Триумф в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

— Ты — мой сын, — прошептала Мари, а затем повторила это на французском. — Tu es mon Fils.

— Давай я увезу тебя куда-нибудь, — предложил Хаэль, но это был спор, который он вел со свой матерью по телефону несколько раз, умоляя ее остаться где-то еще, в крайнем случае у Аарона. На данный момент, я думаю, наше неустойчивое перемирие — единственное, что удерживает их от нападения на нас. — Мы можем найти тебе место получше, что-то приятнее, чем эта дыра, — последовала долгая пауза, во время которой Хаэль затаил дыхание, а его мать, наконец, подняла глаза, чтобы взглянуть в его лицо. — Maman, прошу.

Мари посмотрела на Мартина, затем обратно на своего сына.

— Je n'ai nulle part où aller25, — пробормотала она, и Хаэль издал звук разочарования.

— Она сказала, что ей некуда идти, — объяснил он, выругавшись по-французски, а затем проводя рукой по лицу. Он прижал меня еще крепче к себе, и я положила ладонь ему на сердце, чувствуя, как оно колотилось внутри его широкой груди. — Но мама, тебе есть куда. У нас есть места для тебя, куда ты можешь пойти. Ты не должна здесь оставаться. Ты не должна вот так страдать.

Напряжение повисло между Хаэлем и его матерью, и я обернулась и увидела, что обычное, равнодушное лицо Вика, немного смягчилось, когда он отвернулся. Мы понимали, какого это быть преданными матерями. Черт, мы все понимали. Каждый из нас был предан близкой семьей.

Каждый.

Нити, связывающие наши сердца, казалось, натянулись и завязались в узлы, притягивая наши души ближе друг к другу, даже когда мы стояли в этом дрянном дворике посреди второго наихудшего района Спрингфилда. Здесь раньше была старшая школа, почти двадцать лет назад, но прошло много времени с тех пор, как ее закрыли, так что…школа Прескотта была для жителей Фор Корнерс.

— Хорошо, — сказала Мари спустя мгновение, и Хаэль почти испугался от удивления.

— Что? — спросил он, на мгновение яростно уставившись. — Quoi?26

— Я пойду с тобой, — еще раз подтвердила Мари, поднимая подбородок. Ее избитое и покрытое синяками лицо говорило громко. Дрожь в ее бледных руках говорила еще громче. Она боялась. Но она куда больше боялась потерять последнюю крупицу уважения ее сына, чем Мартина. — Я пойду, — она пробормотала что-то на французском, что я не совсем расслышала.

Хаэль потянул меня вперед, а затем отпустил, чтобы он мог обнять свою маму, притягивая ее крошечное тело под свой подбородок, пока я стояла близко, а Мартин начал выкрикивать непристойности позади нас.

Шок всех времен, что мы мгновение спустя мы услышали стук в дверь.

Наша полиция услышала шум.

Со вздохом Хаэль обменялся взглядом со мной, и мы повели Мари в дом. Я была той, кто открыла дверь и объяснила ситуацию, но только после того, как исправила ситуацию с кофейными столиком и одним из стульев.

Офицеры решили подождать нас на крыльце, пока Виктор охранял заднюю дверь, удерживая Мартина на улице на какое-то время, пока мы собирали некоторые вещи для Мари. Пока Хаэль помогал своей маме, я заглянула в его комнату и увидела, что он умудрился упаковать большинство из своих вещей до переезда в Оак-Вэлли, включая те комиксы про супергероев и графические романы. Здесь были коробки, они же были и в квартире, сложенные в третьей пустой комнате, но я никогда не могла догадаться, что в них было.

— Блэкберд, — сказал Хаэль, привлекая мое внимание. Я прикусила губу в замешательстве от того, что меня поймали за то, что я разведывала в его комнате, но Хаэль лишь взял руками мою голову и поцеловал меня. — Спасибо, — выдохнул он, но за что, я не знала.

Я едва ли сделала, черт подери, хотя бы что-то.

Я решила спросить, что он имел ввиду, и Хаэль остановился, прижавшись своим лбом к моему.

— Мари, — сказал он, на мгновение закрыв глаза. — То, что она сказала по-фрацнузски…Je vais le quitter car je vois à quel point tu l'aimes. Quand je vous regarde tous les deux, je n'arrive plus à faire semblant27. Это значит…она уходит, потому что видит, как сильно я люблю тебя, что когда она смотрит на нас, то не может больше притворяться.

Он выпрямился и отпустил меня, но мои щеки полыхали, и я не знала, что сказать.

В итоге, я ничего не сказала, и мы повели Мари к Камаро. Пока что, мы отвезем ее в дом Аарона. Так как всеобще известно, что мы уже несколько месяцев там не живем, там было довольно-таки безопасно. Особенно располагаясь между Фуллером и Прескоттом, территория наполовину нормальная и наполовину Хавок.

Хаэль обустроил свою маму в хозяйской спальне, пока мы с Аароном ждали в гостиной, а остальные мальчики прочесывали двор и второй этаж на всякий случай. Никогда нельзя быть слишком осторожным в разгар войны банд.

— Я скучаю по этому месту, — сказал Аарон, пока мы опирались друг на друга, плечом к плечу.

— Я тоже, — сказала я, но затем подумала, что Мари будет тут жить, не будет бояться и будет готовить здесь пралине на кухне, и чувство тоски по дому уже больше не казалось таким сильным.

— Она уснула, — сказал Хаэль, когда вышел из комнаты, потирая висок двумя пальцами. — Несколько парней будут смотреть за домом, но мне будет лучше, если она не будет одна.

— Ты не можешь остаться, — сказала я ему, и не только потому, что я была эгоисткой.

А потому, что Офелия теперь знала правду: не важно какой часть Хавок она прижмет. Если она поймает хоть одного из нас в свои когтистые пальцы, тогда у нас не будет иного выбора, как потакать ее прихотям.

— Оууу, уже скучаешь по мне? — спросил Хаэль, накрутив мои волосы на палец, когда Оскар спускался по лестнице. Виктор появился из направления прачечной/комнаты для травки/гаража, а Каллум проскользнул с улицы. — Нет, я не останусь здесь, но я могу позвать свою тетю или кого-то еще. Она живет в Новом Орлеане, — Хаэль на мгновение замолчал и вздохнул, словно не такого исхода он хотел, но этот исход может быть необходимым. — Думаю, моей матери нужно вернуться домой. Она была счастливее в Луизиане. Она приехала сюда только ради