Если бы я знал - Рейн Уайт

погостил всего пару недель и не успел кольнуть его своими

наблюдениями. Что ещё нужно? А с другой, привычная жизнь, когда отец уезжал в командировки, а Ник оставался

«присматривать» за всеми, осточертела. Хотелось чего-то

нового. Свободы если не от обуревающих мыслей (конкретных, связанных с человеком, которого он старался даже мысленно не

называть по имени лишний раз), то от обстоятельств.

Наверное, Никита настолько сильно жаждал этого, что

вселенная сама подкинула возможность. Шанс. Папа

разговаривал по телефону с братом, отцом Лады, и в беседе

случайно прозвучало, что она нашла себе работу с

проживанием. Ника эти слова не отпускали почти неделю, пока

он, наконец, не сообразил: квартира, значит, простаивает?

Так он хотел получить свободу, новое место, где, возможно,

сумел

бы

освободиться

от

навязчивых,

изматывающих мыслей, а получил…

― Конечно, я могу даже сегодня передать тебе ключи, если… ты кое с чем поможешь, ― объявила Лада, когда сама

перезвонила ближе к ночи в ответ на пару пропущенных.

Ник уже тогда почувствовал, что дело дрянь, что

соглашаться нельзя ни в коем случае. Так всегда ощущаешь

переломный момент. Когда все силы мира над тобой

насмехаются ― или же напоминают о старой гниющей ране, которую стоило бы обработать уже давно.

― Сегодня? ― осторожно спросил он, покосился на время: поздно, ужасно поздно. ― С чем?

Оказалось, с самым яростным желанием Никиты и с самым

страшным его кошмаром. Нет, сначала было даже смешно. Мир

тесен. Никита как сейчас помнил тот день на берегу озера, когда

Димка рассказывал ему «чужой секрет», с которым стоило

держать язык за зубами, а теперь с ним же к нему явилась Лада.

Мальчик, следить за которым на круглосуточную занятость

нанимают нянек, зовут Тим. Ничего не напоминает?

Господи, он давно так не смеялся, поражаясь, какой же их

город всё-таки большая деревня. И Димке ведь удалось за год

сделать из пай-мальчика чертяку, который вмах избавляется от

нянек. Смылся в клуб, от Лады, вот и ищи теперь иголку в стоге

сена!

― Может, хоть какие-то зацепки есть? Браслеты, печати на

запястье, запах? ― не переставляя забавляться, спросил Ник.

Идея позвонить Димке не казалась такой уж плохой, вот

только друг отдыхал на другом конце света и вряд ли знал о

похождениях мальчика Тима. Зато Лада смогла припомнить

детали. Хватило одной фразы, чтобы смех выбило из лёгких, а

желание хохотать отпало напрочь. Деревня оказалась не только

большой, но и в одну улицу.

― Точно, он упоминал какого-то Джоя, когда первый раз

завалился пьяным, ― сообщила Лада, ― ещё ржал: как так я не

знаю, что значит это слово.

Джой. Джой. Джой. Колокольным звоном прозвучало в

голове. Машина с личным водителем (круто живут!) уже

отъехала от дома Ника и катила к ближайшему клубу, Лада

решила проверить все в городе, куда могли пускать

несовершеннолетних. А Никита завис, забыв, как дышать.

Вот и произнесено имя, которое не стоило называть. Не

им. Не мысленно. Пульс подскочил до неведомых высот, Никита сглотнул и просипел, надеясь, что ошибся:

― Секундочку… Ты имеешь в виду Сашу Джоя? ―

Показалось, прозвучало недостаточно конкретно, и он добавил:

― Который ещё MC Joy?

Лада пожала печами, медленно и нерешительно:

― Не знаю, вроде бы. Тим говорил что-то об МС.

Надежды разбились о камни реальности и Ник…

расхохотался. Так истерично, яростно и дико, что сложился

пополам. Господи, его полгода ломало от воспоминаний об этом

человеке, несколько месяцев зверской обиды, отчаяния, желания

позвонить, страхов, а потом наконец-то нерешительных

попыток что-то поменять. Хотя бы начать жить заново. А вместо

этого выбор: либо отказать в помощи дорогому человеку (а Ник

понимал, что с такой зацепкой всего один звонок ― и они

найдут пропажу), но продолжить лелеять собственное душевное

спокойствие; либо разбередить старые раны. Взглянуть в

нереальные вампирские глаза, ощутить аромат табака, увидеть

улыбку ― что бы ни случилось, Джой всегда будет улыбаться.

Разбить себя на осколки. А всё равно со стороны оказаться

мудаком.

Выбора не было.

― Ла-адик, мы найдём твоего горе-ребёночка, ― выдавил

Ник. ― Джой ― старший брат Дериглазова.

― Какого…

― Моего школьного блондинистого друга, помнишь?

Естественно, Димку Лада помнила. Естественно, друг

ответил на звонок даже в такое время и с великим сомнением, но выдал Никите адрес клуба, где работал сегодня его брат. И

естественно, Джой встрече был не рад. Никита не видел этого в

выражении его лица, но чувствовал. Ощущал в каждом жесте, в

каждом слове и взгляде.

Припёрся, гондон.