной стене кафе – и потом, в лобовом стекле.

– Знаешь, – произнёс Яр медленно, будто подтверждая её мысли, но в то же время глубоко погружаясь в свои. Он тоже подложил под голову локоть и смотрел теперь куда-то чуть выше Янинова плеча. – Я раньше, когда видел тебя… Ты на меня действовала как керосин на костёр. Ну или вон… как сухой спирт. Вижу – и сноп искр. Смотрел и просто не мог думать головой. Только… – он прокашлялся, – ну ты поняла.

Яна покраснела.

– Ты и не представляешь, как ты действовала на мужчин.

– Представляю, – Яна тоже чуть отвернула лицо, вспоминая то, о чём совсем не хотела вспоминать.

– Ага… И это тоже бесило. Так бесило… Что я просто один из них…

– Чего? – Яна посмотрела на него, но Яр не собирался ничего пояснять.

– Я так злился на тебя… Я тебя готов был убить. И их. Всех, кто касался тебя. Кто на тебя смотрел… – Яр покачал головой и замолк, а затем добавил. – Смотрю на тебя и думаю… Как же это было давно…

Яна молчала. Ей абсолютно расхотелось повторять вопрос.

– А теперь? – вместо этого спросила она. Получилось сдавленно и она тут же замолкла.

– Теперь – нет, – Яр медленно покачал головой. Взгляд его наконец сфокусировался на лице Яны. Он протянул перед собой руку и коснулся кончиками пальцев её волос, но тут же убрал их.

Яна отвела глаза.

– Там в тюрьме, я всё смотрел на твоё фото… – Яр снова покачал головой, – ты не представляешь, как оно