Продам киску. Дорого - Ольга Райская

class="p1">Роса оказалась какая-то странная. Вернее, это вообще была никакая не роса в нашем земном понимании – это была сияющая субстанция явно волшебного происхождения. Капли с листьев, стеблей и цветков скатывались мне в руку, где соединялись в одну массу так, как соединяются капельки ртути из разбитого градусника. Только ртуть материальная, а странную росу я видела лишь глазом, но совершенно не ощущала ее прикосновения кожей.

Как только капельки попадали на шерсть лункса, они рассыпались на тысячу искорок, вспыхивали и медленно гасли под моим восторженно-удивленным взглядом.

Спас советовал говорить с питомцем, дотрагиваться, гладить его, проецируя на зверя все испытываемые мною чувства. А что, я собственно, к нему испытываю?

Я сразу вспомнила дрожащие лапки и уверенный рык, когда котенок-сирота прогонял обитателей ямы под корнем поваленной ёлки. А как он рычал на незваных гостей, которые шли по нашим следам? Даже теряя последние силы, лункс не жалел их, защищая меня. Вот это я понимаю – друг. Так что я к нему испытываю?

Трогательную благодарность? Нежность? Привязанность? Любовь?..

Я стала его почесывать, погружая пальцы в шелковистую шерсть. Никогда не встречала настолько нежной шелковистой шкурки. После купания в странной росе лункс словно мерцал. Это было удивительное и поистине завораживающее зрелище. Чтобы определиться в своих собственных чувствах, начала говорить. Просто, все, что придет в голову, чтобы кот слышал мой голос, а я смогла обуздать свои же собственные мысли.

- Ты поправишься и заживем. Снимем комнатку в какой-нибудь деревеньке, будем ходить в лес. Ты – охотиться, я – грибы собирать, рыбу ловить. Дед Спас говорит, здесь рынки имеются. Продадим собранное, накопим на свой дом, и нам совсем никто не будет нужен, правда? Никакие драконы… - Причем здесь опять драконы? Что я к ним, в самом деле, привязалась? Дальше расы стала перечислять специально, чтобы доказать себе – драконы меня не интересуют! Вот нисколечко! – Оборотни, гномы, эльфы и прочий магический люд. У меня уже есть пушистый защитник.

Совсем некстати разум зацепился за «гномы». Услужливое воображение подкинуло забавную картинку, где я в деревенском доме бабушки стою у плиты и разделываю мясо. Лункс трется рядом, выпрашивая кусочки, а в комнате смотрит футбол коренастый низенький такой мужичок с массивной такой бородой, заплетенной в сложные косы и роскошной рыжей шевелюрой. Он голый, изрядно волосатый, в белых семейных трусах в кокетливые алые сердца и с пивным круглым брюшком. Мне прекрасно известно, что это и есть мой муж в новом мире. Там – в мыслях, я его люблю и обожаю, а здесь мне становится смешно.

И ведь противный лорд Эртон снова пролез в мою голову. Если бы я отправила «гнома» бриться, то на выходе получила бы карлика с лицом уже хорошо примелькавшегося дракона.

- Ну, будет, - произнес Спас, прерывая мой смех. Он снова возник из ниоткуда, или я опять не заметила его прихода. – Идем на другой луг. Время.

И процессия из парящего, а теперь еще и сияющего кота, меня и волхва в неизменно расшитой рубашке до пят направилась дальше. Кстати, глупая рыбешка видимо в ручье водилась, поскольку холщовый мешок распух и изрядно потяжелел. Судя по его виду, в нем лежала не мелочь, а здоровенные экземпляры килограмма по два каждый. Посидеть бы там с удочкой…

Идти далеко не пришлось. Луга шли один за одним, и переход не занимал больше трех минут. Везде повторялось одно и то же: роса, искры, сияние шкурки и мои заверения в том, что лункса я никогда не брошу. Впрочем, это была чистая правда.

К шестому лугу я кое-что заметила – кот вырос примерно вдвое, а может и больше. Если бы в яме сидел такой зверь, мне ни за что, ни на каком упрямстве не удалось бы его вытащить.

Я удивленно посмотрела на деда, и Спас все без слов понял.

- А ты думала, - добродушно усмехнулся он. – Лунксы взрослеют быстро. Об их котятах даже сказаний нет.

- Не почкованием же они размножаются, - усмехнулась я, продолжая втирать росу в шерстку. Спас меня не понял, а может и не услышал – отвлекся, рассматривая что-то в ветвях ближайших деревьев.

И я отвлеклась, потому что зверь под моей рукой вздрогнул, фыркнул и… чихнул, хотя так и не очнулся.

- Все идет как надо. Правильно идет, - успокоил меня волхв.

Когда мы дошли до седьмого луга, кот превратился из котенка в молодого, очень крупного зверя. Конечно, он еще не достиг размеров своей матери, но если бы встал на задние лапы, оказался бы выше меня ростом.

Я нанесла на его шерсть очередную пригоршню росы, и в этот момент из-за горы выглянуло солнце, полностью осветив тело лункса. Произошло нечто волшебное, хотя, возможно, это была простая игра света, но кот на миг заискрился, словно снег при ясной погоде, а потом раскрыл глаза.

А я… я на секундочку потеряла четкость зрения. Все вдруг сделалось каким-то нечетким, размытым. Нет, для слез сейчас совсем не время. Сейчас время радоваться. Смахнув непрошенную влагу рукавом рубашки, улыбнулась коту.

- Ты очнулся, Тотошенька… - прошептала я, обнимая зверя за мощную шею.

И…

Я совсем не ожидала, что в моей голове прозвучат отчетливые, хотя и несколько мурлыкающие слова:

- Лукас. Меня зовут Лукас. И никак иначе! - заявил котяра. – Хотя, мне нравится, как ты называла меня «лапочкой» и «моим пушистиком». Продолжай.

Я посмотрела на Спаса и улыбнулась.

- Его зовут Лукас, и никак иначе, - сообщила волхву.

На самом деле мной овладела такая радость, что, наплевав на всю осторожность, я обхватила мощную шею кота и стиснула его в объятьях, что выглядело примерно так же, как обнимаешь льва или тигра.

- Как же хорошо, что ты очнулся! Что бы я без тебя делала?

- Может, спокойно жила, - философски заметил лункс. – Со мной не соскучишься.

После такого признания он мне стал еще капельку ближе. Со мной тоже не соскучишься. И хотя до перехода через врата я не влипала в особенные неприятности, но все время неосознанно ждала чего-то такого. Вот сейчас сижу себе на волшебном лугу, болтаю с говорящим котом и считаю, что это само собой разумеется, а на Земле за мной бы уже санитары приехали и бережно переодели бы в смирительную рубашку.

- Вижу, признакомились уже, - усмехнулся дед. – Отправь зверя на охоту, а нам домой пора. Прасковея пади стол накрыла, да и