Приворот для ревизора. Истинная поневоле - Оксана Волконская

— Госпожа Алетея, все в порядке? — озабоченно уставились на меня мои ведьмочки, когда я залетела на пару. Обычно такие вопросы преподавателям не задают, однако в данной ситуации, видимо, у меня был слишком говорящий вид. Я сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться, и улыбнулась:

— В полном. Сегодня, девочки, мы с вами будем готовить трансформирующие зелья, меняющие внешность. Сложность будет в том, что внешность будет меняться лишь частично. Например, ослиные уши или прочие прелести. Готовы?

Ведьмочки восторженно зашумели и принялись за работу. Я же, в свою очередь, от них не отставала. В данный момент я пользовалась своим служебным положением и готовила сюрприз для господина ревизора. Заслуженный сюрприз.

После пар перед обедом он уже достаточно привычно заглянул ко мне и пригласил в столовую. Но я покачала головой:

— Прости, не могу. Работы очень много. Но, если хочешь, могу угостить тебя чаем, — мило улыбнулась я. При этом старалась вести себя как ни в чем не бывало. Чтобы голос не дрогнул. Еще не хватало, чтобы он что-нибудь заподозрил.

— Не откажусь, — улыбнулся господин Салес. Сейчас я уже даже мысленно не могла называть его Брендоном. Внутри все клокотало от ярости и обиды. Однако пока что я еще могла сдерживаться. Наверное, каким-то чудом, не иначе. Я спокойно и методично подготовила все необходимое для чаепития, поставила перед ним тарелку с печеньем, сама присела напротив. И спокойно сделала первый глоток, ожидая, когда он сделает то же самое.

И граф Элистор не заставил себя ждать. Один глоток, второй, третий. Зелье подействовало практически мгновенно, и вот уже на голове этого симпатичного мужчины пошли преображения. Во-первых, в пышной шевелюре начале прорастать огромные ослиные уши и рога, а вместо носа появился пятачок. Я не сдержалась и хихикнула. Вот так куда лучше. Так гораздо легче.

— Алатея? — переспросил этот лживый мужчина и попытался дотронуться до отростков на своей голове. И тут же ойкнул от боли — руки тоже преобразовались, вместо ногтей появились самые настоящие когти.

Надо отдать господину ревизору должное — он сразу понял, что с ним происходит. И не стал орать, топать ногами и возмущаться. Просто посмотрел на меня укоряющее и спросил:

— Ну и зачем ты это сделала?

Если он рассчитывал таким образом пробудить мою совесть, то зря. Это совершенно не нужное чувство было похоронено под возмущением и обидой. Нельзя так с ведьмами!

— А что теряться? — хладнокровно и как-то безразлично поинтересовалась я. — Если у меня есть такой подходящий объект для экспериментов, грех его зельем не напоить.

Что ж, глупым Салес не был. В глазах тут же промелькнуло понимание, и это недоживотное попыталось ко мне подойти и приобнять:

— Алатея, послушай…

Бамс! Чайник из заговоренной глины благополучно врезался в наглую полузвериную морду.

— Не собираюсь ничего слушать, господин Салес. Думаю, вы мне все сказали. Надеюсь, вы избавите меня от своего общества во всем, что не касается проверки. А по поводу проверки… Я постараюсь договориться с госпожой Амандой, чтобы вам выделили другого сопровождающего. Впрочем, вы можете настаивать, чтобы меня уволили. Ничего не имею против.

— Элли… — никак не унимался ревизор. Второй раз ударить чайником не дал. Перехватил его и отбросил, еще и меня схватил за руки и попытался притянуть к себе. Не тут-то было. Разозленная ведьма тут же припечатала его проклятьем, увернулась и бросилась к дверям.

— Можешь пока тут посидеть, господин Салес, и подумать о своем поведении. Через два часа ваша внутренняя сущность вновь спрячется. Впрочем, как и всегда. Ведь именно за это время прекращается действие любого выпитого вами зелья, не правда ли, господин дракон?

Ответа я дожидаться не стала. Выбежала из аудитории, громко хлопнув дверью, еще и торопливо запечатала ее магией. Пусть посидит. А я… Я пока разберусь, как мне быть и что со всем этим делать.

И я направилась к выходу, старательно не обращая внимания на раздававшиеся из-за закрытой двери вопли.

Глава 12

Мой дом — моя крепость. И именно в своей комнате я предпочла скрыться, как только закончились занятия. Не знаю, успел ли за это выбраться Брендон, да оно и не имело значения. Я больше ничего не желала знать о наглом драконе, который был приворожен от силы два часа! А все остальное время усердно притворялся, потешаясь над несчастной ведьмочкой. Во всяком случае, я думаю, что был приворожен. У драконов нюх обострен, наверняка надышался парами зелья, как катализатор еще могла послужить моя настойка, наполненная моей магией. Это понятно, объяснимо. Непонятно другое — какой Бездны он приперся ко мне в комнату со своими подарочками, когда эффект приворота сошел на «нет»? Наказывал меня? Но за что? Не я же варила данное зелье.

Да, привороты полузапрещены, потому что распознать их сложно, да и снять тоже. Если, конечно, дело не касается драконов. С ними все просто — нужно удержать особь от глупостей на протяжении двух часов, потом от приворотного эффекта не остается и следа.

Однако это не мешало Брендону осаждать меня на протяжении нескольких дней. И это обидно. Почти до слез.

— Не реви, — тихо проговорил Габби, опускаясь рядом со мной на постель. — Ведьма ты или кто?

— Или, — криво усмехнулась я. — И еще вопрос, как долго я здесь буду работать.

— Ничего страшного. Уволят — откроешь свою лавку, — начал меня утешать ворон, даже позволяя себя гладить. — Найдешь себе хорошего парня, инициируешься и… Да прекрати реветь!

Поздно. Крупные капли скатились по моим щекам и закапали на черные перья. Я ведь и сама не успела заметить, как привыкла ко всему. И почему-то в глубине души верила, что ревизору я и правда нравлюсь. А он… Издевался! У-у-у-у, гад рогатый! Осел! Самый настоящий!

Плачущая ведьма — это страшно. Потому что плачем мы редко, а потом после этого страдают другие, те, кто стали причиной наших слез. А меня угораздило реветь из-за ревизора! Кошмар! Стыд какой! Но что поделать, если он мне нрави-и-ится.

— Как все запущено, — придушенно буркнул ворон, которое я нещадно тискала. — Была нормальная ведьма, влюбилась — поглупела.

— Я не влюбилась, — насупилась я. Правда же, нет. Так, нравится чуть-чуть. Вот только с этой симпатией