Бывший. Добьюсь тебя снова - Марта Макова

Мы ждали очередной вертолёт, который должен был доставить с большой земли на кордон последнюю, припозднившуюся, партию дизтоплива и продуктов на зиму.

— Ну всё. — дядька сгрузил с плеча опустевший баллон в санный прицеп снегохода. — Ждём, он уже на подходе.

Прислушались к тишине, вылавливая звук подлетающего вертолёта.

— Это последний, с северо-востока идёт снежный фронт. На пару недель вьюгу и снегопад нам обеспечит, будем сидеть без связи с внешкой.

Нормальная ситуация для наших мест. Всем необходимым для зимовки кордон запасся ещё с лета. Продукты, дизтопливо для генераторов, корма для животных, медикаменты и ещё тысячу мелочей для нормального существования в условиях отрезанного от мира жилья сюда завозили по графику и в полном объёме. Не скупились. Никто никогда точно не знал, когда могут нагрянуть дорогие гости из столицы, поэтому, должны были быть готовы в любой момент принять их по высшему разряду.

— Точно не полетишь с ними обратно? — дядька довольно усмехнулся в усы, знал ответ, но всё равно подначивал. — Смотри, Белка, застрянешь здесь не на одну неделю.

— Я и не спешу. — стянула перчатку и, достав из кармана конфету, развернула шуршащую обёртку и запихнула шоколадный батончик в рот. — До февраля я совершенно свободна. Будем в лото по вечерам играть и с Маней пироги с зайчатиной печь.

Я действительно не спешила возвращаться в город. Можно даже сказать, совсем не спешила, спряталась в надёжном месте от своих, резко ставших плохо контролируемыми, мужиков.

Герман в последний месяц слишком активизировался, усилил напор, и уже не на шутку пугал своими заявлениями о своём разводе и нашем совместном проживании. Меня он словно не слышал. Пришлось привлечь его внимание к серьёзности моих слов грохнувшим о пол и разлетевшимся на мелкие осколки бокалом. Но, кажется, он до конца не поверил, что я не шучу.

Сашка бесился и заваливал меня то цветами, то упрёками в моей стервозности, называл холодной сукой и грозился, что пожалею о своём отказе встречаться с ним. Потом снова присылал цветы и умолял простить за грубые слова. Уговаривал попробовать начать всё сначала, извинялся сам не понимая, за что. Мне было его немного жаль, но я сама виновата, слишком затянула нашу связь, позволила ему увлечься.

Теперь скрылась в недоступном для них месте, давая себе передышку, а мужчинам время на обдумывание и возможность успокоиться.

— Ну-ну. — насмешливо протянул дядька, и похлопал меня ладонью по спине. — Посмотрим насколько тебя хватит, бродяга.

Ну до новогодних праздников я ещё точно буду здесь, а в феврале махну на Кольский полуостров.

— Сейчас вертолёт встретим, и я к распадку поеду. Нужно фотоловушку у лисьей норы снять, а то завалит снегом, потом до весны не откапаешь. — я натянула обратно на руку перчатку. Мороз нешуточный, пальцы моментально замёрзли и начали покалывать.

— Может, до завтра подождёшь? Вместе съездим. — дядька недовольно и напряжённо смотрел в серое, неприветливое небо, обещающее скорую непогоду. — Шатун где-то бродит, я его следы на днях видел, как раз в той стороне.

— Завтра может уже завьюжить, не доберёмся. — новость о шатуне оказалась неожиданной и очень неприятной. Встретиться зимой в тайге один на один с голодным, злым медведем мероприятие опасное. — Петю с собой возьму, а ты грузом займись. Я быстро сгоняю. Только туда и обратно.

— Петю, ракетницу обязательно. — немногословный дядька перечислял всё скупо, по делу. — Мою переломку гладкоствольную в этот раз с собой возьми на всякий случай и заряди жаканом.

— Хорошо. — несмотря на спокойный и деловой тон дяди Миши, в душу закралась тревога. И совсем чуть-чуть страх. Я хоть и чувствовала себя в лесу как дома, но дикая природа не любит халатности и пофигизма, может наказать так, что мало не покажется. Например, встречей с шатуном, когда ты к ней совсем не подготовлен. Поэтому советы опытного охотника я слушала и выполняла беспрекословно.

— Летит. — внимательно прислушивающийся дядька вышел из просеки, где мы стояли со своими снегоходами в ожидании вертолёта, на край поляны с раскрашенным снегом.

Тяжёлая вертушка, наполняя первозданную тишину и покой воем крутящихся лопастей, показалась из-за высоких макушек вековых деревьев и сосен. Зависла над поляной, рубя воздух винтами и поднимая завихренья снега. Я пригнула голову и прикрыла локтем лицо, колкие частицы сёкли кожу и глаза. Только дядьке, кажется, было всё непочём. Он завёл свой снегоход и не спеша выехал на поляну, навстречу приземлившемуся вертолёту, лопасти которого неторопливо замедляли ход.

Ну что? Быстрая разгрузка и в распадок за рискующим остаться там до оттепели оборудованием? Оседлала уже порядком остывший снегоход и тоже двинулась навстречу высыпавшимся из вертолёта военным, здоровающимся за руку с дядей.

— Разгружаем, разгружаем по-быстрому! Нужно успеть вернуться до начала метели! — Размахивал руками военный, подгоняя своих. Парни в форме сноровисто вытаскивали ящики и бочки, аккуратно ставили всё в прицепленные к нашим снегоходам специальные сани.

— Михалыч, следующий рейс по погоде! И да, к вам гость! — деловитый офицер, пересчитав груз на санях, пожал дядьке руку. — До встречи!

Гость? Затянув последний ремень, накинутого на сани тента, я подняла голову и с любопытством посмотрела на открытый грузовой люк, из которого легко выпрыгнул высокий широкоплечий мужчина в ярком, оранжевом пуховике и с туристическим рюкзаком на плече. Открытым от удивления ртом хлебнула морозный воздух, перемешанный со сверкающими в нём колкими снежинками. Моргнула, не веря собственным глазам.

Девочка Мира, которую я целый месяц после встречи и поцелуя Арса, пыталась придушить, затолкнуть подальше в глубины памяти, снова подняла голову. Тихонько захныкала от обиды, заполняя меня тоскливыми воспоминаниями о том, как об меня вытерли ноги, откупившись деньгами. Бросили, как надоевшую игрушку. Едва не сломали. Какого ляда, ты опять явился, Арс? Я только-только заставила снова исчезнуть девочку Миру!

Дядька с Резцовым пожимали друг другу руки. Ох, дядя Миша, если бы ты знал, что это и есть тот самый парень, бросивший меня, стал бы ему руку жать?

— Вы снова к нам, Арсений Романович? — дядька натянул меховую рукавицу, после дружеского приветствия. — Какими судьбами? Понравилось у нас? Решили зимнюю охоту освоить?

— Да вот, хотел на белок поохотиться. — смеясь развёл руками Арс. — Говорят, они опять шкурку сменили. Теперь на зимнюю. Примете, Михал Михалыч?

Встретилась с Арсом взглядами. Мой недовольный и сердитый, его насмешливый и заинтересованный. Схлестнулись так, что искры разлетелись, грозя поджечь собой всё вокруг.

— Ну-ну. — усмехнулся дядька. — Мы добрым гостям всегда рады. Белки так белки. Что же без ружья?

— Не успел