Спор на истинную - Лана Воронецкая

у нас дома в детстве. Пожара, который забрал моих родителей. Я всегда подозревала, что тот пожар устроили драконы. Но нам пришлось всё бросить и бежать. Я до сих пор не знаю правды.

У меня кружится голова, когда на полигоне один за другим возникают всё новые звериные ипостаси. Они больше не плюются огнём, а просто гоняют людей по кругу. Тех, кто еще держится на ногах.

Драконы забавляются. А часть из парней валяются в пыли. Похоже, без сознания. Молюсь Магинечке, чтобы никто серьёзно не пострадал. Им же окажут помощь?

Почему никто не вмешается и не остановит это безобразие? Противное чувство вины ввинчивается в сознание –ведь, я же послужила причиной ужасной драки. И где нахальный человеческий парень с чёрными волосами? Дориан! Нигде не видно его тёмной макушки.

Зачем же они с Маркусом залезли на половину отбитых на голову драконов?

Вдруг к полигону несётся еще группа из пяти драконов. Как-то они выглядят покрупнее что ли. Где-то за спиной недовольно перешёптываются девушки:

— Наконец, соизволили пожаловать.

— Охрана называется.

— Вон, и ректор притащился. Правда, в последних рядах.

Позади бравых огромных зверей разных цветов и оттенков бежит, прихрамывая, дракон поменьше. И он как будто прячется за их спинами. Хм. Это и есть трусливый ректор академии? А еще дракон называется.

Охрана аккуратно оттесняет зарвавшихся зверей студентов с полигона, подальше от раненных парней. А оттеснив с территории, толком ничего не предпринимает. Просто старается не пустить обратно. Особенно зарвавшуюся парочку драконов, которые составляют впечатляющий контраст: белоснежная чешуя против иссиня-чёрной. Как день и ночь. Оба могучие и внушительные в звериных ипостасях.

Белый чешуйчатый гад улучает момент. И я не успеваю заметить, как именно это произошло, но он уже гонит дракона ректора куда-то далеко за пределы полигона, через поля. А этот прихрамывающий дракон позорно улепётывает, стараясь унести ноги. Охрана тоже упускает момент, и толком не может помочь бедолаге. Просто потому, что сдерживает толпу оборзевших молодых драконов – «последних из древнейших». Вот, тебе и элита нации.

Безнаказанные, слетевшие с катушек от вседозволенности мажоры! Которым и сам ректор – не указ.

На полигоне человеческие парни помогают друг другу оклематься. Проверяют тех, кто без сознания, щупают пульс.

Я не могу нигде разглядеть Дориана. После ненавистных драконов, он мне уже не кажется таким ужасным. Ну, да, вредный. И наглый. И тоже напыщенный, как индюк. Но не чешуйчатый, и слава Драго. А какие у него тёмные глаза… Я вспоминаю, как он смотрел на меня, когда я сдавала замер и не могу забыть тот взгляд, пробирающий до мурашек.

А еще его дыхание на шее. И нежное прикосновение, когда он не позволил мне упасть. А как он стойко перенёс, когда я топталась на его сапоге. И тёплое незнакомое чувство постепенно затапливает изнутри, когда я думаю о том, как он полез в драку с Маркусом из-за меня. Задумчиво закусываю нижнюю губу и пялюсь на полигон, ничего не видя перед собой.

Меня вырывает из задумчивости женский голосок:

— Эй, ты чего стоишь? Бежим, надо помочь ребятам.

Я хлопаю ресницами и вижу, как мимо пробегает знакомая блондинка – та, которая шла нам навстречу с Петрой и улыбалась, смеялась с подругой-драконицей.

Еще я вижу, как полигон заполняется кучей остальных девушек, которые видимо, подошли во время драки. И теперь все спешат к парням.

Я бросаюсь за ней следом. Единственная мысль – мне надо найти Дориана. Надеюсь, он не пострадал.

А с другой стороны от меня мелькают рыжие волосы. Резко оборачиваюсь – это же та драконица, подруга блондинки, дочка Архимага. Чур меня. Магинечка родная. Что она здесь забыла?

Она кричит набегу через мою голову:

— Аланья, быстрее. Эти придурки сегодня совсем с ума сошли. Никакой на них управы.

Это драконица так про человеческих парней? Сама она с ума сошла! Это драконы потеряли всякие границы. Я молча киплю.

Мы так и бежим втроём: слева от меня блондинка, справа –рыжая, и я посередине. Я перебираю ногами, растерянно вслушиваясь в разговор.

Блондинка перекрикивает в ответ через меня:

— Ректор –слабак. Когда уже твой отец подыщет того, кто приструнит драконов?

— Думаешь, это так просто? Пока что не нашёл никого.

До меня не сразу доходит. Так это рыжая на драконов ругалась? Она же сама –драконица. Разве нет?

На полигоне находится несколько парней без сознания. Их уже перенесли в одно место, уложили рядом на траве. Вокруг суетятся девушки. Одна стоит на коленях над парнем и заламывает руки, закусив губы до крови.

Аланья оттаскивает её в сторону:

— Тихо, тихо. Ландия здесь. Сейчас поможет.

Девушка рвётся обратно к бессознательному парню, блондинке приходится встряхнуть её и даже отвесить пощёчину, чтобы привести во вменяемое состояние.

— Ландия поможет.

С раскрытым ртом я наблюдаю, как драконица присаживается на колени перед парнем, прямо в пыльную траву в своей шикарной юбке. Она расставляет руки в стороны, прикрывает глаза и призывает ветер, который раскидывает рыжие пряди по сторонам.

— Чем ветер ей поможет?

Ой. Я спросила это вслух?

Аланья оказывается сбоку от меня:

— Ландия –природная ведьма. Она впитывает силу. Сейчас быстренько поможет тяжелым парням, не дожидаясь, пока целители подоспеют.

Драконица, которая природная ведьма, прикладывает руки, светящиеся от накопленной силы на грудь к парню, и тот делает глубокий резкий вдох и распахивает глаза. Откашливается и через минуту дышит ровнее.

Аланья отвлекает меня от рассматривания удивительной картины, как драконица помогает человеческим парням.

— Идём, другим тоже нужна наша помощь.

Она берёт фляжки с водой, наваленные тут же кучей. Протягивает парочку и мне:

— Кто-то потрудился перекинуть воду через портал. Надо разнести, напоить, может промыть раны.

Сначала я следую за блондинкой, пытаюсь заговорить:

— Меня зовут Ашара.

Она мне улыбается:

— Я знаю. Ты у нас – знаменитость дня. Поступила без конкурса, набрав больше семидесяти пунктов. Почему раньше не приехала поступать?

Ой, мне как-то неудобно. Я так и не поняла, что именно произошло. Пожимаю плечами.

Нас с большим интересом разглядывают парни. Сейчас не до разговоров. Я раздаю фляжки и возвращаюсь взять еще.

Когда бреду по полигону, выискивая тех, кому еще нужна помощь, меня почему-то всё время тянет в сторону, к самому краю тренировочного поля. Я погружаюсь в мысли о брюнете – его нигде не видно, я волнуюсь. И как-то незаметно обнаруживаю, что ноги привели меня на самый дальний край.

Не понимаю, что я здесь забыла. Не понимаю,