Больше собственной жизни - Натали Патрик

— Великолепно! Сначала я узнаю, что все еще женат, а потом ты требуешь развода! Разумеется, посреди улицы, при всем честном народе… Это что, тоже входит в программу шоу?

— Коб, не здесь.

— О, понимаю! — воскликнул он, перекрывая шум толпы. — Для тебя это место годится, чтобы требовать развода и отстаивать свою независимость, а для меня нет. Поэтому ты мне и рта не даешь раскрыть…

— Послушайте оба… — не выдержал Йип.

— По-моему, папа, мы уже достаточно тебя слушали. Это моя проблема, и я сама с ней справлюсь. Но если ты и правда хочешь помочь, тогда отведи домой маму и Джейси.

— Прекрасная идея, — поспешила разрядить ситуацию Долли, увлекая за собой мужа с коляской.

Когда они ретировались, Алиса и Коб оказались в центре внимания: любопытные, нисколько не стесняясь, глазели на них. Предчувствие скандала электризовало воздух и ощущалось так же явственно, как острая смесь запахов сахарной ваты, жарившихся сосисок и потных тел.

Коб подхватил Алису под руку и начал проталкиваться сквозь толпу.

— Хотелось бы знать, что ты задумал? — Она сопротивлялась. Плоские подошвы туфель скользили по мостовой.

— Веду тебя туда, где мне будет позволено открыть рот.

— А если я не хочу?

Он слегка присел, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

— Я думаю, Алиса, нам давно уже надо поговорить. Так дальше продолжаться не может.

Алиса не стала упрямиться, а, пожав плечами, пошла за ним, не обращая внимания на косые взгляды прохожих.

Он вел жену к себе в отель. Свою жену! От этой мысли сердце застучало в таком бешеном ритме, что он невольно подумал о скачущем во весь опор мустанге.

— Лифт здесь. Будем надеяться, что в вестибюле тебя никто не заметит.

— Лучше сюда. — Алиса направилась было к двери с надписью «Лестница».

«Нет, только не это». Коб потянул ее к себе, и в это мгновение острая боль пронзила его. В глазах потемнело, и он отпустил ее руку. Лишь бы Алиса ничего не заметила, но подниматься по лестнице сейчас, когда он целый день провел на ногах и травмированное бедро отзывалось на каждый шаг режущей болью, было бы чистым безумием. Вот когда оправдались бы прогнозы врачей!

— Поедем лифтом, — процедил он сквозь зубы, поворачиваясь к сверкающим серебром дверям.

— Слушаю и повинуюсь, мой повелитель.

Поднимаясь в лифте, они не сказали друг другу ни слова. И когда он достал ключ и открыл дверь — тоже. И когда они вошли в номер. Роскошные апартаменты, но все равно лишь номер в отеле.

Тяжелая дверь закрылась, и автоматический замок приглушенно щелкнул.

Кто-то должен заговорить первым. Коб предоставил это право Алисе.

Она потрогала пульт ТВ, затем большую пепельницу, в которой среди каких-то бумаг лежала злополучная рекламная листовка… Алиса повернулась к высокому окну. Полуденное солнце заливало комнату. Она повертела в руках какую-то декоративную безделушку. Прошлась из угла в угол. Остановилась в ногах огромной кровати и наконец заговорила:

— Коб!

— Что, Алиса?

— А что это за палка?.. Там, у кровати…

Проклятье! Это же надо быть таким идиотом: на какие только ухищрения не пускался, пытаясь скрыть от Алисы свою травму, а потом сам привел ее к неопровержимой улике. Чертова палка!

К счастью, прописанные врачом лекарства он держал в шкафу.

— Какая палка? Ах эта… Да так, на всякий случай… У меня небольшая… царапина после последнего родео. Ничего серьезного.

— Никогда не видела ковбоя, который из-за царапины ходил бы с палкой. — Она сморщила нос.

— А ковбоев, которых уносят на носилках, ты видела?..

Она надула губы. Обиделась, подумал Коб. Не надо давать ей времени для следующего вопроса, решил он и перешел в наступление.

— Но, Алиса, ведь мы здесь не для того, чтобы обсуждать мое здоровье. У нас есть темы поважнее.

— Итак, теперь тебе известно, что наш брак расторгнут не был. — Она избегала смотреть ему в глаза. — Впрочем я и не делала из этого тайны. Просто тебе надо было прочесть хотя бы одно мое письмо. Или по крайней мере позвонить.

Стало быть, он один во всем виноват. Коб тяжело шагнул к постели. Надо сесть. Надо отделить физическую боль от эмоциональных мук и уменьшить ту, которую возможно контролировать. Едва он коснулся упругого матраса, бедро как будто отпустило. Коб с облегчением вздохнул.