Песня для любимой - Кетрин Распберри

Да, они дали тогда прикурить целому залу разряженной публики, пришедшей повеселиться!

Зал был украшен по случаю Хеллоуина множеством разноцветных лампочек, полосками серпантина и оскаленными тыквами из картона. Кто-то явился просто в праздничной одежде, особенно — девушки, желавшие продемонстрировать в первую очередь свою физическую привлекательность, а не чувство юмора. Но большинство все-таки помудрило над костюмами, и теперь по залу мирно порхали вампиры, ведьмочки, демоны и мертвецы.

Но вот свет в зале начал медленно гаснуть, пока не потух вообще. Несколько секунд присутствующие растерянно топтались в полной темноте, пытаясь понять, что произошло: так задумано или просто возникли проблемы с электричеством. Но резкий аккорд заставил всех вздрогнуть и повернуть головы в сторону сцены, откуда этот звук доносился.

Тонкий луч света высветил… Три скелета, стоящие на сцене с гитарами. Четвертый нелюдь опустил длинные костлявые пальцы на клавиши синтезатора, пятый — поднял барабанные палочки и разразился тревожной дробью, как в цирке, когда гимнаст собирается исполнить смертельный номер…

Все остолбенели.

Когда первый шок прошел и изумление сменилось восторженными криками, свет в зале стал ярче, чтобы студенты могли танцевать, не натыкаясь друг на друга, и группа скелетов начала играть популярный шлягер.

Майк вышел вперед, шагнул к микрофону и запел — прорези в его маске специально сделали побольше, чтобы череп из папье-маше не заглушал голос. Восторгу слушателей не было предела.

Когда после первой песни музыканты сдвинули маски на лоб и показали лица, по залу прокатилась новая волна радостных воплей — студенты узнавали своих героев.

— Это же Кэрол! Кэрол с нашего курса! — к своему удовольствию разобрала мисс Смит в хоре голосов.

Это был настоящий успех.

Ближе к концу вечера в промежутке между песнями к сцене протолкался мистер Шадоуз. Он был в своем обычном сером костюме, и с лица его не сходило озабоченное выражение организатора всего этого действа. Тем забавнее смотрелась на его лысеющей голове картонная шапочка-колпачок, нацепленная на чинного мистера кем-то из веселящихся старшекурсниц, которые помогали украшать зал.

Стряхивая с широких плеч пиджака кружочки конфетти и отмахиваясь от шелестящих змеек серпантина, мистер Шадоуз встретился глазами с Майком, который тут же подошел к краю сцены.

— Все идет, как надо, — деловито сообщил мистер Шадоуз. — Вы отлично справляетесь. Думаю, я могу на вас положиться. Ну, увидимся…

Кэрол успела заметить, как он многозначительно перемигнулся с Майком, и мистер Шадоуз растворился в толпе.

— Отлично, просто отлично! — веселился Джим-Джей, прыгая по всей комнате за сценой. — Вы видели, как они остолбенели вначале!

— Да, нас неплохо приняли. — Билли открыл кофр и бережно положил туда свой бас.

— Неплохо? Да все словно с ума посходили! Это настоящий успех! — воскликнул Кит. — Мы круты! Теперь мы — настоящие музыканты!

Кэрол ждала, что же скажет Майк. Но Майк не торопился с выражением эмоций, неторопливо сматывая в кольцо шнур от гитары и о чем-то размышляя.

— Да, выступили мы неплохо, — наконец резюмировал он. — Нам удалось зажечь публику — и это главное. Но я бы не хотел, чтобы теперь мы ходили с видом звезд и пропускали репетиции, считая, что всему уже научились. Не забывайте, это только начало доброй игры.

Все притихли, чувствуя, насколько серьезен его тон. И лишь Джим-Джей с его неугасающим оптимизмом воскликнул:

— Микки, черт возьми, не будь занудой! Дай порадоваться удаче!

В ответ Майк хитро прищурился и жестом фокусника извлек из своей сумки бутылку шампанского.

— Радоваться, так радоваться! С Днем Всех Святых, покойнички! Кстати, предлагаю отныне называть нашу группу «Поющие скелеты»!

«Скелеты» оживились и полезли разбирать картонные стаканчики, предусмотрительно припасенные Майком.