Я тебе не невеста, царевич! - Катя Водянова

я все равно так вымоталась, что готова была упасть из седла прямо в траву. Даже не стала сопротивляться, когда Велемир помог мне слезть, не отказалась бы, и чтобы прямо в кровать отнес, но ту еще надо было наколдовать. А здесь места не хватало, кроме того, лесные хозяева не слишком любили чужую магию на своей территории, поэтому пришлось ограничиться скамьей и столиком. Даже вытащила из запасов ужин, но сама есть не стала, поплелась искать воду, чтобы умыться.

В идеале – найти озеро или речку, но рядом был только небольшой родник. Он пробегал между камнями и падал с высоты в пару локтей, даже пробил в земле неглубокую яму, которую заполнил с ледяной водой. Под его струями разве что руки вымыть можно, но никак не искупаться.

Я вздохнула, села, подставила ладони и пробормотала слова благодарности лесным духам, а те в ответ выпустили светлячков, разукрашивая пейзаж вокруг. Вода была чистой и студеной, смывавшей усталость и мое раздражение, потому я несколько мгновений просто сидела так, позволив себе ни о чем не думать. Затем брызнула водой себе в лицо, призывая магию. Та вихрем пронеслась по мне, собирая грязь и усталость, а когда схлынула, я почувствовала себя свежей и отдохнувшей, будто и не было дня в седле.

– А мне так сделаешь, Кудесница? – спросил Велемир.

И как так тихо подкрался? Ни единого звука не было, точно по воздуху прилетел.

Я скосилась на него и хотела съязвить, но говорил царевич так устало, что язык не повернулся его пилить, просто махнула рукой, чтобы подходил ближе. Без лишних вопросов Велемир сел рядом и опустил босые ноги в яму с водой.

Брр! Она же ледяная, а ему хоть бы что. Точно в прогретое солнцем озеро ступил, еще и пальцами двигает, разминая их после дня в сапогах. Я даже невольно залюбовалась. Красивые у него ступни, аккуратные, и даже ногти ухожены. Да и в целом все у царевича хорошо, все у него ладно, кроме дрянного характера.

К тому же его обручальное колечко все жгло и тянуло, напоминая о моем новом положении. Подумав об этом, я набрала пригоршню воды и без предупреждения брызнула в лицо Велемиру, вызывая свою магию.

Та послушно очистила его и причесала, по чудному уложив волосы мягкой волной.

– Спас-сибо, – почти прошипел он, затем вытер лицо рукой. – Можно было бы и аккуратнее.

– Можно, но колечко руку оттянуло, та и дрогнула, – я беспечно пожала плечами.

– Ну и боги с ним, – внезапно согласился он, но с места не двинулся, так и остался сидеть рядом.

При этом он был точно раскаленный камень, излучавший тепло. Я всем телом ощущала его близость, потому во рту сохло и становилось не по себе. А еще от того, что мы сидим вот так, вдвоем, только лес на разные голоса стрекочет и светлячки порхают.

Они двигались и мерцали, оттого казалось, что ближайшие папоротники распустились теми самыми волшебными цветами. Протяни руку – и прикоснешься к чуду.

Еще мечущиеся огоньки красиво подсвечивали профиль царевича и его рубашку с развязанным воротом. Кажется, чего я там не видела? А взгляд все равно цеплялся и цеплялся за нее.

– Значит, волк? – спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься. – Чары или покусали?

– Сам подставился, – внезапно ответил он и задрал проклятую рубашку, обнажая покрытый шрамами бок.

Я бездумно протянула руку и коснулась белесых бугров на коже, отчего Велемир слегка вздрогнул. Эх, не подумала, что пальцы могут быть холодными, наверняка ему такое неприятно. Но возмущаться вслух царевич не стал, наоборот, посмотрел на меня странно и споро поправил рубашку.

– Зачем? – только и спросила я, сжимая пальцы в кулаке. Те будто до сих пор горели от соприкосновения с его кожей и разгоняли этот жар по крови.

– Средний сын – это ненужный сын, – ответил он, глядя куда-то перед собой. – Дмитр – наследник, Иванир – родительская любовь и надежда, а я будто случайно затесался между ними. Но при этом – царской крови, а значит – все равно могу наследовать корону. Дмитру это не нравилось, он пытался меня спровадить из дома, убедить, чтобы отказался от всего и уехал. А потом на конюшне, пока я там был, случился пожар, и двери кто-то снаружи запер.

– Ох, – я снова неосознанно протянула ладонь и накрыла руку Велемира.

– Я выбрался и коней вывел, но с тех пор стал осторожнее и все равно чуть не отравился. И таких «чуть» становилось все больше. Мне было пятнадцать, когда на наш отряд выскочил волкодлак, одним ударом отбросил моего наставника, затем – охранителя, распахнул пасть – и на меня. А дальше будто кто подтолкнул: сам подставил ему бок, где ребра, потом уже серебряным кистенем по его морде. К тому моменту и мой наставник оклемался, пришел на помощь, вместе скрутили оборотня и удержали до утра. Потом местной ведьме отправили на лечение. Она же помогла мне, яд не вывела, но научила держать оборот под контролем.

– Ты не захотел исцеляться?

Велемир покачал головой. Здесь его можно было понять: волчья кровь – проклятие, но если ее контролировать, то может стать неплохим подспорьем, особенно когда тебя регулярно пытаются убить. Слух обострится, нюх будет звериным, раны сами собой затянутся, да и обычная сила вырастет. Так что царевич определенно не прогадал, хотя и рисковал порядочно.

– А ты почему стала свахой? – он повернулся ко мне и заглянул в глаза. – С женихом понятно, но по силе волошбы ты явно не кудесница, могла бы подтвердить ранг и найти службу получше.

– Какую? На кого-то из царей или вольной наемницей? Нет, интриги не по мне, как и беготня по болотам за лиходеями или нечистью. Так что свахой мне проще. Это дело интересное и нужное. Сколько девушек не могут найти себе жениха? Или боятся, что его родне не понравятся? А я прихожу им на помощь.

– А женихам каково?

– Нормально. Я же никого насильно не заставляю жениться, только помогаю рассмотреть девушку как следует…

– Иногда во всех неприкрытых простыней деталях, Василиса-Сводница, – поддакнул Велемир.

А я не выдержала, набрала в горсть воды и брызнула в него, уже без всякой магии. Царевич тут же встряхнулся и вытер лицо, но при этом не разозлился, наоборот, довольно улыбнулся. Наверное рад, что его подколка достигла цели.

– Знаешь, а частичная обнаженность – лучший крючок для жениха. Сама Илора в своей книге многократно описывала этот прием. Взять, к примеру, одно из ее самых узнаваемых дел, – я подалась вперед и