Аноним - Л. П. Довер

качает головой. Скрестив руки на груди, он смотрит на Джека. Раньше в колледже он не выглядел таким устрашающим. Только когда он начал полицейскую подготовку, он набрал массу. Но Джек тут как тут. Иногда мне кажется, что они пытаются переплюнуть друг друга. Но, думаю, это мужская черта.

— Скажи это, — командует Джек. — Я знаю, что ты хочешь что-то сказать.

Оуэн фыркает.

— Знаешь, если ты уедешь, меня не будет рядом, чтобы помочь тебе, если я тебе понадоблюсь.

Джек вздыхает.

— Вот почему я надеюсь, что ты найдешь Снайдера и надерешь ему задницу. Мы можем получить запретный судебный приказ против него. Если он попытается связаться с Элли или появится в Аризоне, я позабочусь об этом. Я смогу защитить ее.

Оуэн качает головой.

— Это самое неудачное время. Я даже не знаю, где Снайдер, и не узнаю, пока не будет подана официальная жалоба. У нас нет ничего, на что можно было бы опереться, кроме сообщений и того, что он мог быть на моей вечеринке. — Тяжело вздохнув, он смотрит на нас и проводит рукой по волосам. — Его начальник не выдаст его местонахождение, пока мы не получим ордер на его арест. — Он пристально смотрит на меня своим убийственным взглядом. — Сейчас ты уязвима. Он может быть где угодно.

— Но это не значит, что он собирается похитить или попытаться убить меня. Мы говорим о Брайане. Он никогда не причинит мне вреда.

— Мы этого не знаем, — заявляет Оуэн. — Прошло много лет с тех пор, как я был рядом с этим парнем. И ты, — он смотрит на меня, — тоже не знаешь его так хорошо. Прошло много лет с тех пор, как ты последний раз говорила с ним. За это время могло измениться все, что угодно.

Джек кладет руку ему на плечо.

— Что бы ни случилось, мы все равно переезжаем в Аризону. Элли и мне нужно уехать. Это будет хорошо для нас, а это мой приоритет.

Мышцы челюсти Оуэна сжимаются, но он кивает в знак понимания. Он ни на йоту не согласен с этим, и я понимаю его точку зрения.

— Делайте то, что должны. Я поддержу вас, несмотря ни на что.

Я обнимаю его, и его руки сжимаются вокруг меня.

— Ты же знаешь, мы любим тебя и ценим все, что ты для нас делаешь. Я буду в порядке, обещаю.

— Тебе лучше быть в порядке. — Он отпускает меня и указывает на Джека. — Или я надеру твоему мужу задницу.

Они оба смеются и обнимаются.

— Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь.

* * *

Джек тяжело вздыхает, когда возвращается, проводя Оуэна.

— Все прошло не так хорошо, как я надеялся, но, думаю, не так уж и плохо.

Я накрываю шоколадный торт и ставлю его в холодильник.

— Самым ужасным для меня было видеть, как плачет мама. Я не могу представить, каково это — быть матерью и позволить одному из своих детей переехать через всю страну, независимо от того, сколько им лет.

Прислонившись к стойке, Джек загоняет меня в угол, сжимая меня в своих руках. Он прижимается своим телом к моему, и я чувствую твердость между его ног.

— Думаю, я знаю, как тебя подбодрить.

— Да? — Спрашиваю я, обхватывая руками его шею.

Схватив меня за бедра, он поднимает меня на стойку, уткнувшись лицом в мою шею. По моей коже пробегает холодок, и я дрожу.

— Это тоже меня подбодрит. Держись крепче.

Сцепив мои лодыжки вокруг своей талии, он поднимает меня и несет из кухни, останавливаясь один раз, чтобы прислонить меня к стене нашей гостиной. Он скользит своим членом по мне и смыкает свои губы с моими. Я стону ему в рот, когда мое тело воспламеняется от множества разных ощущений.

— Думаешь, мы сможем добраться до спальни? — Спрашивает он, срывая с меня рубашку.

Хихикая, я смотрю вниз на рваную одежду на полу, а затем на него, его взгляд красноречив.

— Я куплю тебе еще одну, — хрюкает он, неся меня наверх по лестнице.

Я вижу фотографию с нашей свадьбы на лестнице, и это возвращает меня в прошлое.

— Помнишь нашу первую брачную ночь? — Спрашиваю я, затаив дыхание.

Его губы по всему моему телу, посасывают и покусывают мою шею.

— О да, — стонет он, прижимая меня к стене, толкаясь в меня. — Я даже не помню, сколько раз я заставлял тебя кончать. Это было так чертовски жарко. — Несмотря на то, что мы устали от свадьбы и всех этих празднеств, мы все равно занимались любовью всю ночь.

Он поднимает мой бюстгальтер и обхватывает мою грудь рукой, сдвигая меня вверх, чтобы он мог пососать мой сосок между зубами. Закрыв глаза, я стону и прижимаю его к себе, мои внутренности сжимаются. Я чувствую, как кровь приливает к месту между ног, которое ноет от прикосновения Джека. Всего одно нежное движение, и я полностью потерялась и стала в его власти.

— Джек, — выдыхаю я, выгибая спину.

Посмеиваясь, он тянется и расстегивает мой бюстгальтер, позволяя ему упасть на пол. Он откидывается назад и смотрит вверх и вниз на мое тело, пока я оседлала его, сцепив ноги вокруг его талии. Его член становится тверже между моих ног.

— Ты такая красивая, Элли, — бормочет он, убирая прядь моих волос со лба. Он медленно наклоняется вперед и прижимается лбом к моему, вдыхая мой запах. Он сильный мужчина, но такой нежный в своих прикосновениях.

Я дергаю его за рубашку.

— Это нужно снять сейчас же.

Ухмыляясь, он поднимает руку и тянет ее через голову, позволяя ей упасть на пол. Я провожу руками по его татуировкам и целую его грудь. Он сделал их еще до того, как я его встретила, еще тогда, когда в моде были племенные татуировки, и он должен был выглядеть как крутой боец. Мне нравятся они на его теле.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Джек.

Он несет меня по коридору и бросает на нашу большую кровать. Там темно, но сквозь жалюзи пробивается полоска лунного света, давая нам как раз нужное количество света. Наша спальня — мое любимое место. Стены темно-серые, и они подходят к нашему темно-синему одеялу и серым атласным простыням. Обычно весной и осенью мы оставляем окна открытыми, и ветер развевает легкие занавески. Это всегда выглядит так волшебно. Но сейчас, когда светит луна, голубой взгляд Джека становится еще более соблазнительным.

Начав с моих губ, он проводит пальцем по моей шее, между грудей и по моим шортам. Расстегивая пуговицу,